Страница 7 из 12
Многое еще можно было бы сказать, но давайте обратимся к конкретным событиям, главным из которых, безусловно, стала спецоперация по захвату дворца на горе Тадж-Бек – здесь жили афганские шахи и эмиры, а к моменту входа советских войск он стал резиденцией президента страны Хафизуллы Амина. Но понять ее суть и значение можно только в общем контексте развития как советско-афганских отношений, так и внутриполитической ситуации в Афганистане.
9 декабря 1979 года. В столицу Афганистана Кабул на борту военного самолета прибыл 154-й отдельный отряд спецназначения Главного разведывательного управления Генштаба Минобороны СССР под командованием майора спецназа Халита Халбаева. О его истинной задаче не знали даже командиры, только узкий круг посвященных в Москве. Это была сверхсекретная операция. Через неполных три недели эти солдаты и офицеры пойдут в бой и выполнят приказ – они осуществят государственный переворот в чужой стране за одну ночь. Так разгорелся пожар долгой афганской войны, отсюда – из Кабульского пекла.
Эту элитную часть спецназа почти полностью укомплектовали выходцами из Советской Средней Азии, за что и окрестили «Мусульманским батальоном». Отметим это обстоятельство. Подбор личного состава шел по всем воинским частям Союза со всей тщательностью. Это задание особой государственной важности было поручено старшему офицеру, полковнику ГРУ. Костяк подразделения составили узбеки, таджики, туркмены из числа бойцов 15-й бригады спецназа Среднеазиатского военного округа, которой тогда командовал полковник (впоследствии генерал-майор ГРУ) Василий Колесник, также получивший соответствующий приказ из Москвы. То, что предстоит выполнять небывалые задачи, было понятно уже потому, что впервые в истории советского военного искусства вновь созданный отряд спецназа укомплектовали тяжелым вооружением.
Заместитель командира «Мусульманского батальона» Эдуард Ибрагимов вспоминал, что для батальона была спущена сверху специальная программа подготовки, рассчитанная на три месяца. Но потом она по каким-то причинам, о которых ни бойцам, ни командирам ничего не сообщили, сократилась до двух месяцев. Процесс боевой подготовки и учебы шел с небывалой интенсивностью.
4 декабря 1979 года под грифом «Совершенно секретно» пришел приказ: «С учетом сложившейся обстановки, направить в Афганистан подготовительный специальный отряд ГРУ Генерального штаба общей численностью около 500 человек, в униформе, не раскрывающей его принадлежности к вооруженным силам СССР…»
Иначе говоря, было принято решение одеть бойцов в форму солдат афганской армии. При этом единственным материалом, подходившим по цвету и качеству, оказался тот, что шел на теплые портянки в условиях Крайнего Севера, Чукотки и Камчатки. Теперь из него сшили форму для боевых действий под раскаленным солнцем Афганистана.
Самое главное – все это происходило за несколько месяцев до декабря 1979 года, когда советское правительство официально объявило о вводе советских войск в Афганистан, о чем сильно просил президент этой страны Амин. Доверием советского руководства он не пользовался, но спецназовцы знать этого не могли. Они знали одно – по просьбе правительства Демократической Республики Афганистан им доверена охрана президентского дворца и лично Хафизуллы Амина, который был не только президентом, но и Генеральным секретарем правящей Народно-демократической партии Афганистана. Год назад эти марксисты пришли к власти и уже бросили свой народ в огонь гражданской войны. В хаос и кровопролитие. В этой мусульманской стране кабульские революционеры начинают безжалостно искоренять святая святых – ислам. Аллах акбар! На защиту Корана поднимаются борцы за веру – моджахеды. Осенью 1979 года их вооруженные отряды уже действуют почти во всех провинциях. Плохи дела строителей социализма в Афганистане. И в Москву, одна за другой, идут тревожные телеграммы. Оказывается, в Кабуле все не так, как хотелось бы.
Люди, близкие к руководству СССР, говорили, что когда Леонид Брежнев читал эти телеграммы, из которых следовало, что в Афганистане дела идут отнюдь не по кремлевскому сценарию, ему становилось плохо. В его окружении говорили – зачем так расстраивать дорогого Леонида Ильича?
Гром грянул еще весной 1979 года, когда 14 марта в Герате подняла мятеж пехотная дивизия правительственных войск. Армия, которая еще недавно была опорой режима, теперь разваливалась на глазах. Восставших поддержали местные жители. Такие выступления скоро прокатятся и по другим афганским провинциям. А пока выступление в Герате с трудом подавили артиллерией и авиацией. Город был залит кровью. Была там и кровь граждан СССР – толпы вооруженных мятежников бросились к зданиям, где жили советские специалисты, погибло несколько военных советников и гражданских лиц. До руководства в Москве наконец-то дошло – Афганистан на пороге большой резни. На охрану Советского посольства в Кабул направлен отряд спецназа КГБ «Зенит». А казалось бы, всего год назад в Кабуле начиналась новая жизнь, не сулящая большому соседу с севера никаких осложнений.
27 апреля 1979 года началась Апрельская революция. Обманчивая тишина кабульского утра была нарушена лязгом гусениц военной техники, по улицам шли танки, бронетранспортеры и грузовики с солдатами. Восставшие подтягивали новые части и, не встречая особого сопротивления, уже разоружили полицейские формирования, захватили почту, телеграф, радиостанцию, центральную тюрьму. Танковые и пехотные подразделения окружили президентский дворец, начались авиаудары. Так разворачивалась цепь кровавых событий. Время отсчитывало последние часы жизни президента Дауда.
Принц Дауд – генерал афганской армии. Всего несколько лет назад он сам совершил переворот, свергнув своего родственника короля Захир-Шаха, после чего отменил монархию. Дауд, который, будучи премьер-министром, налаживал военно-техническое сотрудничество с Советским Союзом, теперь резко развернулся в сторону «капиталистического мира». В новейшей истории Афганистана немало подобных противоречий и роковых моментов. Теперь пришел черед Дауда пасть жертвой заговора.
Сардар Али Мухаммед Ламари бин Мухаммед-Азиз Дауд-Хан – сердар (афганский аналог титулов князь или принц), государственный деятель Афганистана; генерал.
Помощник посла СССР в Афганистане в 1977–1982 годах Сергей Бахтурин, ставший свидетелем тех драматических событий, так вспоминал о них: «Дауд, в общем, знал о том, что готовится выступление. Ну, как всегда, нашелся предатель, который выдал планы, так сказать, зачинщиков этого переворота. И Дауд принял меры, перевел всю свою семью во дворец. Но танковый батальон Аслама Ватанжара (который после переворота стал министром обороны и внутренних дел Афганистана. – Прим. авт.) подошел прямо к дворцу, который начала бомбить авиация. Летали они очень здорово. Наши военные советники стояли на крыльце и удивлялись – неужели это мы их научили так летать? Они бомбили дворец очень точно».
Осада длилась всю ночь. И только под утро 28 апреля восставшие ворвались во дворец. Расправа была жестокой и быстрой. Дауда и его семью уничтожили. К власти пришли афганские марксисты, весь мир узнал об этом лишь наутро.
28 апреля ТАСС сообщало из Лондона: «Агентство «Рейтер», сославшись на передачу радио Кабула, сообщило, что в Афганистане совершен военный переворот и власть в стране перешла в руки Военного революционного совета».
Заговорщики назвали этот военный переворот революцией. А советское телевидение торопилось рассказать о счастливом избавлении афганских крестьян от векового рабства.
Первые картины революции – бедняки, сжигающие на площади долговые расписки, крестьяне, получившие наделы и целующие дарованную им землю. У людей в Афганистане появилась надежда, ход событий казался необратимым.
Новым правителем Афганистана стал 61-летний Нур Мухаммад Тараки, известный афганский журналист, основатель и руководитель Народно-демократической партии Афганистана. Он был организованным, дисциплинированным, тщеславным и амбициозным, но при этом, как ни странно, мягким и уступчивым человеком. Приближал к себе людей, которые оказывали ему услуги.