Развратные Тайны (ЛП)

Шайя тут же выхватила отцовский нож, который был спрятан в ботинке, и проткнула сердце придурка.

Когда ошалелый круглолицый бросился на Шайю, она перекатилась по полу, на ходу разрезая оба ахиллесова сухожилия парню. Он свалился грудой на пол, а Шайя ещё раз перекатилась, схватила винтовку и встала, наблюдая, как круглолицый уползает.

Но тот замер, когда услышал, как она перезарядила оружие.　

— Я говорила, что убью тебя, — Шайя пожала плечами и выстрелила прямо в лоб парню.

В этот момент Меррик распахнул дверь, но Шайя быстро перезарядила винтовку и прицелилась в него.

— Беги, мартышка. — Меррик успел пригнуться, и пулю пролетела мимо его уха. — Чёрт. — Затем хижину охватило пламя, а Меррик закрыл дверь. — И ещё раз чёрт! — Прежде чем она успела хотя бы шевельнуться, на ее лодыжку легла рука.

— Ты не можешь оставить меня здесь, — прорычала Амбер.

Шайя осознала, что ей ни капли не жалко эту женщину, которая сознательно не лечила Ника, отчего Шайя чуть не потеряла пару.

— Конечно, могу.

— Сука!

— Лично я думаю, что я куда хуже суки. Но всё же, дай мне одну хорошую причину помочь тебе.

Вместо ответа, Амбер дернула Шайю, заставляя потерять равновесие и рухнуть на пол. Винтовка вылетела из рук, и прозвучал выстрел.　

— Если умру я, то и ты тоже, — отрезала Амбер.

Как ни странно, но Шайя боялась не за свою жизнь, а за жизнь Ника. Понимание, что он без сознания и ранен, заставляло и её и волчицу чертовски паниковать.

Шайя знала, если бы их связь была правильно завершенной, то она могла бы дать ему сил и помочь очнуться. Трей делал так с Тарин во время сражения с его дядей: он принял связь, когда Тарин была без сознания, и отдал ей силы, тогда она и очнулась.

С самого пробуждения в хижине Шайя пыталась сдаться связи, проделать то же самое, и отдать Нику силы, но так как она не имела понятия, как это делать, бесчисленные попытки провалились.

Шайя понимала, что этому препятствовало — ее проблемы с доверием; необходимость быть единственной для него; беспокойство, что Нику надоест ее покорность.　

И тогда Шайя задумалась, а так ли это важно? Или она просто находит причины держать Ника на расстоянии?

За прошедшие месяцы он отдал ей всё, в чём она когда-либо нуждалась, так?

«Ты сильнее всех, кого я знаю», — сказал он ей, когда клеймил, подтверждая слова действиями, общаясь с ней, как с равной. Ник неоднократно заверял, что кроме неё ему никто не нужен, стирая беспокойство по поводу ее покорности.

Она никогда не забудет его слова: «Без тебя моя жизнь — полное дерьмо» и «Ты — неотъемлемая часть моей жизни, самое важное во всех смыслах».

Он сдерживал каждое своё обещание, поступал так, как хотела Шайя, был терпелив, когда нужно. Да, он заслужил ее доверие каждым словом, поступком и сдержанным обещанием. Шайя доверяла Нику. И все же… связь не была полной.

Ну конечно не была, с фырканьем подумала Шайя. Ее проблемы с доверием играли свою роль, но никогда не были барьером между ними.

Шайю сдерживал страх… Страх, что Ник бросит ее, страх одиночества, страх того, сможет ли она жить без Ника.

И, что важнее, страх перед властью, которую ему давало её признание в любви. Но цепляться за этот страх для защиты себя несправедливо по отношению к ним обоим, как и то, что она скрывала свои чувства.

Иронично, но этот же страх не позволил Нику с самого начала ее клеймить, но он же преодолел его, не позволяя Шайе страдать. Теперь пришла ее очередь отпустить страхи, и она поняла, что могла это сделать.

* * *

Ни запах дыма, огня и жженого дерева заставил серого волка замереть на месте, а внезапный взрыв в груди, пославший отголосок в голову. Он не испугался, и боли тоже не было.

Лишь чувство того, как бьётся сердце его пары. Не так устойчиво, как должно. И волк не стал тратить время, чтобы насладиться и удовлетвориться тем, что их связь теперь нерушима. Ему нужно добраться до Шайи.

Ведя за собой волков, он последовал по связи, ведущей к паре. Увидев, что небольшой домик полыхает в огне, в голове вспыхнуло болезненное воспоминание, принесшее с собой страх, панику, отчаяние и ощущение, что его поймали в ловушку.

И теперь эти чувства насмехались над волком, заставляя мешкать и выть. Но затем, он услышал голос своей пары и почувствовал ее печаль. Она ощущала его страх и хотела, чтобы он не приближался к домику. Волк не мог этого сделать. Она была его, принадлежала ему и обязана быть в безопасности.

Осознание опасности принесло другого рода страх… но он не заставил его остановиться, а подействовал в качестве топлива и направил вперёд.

От ощущения, что связь стала целой, душа и волчица Шайи закричали от радости, но Шайя не стала тратить мгновения на ликование, потому что ей нужно освободиться от хватки злобной суки.

И сделать это нужно до того, как огонь основательно спалит стены ветхой хижины, отчего она обрушится и убьёт их обеих. Становилось всё жарче, темнее и ужасающе. Шайя ничего не слышала из-за треска, шипения и рёва огня.

Кашляя и паникуя из-за того, что дышать становилось всё труднее, Шайя пнула Амбер в руку и лицо, желая, чтобы сейчас на ней были надеты шпильки. Но Амбер лишь сильнее сжала ногу Шайи и впилась в неё зубами.

— Ты мерзкая сука! — прохрипела Шайя, подалась вперед, намотала на руку волосы Амбер и с силой потянула, чтобы разжать челюсть Амбер. Шайя хотела перекинуться, но ее волчица сильно испугалась огня.

Удерживая Шайю рукой, Амбер тоже подалась вперед и нацелила когти на ее лицо. Но ее движения были неуклюжими и медленными, вероятно из-за травмы, которая ослабляла Амбер.

Шайя схватила Амбер за запястье и, используя каждую оставшуюся унцию силы, перевернула ее на спину, прижимая руку к полу.

Шайя — покорная волчица и не должна быть сильнее Амбер, но　

понимание того, что тварь делала с ее парой, сносило крышу и Шайе и ее волчице, придавая необходимую силу.

Всё ещё сжимая в кулаке волосы Амбер, Шайя стукнула сучку головой об пол несколько раз, пока та не издала болезненный стон.

Из-за дыма, который заволок всё пространство, Шайя не могла найти ни ножа, ни винтовки, чтобы прикончить тварь.

Шайя не была уверена, где именно находилась дверь или ползла ли она в верном направлении, велика была вероятность, что она направлялась глубже в хижину.

Почувствовав свою пару снаружи, Шайя должна бы улыбнуться и почувствовать облегчение, если бы ее не одолели его страх и мучительные воспоминания. Чувство, насколько сильно повлияла на Ника авария, разбивало ей сердце.

Шайя попыталась передать Нику, чтобы он не подвергал себя вновь этому риску, она не хотела, чтобы его раны стали глубже, но не представляла, дошёл ли до него ее посыл.

Захваченная врасплох, Шайя оказалась на боку, когда Амбер попыталась сменить позицию. Шайе показалось, что Амбер вновь пыталась перекинуться, но, по-видимому, препарат, который Меррик ввёл ей, все еще не выветрился.

Или же ее волчица была так же напугана огнём, как и волчица Шайи. Хоть они обе кашляли и практически теряли сознание, продолжали слабо драться.

Затем Шайя услышала, как открылась дверь, а воздух хижины наполнил аромат ее пары. Спустя мгновение, Шайю крепкими руками, подхватили под мышки, но Амбер крепко ухватилась за талию, используя вес своего тела, чтобы не дать Шайе уйти.

Амбер явно не намеревалась попытаться выбраться из хижины, понимая, что она в любом случае труп, и предпочитала умереть от отравления дымом, чем разорванной стаей разъяренных до чертиков волков.

Однако Шайя была с этим не согласна. Она сильно отпихнула голову Амбер, но сучка впилась когтями в туловище Шайи. Не желая сдаваться, Шайя сильно надавила большими пальцами на глаза Амбер. Тем временем, Ник продолжал вытаскивать Шайю, лишь немного замедляясь от веса Амбер.

— Слезь с меня, невротическая стерва! — едва ли прошептала Шайя и, собрав последние силы, ударила Амбер кулаком в челюсть.