Алтарь для Света

Остальные симптомы поражения заклинанием выглядели не менее опасными: на висках и лбу скопился пот, как от лихорадки; бледно-синеватый оттенок окрасил молодое лицо адепта, отбирая у него с пяток лет и делая похожим на подростка; дыхание слабое, учащенное.

— Да что с моей жизнью не так? — возмутилась я, обращаясь к источнику света. — Я ведь почти ничего плохого не делала в этой жизни. Ирбис, — я неуверенно занесла руку для пощечины. — Ирбис, если сейчас не откроешь глаза, я тебе врежу. Как девчонке врежу.

Реакции не последовало. Я воплотила свою угрозу в жизнь тремя пощечинами. Звонкие удары шлепков разнеслись эхом по туннелю, беспорядочно отскакивая от стен. Голова парня мотнулась из стороны в сторону, но в сознание Ирбис так и не пришел.

Я продолжила обследование, расстегнув камзол и рубашку парня до середины пылающей болезненным жаром груди. Серебристые узоры, скопившиеся на венах, взбухли, словно пиявки, напившиеся крови.

Я вновь чувствовала себя беспомощной.

На подкорке сознания билась какая-то невнятная мысль. Расслышать, о чем же она выстукивает зашифрованный ответ, у меня не получалось. Я решила пересмотреть наш арсенал, в надежде, что перебирание в руках трех чарм, приведет меня к гениальному открытию. Надежды, как им и полагается, были безжалостно уничтожены, столкнувшись с моей рациональной частью личности. Чарма “ромашка” цела и наполовину заполнена. Чарма “белый кролик” не вызывала вообще никаких ассоциаций. Чарма “щит” истощена почти до предела, и вряд ли способна отразить какое-нибудь опасное заклинание. Остальные чармы разбились от перегрузки энергии и опознать их не удалось.

— Где же ключ к этой головоломке, — я упорно продолжала отказываться от поражения. — Вот были бы у меня силы…

И что? И были бы, что с того? Лечебные заклинания есть у Света, но только для обычных болезней или против некоторых магических. Серебренного паразита таким образом не изгнать. Его использовали на Ирбисе не просто так, а потому что оно противостоит его первородной Стихии. Скорее всего, парень — огневик. Или же из Земли. Заклинание, использованное на нем, либо из Воды, либо из Металла — редкий, кстати, стиль. Лучше всего в качестве спасителя подошла бы Леда. Но этот придурок, решивший поиграть в героя, мужественно сохранил от нее секрет о собственном плачевном состоянии.

Глухой звук удара, заставил меня вздрогнуть.

“Неужели помощь пришла. — Успела обрадоваться я, после чего влепила себе мысленную затрещину”. Нет, вы только на нее посмотрите. Всего сутки потребовались, чтобы забыть об осторожности и начать надеяться на других.

“Такие долго не живут, — напомнила себе я. — На себя нужно надеяться, только на себя.”

Шум затих, и я почти убедила себя в том, что мне показалось, тем более, что неясный звук раздался со стороны коридора, который заканчивался тупиком. Но паранойя брала свое. Оставив Ирбиса сидеть на полу, я плотно прижалась к стене, выбрав место с самой густой тенью. Из адепта выходила неплохая приманка. В руке я сжимала браслет с чармами и запонку, служившую чем-то мощным и атакующим.

Несколько минут прошли в напряженной тишине, но из коридора никто не появился, а звук не повторился. Покидать укрытие я не торопилась — не вчера родилась, знаете ли. Звукоизолирующие чармы и обычные приемы бесшумной ходьбы еще вроде никто не отменял…

“…Как и технику обманных маневров, — добавила я горстку разочарования в собственные рассуждения, когда на пол, рядом с моим укрытием, упала тень. — Потрясающе, Китра. Великолепно! И часа не проходит, чтобы ты не расписалась в собственном идиотизме. И ладно бы подростком была, так нет же, далеко не первый десяток минул.”

Эти мысли пролетели за долю секунду, за которую я успела еще и среагировать, выставив перед собой чарму-запонку. Активировать я ее не успевала. Чармы в руке были выбиты хлестким ударом. Браслет отскочил о стены и упал на пол, после чего стал жертвой подошвы сапога из грубой кожи. Запонка с переливающимся звоном укатилась назад к своему обладателю. Я попыталась уклониться от следующего движения, но противник превосходил меня в скорости. Вторая секунда столкновения закончилась тем, что меня отшвырнули к стене. Не успела я сделать вдоха, как мужская рука крепко схватила меня за воротник и сильнее прижала к стене. Камни больно врезались в спину. Рефлекторно я вцепилась в удерживающую меня руку, запоздало понимая, кто передо мной стоит.

— Нам пора перестать встречаться при таких обстоятельствах, — прохрипела я, распознав в мужчине, свою недавнюю мишень для метательных ножей. В мое отсутствие, кто-то решил ему добавить несколько новых шрамов на щеке и подпалить брови.

— Маленькая паршивка, — прокомментировал он и тут же отшвырнул меня на пол. Я тихо зашипела, когда мое искалеченное тело соприкоснулось с жесткой поверхностью шершавого камня. Упала я совсем не изящно и вовсе не аккуратно. Хрустнуло левое запястье, на которое я так неловко приземлилась, пытаясь защитить голову от удара.

Я слишком измучена.

— Твой приятель был половчее, — мужчина сделал ко мне шаг, тем временем поглядывая на Ирбиса. Кажется, увиденное его порадовало. Парень все так же сидел безвольной куклой, уронив голову на плече. Пьявки-прожилки, пульсировали, словно сердца живых организмов. — Поначалу ты давала такие хорошие показатели. А теперь — посмотри на себя: жалкая, грязная, скулящая от боли. Ума не приложу, что ты сделала с алтарем, но… пусть это останется той маленькой тайной, которую ты унесешь с собой могилу. В девушке должна быть какая-то загадка.

— Нет, стой! — воскликнула я, когда в его руках блеснул кинжал. Он решил убить меня так?

Мужчина не слушал. Он резко вздернул меня за покалеченную руку вверх, вырвав из меня очередной крик, и прижал к горлу лезвие. Мне пришлось балансировать на цыпочках, чтобы не нагружать собственным весом сломанное запястье.

— Погоди! Флем? — мужчина вздрогнул. — Тебя ведь так зовут? Послушай, Флем, я…

…лгунья в квадрате помноженная на сотню? Да, это я…

— …я не та за кого себя выдаю.

— И что с того? — Он не переставал источать угрозу, каждым своим вздохом, но, по крайней мере, чуть отодвинул кинжал в сторону.

— За меня будут мстить, если убьешь. Но если отпустишь, я никому не скажу о тебе, — я пыталась говорить спокойно, но все же под конец мой голос сорвался на фальцет.

Мужчин встряхнул меня несколько раз, вырвав еще пару криков и поинтересовался:

— Думаешь, ты первая, кто торгуется за свою жизнь? Пытается подкупить? Угрожает? В том зале лежали детишки, чьи родители могли выложить за них такие суммы, что хватило бы на несколько жизней разгульного существования.

— Жаль только, что нескольких жизней у тебя нет?

— Ни у кого нет.

Обычно я старалась не лгать больше, чем требуется для сохранения моей легенды. Исключения составляли лишь те моменты, когда я пыталась сохранить свою жизнь или жизнь дорогих мне людей. К счастью или сожалению, последние так давно исчезли с горизонта видимости, что иногда казалось — их и вовсе не существовало. Кроме Эрин. О ней я помнила всегда. Каждую минуту разумного существования.

Особо важную ложь я продумывала заранее. Добавляла детали, смешивала факты с сомнительной полуправдой. Так мои вымышленные истории держались дольше. Вызывали меньше подозрений. Что же говорить о наспех выдуманной лжи? О, тут я полный профан. Есть такие вещи, которые не приходят даже с опытом. Но если с ложью я еще как-то могла справиться, то правда, без запинок и оговорок, вовсе не слетала с моих губ. Всегда было какое-то “но”.

— Я знаю пару тайн, противоречащих твоим словам.

Странно, что он не воспользовался магией. Наверное, его резервы тоже были на исходе.

Он отшвырнул меня. Опять. Отшвырнул зло.

— Ты просто глупая девчонка, которая пытается выторговать себе немного времени. Думаешь, что придет помощь, если продержаться еще чуть-чуть?

Нет, не думаю. Мне нужны чармы, выпавшие у меня из рук. Они валялись где-то здесь на полу. Я не знала их точного расположения. Зафиксировала лишь несколько секунд звука, когда они отскочив от пола разлетелись по коридору. Флем раздавил браслет, а не чармы на нем. Я искала их. Оттягивала момент своей смерти и молилась о крохотной щепотке удачи.