Страница 73 из 89
Будем жить…несмотря на капризы фортуны,
На слова мудрецов и прогнозы врачей,
Пусть желание спорить с судьбою безумно,
В этом споре становимся только сильней.
Будем жить…новый день принимая, как чудо,
Одолев, как трамплин, свой навязчивый страх.
Научившись беречь и прощая друг друга,
С благодарной улыбкой всегда на устах.
© Неизвестный автор
Первое, что сделала Алесана, как только проснулась – полезла в наполненную горячей водой ванную. Она не стала нежиться в ней, замирая на несколько часов с закрытыми глазами, и не добавляла душистых трав, которые так любила. Вместо этого, остервенело терла грубой мочалкой покрасневшую от высокой температуры кожу, всхлипывая от боли и глотая слезы.
Всю ночь ей снились кошмары. Не просто бессмысленные монстры и потрошённые маньяком жертвы, нет. Являлась мама. Она шептала что-то о предательстве, разрывающей на части боли. Жаловалась на свою страшную смерть и спрашивала, чем заслужила такую участь. Словно виновницей была Алесана. Маму сменял Сандор, качающий головой, будто отрицающий что-то. Он поднимал к глазам руки и смотрел, как с его ладоней капает кровь. Затем переводил взгляд на нее и указывал пальцем куда-то ей за спину. Она оборачивалась, но не видела ничего, кроме непроглядной тьмы. А потом возникал из ниоткуда Ренар и молчаливо уводил ее родных с толпой поднятых им же мертвецов, бросая девушку одну на черно-буром пепелище.
Эти кадры шли по кругу, словно заезженная старая пластинка. Из раза в раз движения участников сна становились более резкими, отрывистыми. Они ускорялись, смазывая черты. Фразы выкрикивались громче и яростнее, а проснуться становилось все сложнее. После, наверное, сотого круга все резко замерло. Фантомы, играющие роли самых близких для Алесаны людей медленно оборачивались, смотрели на нее черными провалами глаз и, вторя друг другу, шептали: «Он ближе, чем ты думаешь».
Кто – «он» и почему, после всего пережитого, главными фигурами ее кошмаров стали именно родные? Зачем они являлись ей и о чем хотели предупредить? Или в ярких, словно прожитых наяву кадрах было не больше смысла, чем в обычном, навеянном уставшим сознанием сне?
Алесана не могла ответить на эти вопросы.
Когда жжение на коже стало невыносимым, девушка яростно закричала, со всей силы швырнула мочалку в стену и погрузилась в воду с головой. В сознание тут же ворвался учащенный стук сердца, отбивающий по ушам удар за ударом. Уже через десять секунд появилась потребность в воздухе, но Алесана не выныривала, продолжая слушать, как сердце ускоряет свой ритм, норовясь пробиться к воздуху прямо через грудную клетку. Перед глазами заплясали солнечные круги, быстро сменяясь вспышками непроглядной темноты.
И вдруг, невидимая сила поймала за волосы и потянула вверх. Высвободившись из водной толщи, ставшей вязкой, словно клей, Алесана закашлялась с шумом хватая ртом воздух.
- Да что на тебя нашло! – в вакуум, до этого лишенный каких-либо звуков ворвался разъяренный голос Фабиана.
Ее, словно не имеющую веса безвольную куклу, рывком вытащили с ванной и практически бросили на каменный пол. Сразу же в нее полетело полотенце, частично скрывшее наготу. Алесана сжалась, пряча лицо за мокрыми прядями.
Как же это было невыносимо! Ее мир, ее вселенная рушились буквально на глазах. Сандор, мама, еле живая Шая, разрывающая изнутри магия и война, которая вот-вот заявит на нее свои права. Слишком много для одной. Она не справлялась с такой ношей.
- Чтобы еще раз!.. – брат сновал из угла в угол, запустив пальцы в шевелюру. Выглядел он запредельно злым. - Если ты вытворишь хоть что-то подобное!..
- То, что? – Алесана вздрогнула от звука собственного голоса, тянувшего замогильным холодом, - что ты тогда сделаешь? Накажешь меня? Отшлепаешь, словно маленькую девочку или придумаешь что-то посерьёзнее и побольнее? Сможешь ли, Фабиан?
Он замер, прожигая ее взглядом. Затем подошел, поставил на ноги, порывистыми движениями замотал в полотенце и прижал к себе. Стукнувшись о его плечо лбом, немного отрезвела. Чувства отхлынули, словно морская волна, оставляя после себя безразличное спокойствие и что-то еще. Холодно-липкое, скребущее по сердцу тоненькими ноготками.
- Я не собираюсь тебя терять, Алесана.
- Хватит с меня, - она отстранилась и обойдя Фаба, вышла из наполненного паром помещения.
Действительно, хватит. Казалось, чем больше Алесана погружалась в плохие мысли, тем сильнее увязала в окружающей ее темноте. Таким темпом она погубит себя быстрее, чем это сделает кто-либо еще. Пора вернуться той жизнерадостной девчонке, которую Алесана, убитая потерей брата, собственноручно затолкала поглубже да подальше.
- Нет, подожди! – фурией вылетел вслед за ней Фабиан, - так просто ты от разговора не уйдешь! Ты что, реально собиралась утопиться?
Алесана скрылась за дверью гардеробной, выбирая нужные атрибуты к первому попавшемуся платью насыщенного синего цвета с широким поясом и чуть приспущенными широкими рукавами. У этой модели корсет накладывался поверх самого платья, что позволяло экспериментировать с цветами и дизайном. Но сейчас она отдала предпочтение однотонности.
- Фаб, ты не представляешь, что в последнее время мне пришлось пережить. Меня избивали, пытались изнасиловать, кормили отвратительным не прожаренным мясом за одним столом с мертвецами, пытались убить с помощью восставших из могил псов… Да меня собственная магия чуть не разорвала на части! Я не знаю, что тебе ответить. Могу сказать только одно: умирать в собственной ванной сегодня с утра мне не хотелось. Спасибо, что так удачно оказался поблизости.
Воцарилась тишина. Алесана быстро скинула полотенце и оделась, выпрямляясь перед зеркалом. Навела косметические чары, дабы убрать темные круги под глазами, соседствующие с мертвецкой бледностью. Задержала взгляд на розоватом следе собачьего укуса на непокрытом тканью плече. Мотнула головой, позволяя влажным волосам прикрыть обнаженную кожу и мягкими волнами стечь по груди. Еще бы вернуть яркость цвету глаз – и будто не было последних лет горечи и потерь.