Страница 2 из 3
Проведенное расследование ничего не дало. Никто не хвастался наказанием грязнокровки, никто не пытался тайком проникнуть в Больничное Крыло. Заходили гриффиндорцы, но мадам Помфри выставила их вон, объяснив, что к Гермионе пока нельзя.
Сама же мисс Грейнджер выздоравливать не торопилась. Странно, но зелья и чары на нее практически не действовали. Более того, девушка перестала спать. Не помогало даже помещенное прямо в желудок зелье сна без сновидений.
Гермиона смотрела в потолок воспаленными глазами и изредка чуть слышно бормотала:
- Скажите... скажите королю... что я невиновна...
- Это ненормально, - констатировала мадам Помфри, - совершенно ненормально! Я ничего не понимаю! НИ-ЧЕ-ГО! Может быть, стоит обратиться в св. Мунго?
Дамблдор задумчиво отправил в рот очередную конфету.
- Не думаю, Поппи, - сказал он, - это подорвет репутацию Хогвартса. Родители верят, что школа — самое безопасное место для их детей. Мы не может разочаровывать их.
- Но девочка, Альбус! Девочка!
- Уверен, что не все так плохо, дорогая. Ты и Северус - вы найдете выход из положения.
Мадам Помфри резкими движениями переставляла на столике склянки с зельями. Дамблдор тяжело вздохнул.
- Может быть тебе стоит подежурить у кровати мисс Грейнджер, - предложил он, - кто-то ведь действительно не дает девочке спать. С этим надо что-то делать. Или, хочешь, я с Северусом поговорю?
- С Северусом... - пробормотала мадам Помфри, - да его самого можно на соседнюю койку укладывать. Бедный мальчик! О чем ты вообще думаешь, Альбус?!
Ответа не последовало. Видимо, директор счел вопрос риторическим.
Сигнальные чары не помогали. Судя по всему, кто-то или что-то беспрепятственно проникало в Больничное Крыло Хогвартса. В течение последующих восьми дней состояние Гермионы Грейнджер медленно, но верно ухудшалось. А в одно далеко нерадостное утро мадам Помфри снова вызвала всех в Больничное Крыло.
Гермиона Грейнджер сидела в углу, прижавшись к стене и подтянув колени к груди. Из свежих ран на лице девушки сочилась кровь. На обритой голове виднелись вспухшие багровые полосы.
- Да что же это такое! - возмутилась МакГоннагал. - Что за чудовище творит все это?! КТО ЭТО СДЕЛАЛ?!
Гермиона медленно подняла голову. Было видно, насколько больно ей говорить.
- Скажите... королю... что я признаюсь... я... я... взяла желчь черной жабы... и украла часть одежды короля... я хотела извести... короля... Дьявол сказал... что у него нет... большего врага... чем наш король...
МакГоннагал упала на колени и схватила девушку за руки.
- Девочка моя, что ты такое говоришь? О каком короле идет речь?
Гермиона перевела взгляд на своего декана.
- О нашем короле... о короле Джеймсе...
МакГоннагал выпустила безвольные руки своей ученицы и зажала себе рот ладонями. Снейп резко вздохнул. Мадам Помфри с размаху уселась на ближайшую койку. Дамблдор внимательно смотрел на девушку.
- Не может быть, - пробормотала МакГоннагал, - не может быть...
- Минни? - спросил Дамблдор.
МакГоннагал затрясла головой.
Гермиона медленно сползла на пол, потеряв сознание. Снейп легко подхватил почти невесомое тело и уложил ее на кровать. Мадам Помфри щедро напоила всех успокоительным, не забыв и себя, и занялась своей пациенткой.
- Минни, Северус, прошу ко мне в кабинет, - сказал Дамблдор.
В кабинете директора деканы враждующих факультетов мирно сели в соседние кресла. На фоне творящегося ужаса привычные разборки выглядели ничтожными.
- Что это может быть? - спросил Дамблдор, устроившись за своим столом. - При чем тут король Джеймс?
МакГоннагал тяжело вздохнула.
- Во времена правления шотландского короля Джеймса, а это конец шестнадцатого века, происходило множество ведовских процессов. Моя пра-пра- и так далее бабка, Агнесс Симпсон, была одной из жертв. Все именно так и происходило. Ей обрили волосы и осмотрели, чтобы найти «метку Дьявола», не давали спать. Они твердила о своей невиновности. Тогда к ней применили «ведьмину узду». Снова не давали спать, стегая бичом по голове. В конце концов, несчастная сломалась и призналась во всем. В полетах на шабаши, в служению Дьяволу. И в попытке извести короля. Ее сожгли на костре. Альбус, эта история известна и магам, и магглам. Кто, скажи мне, кто мог сотворить такое с девочкой? Какая изощренная жестокость!
Снейп провел пальцем по губам.
- Похоже, Минерва, что все это мисс Грейнджер проделала над собой сама.
Дамблдор внимательно смотрел на Мастера Зелий поверх очков-половинок.
- Ты хочешь сказать, что мисс Грейнджер одержима? В нее вселился дух покойной ведьмы и снова проигрывает обстоятельства своей гибели?
- Такое возможно, - проговорила МакГоннагал, - видимо, над девочкой провели соответствующий ритуал. Но нужна какая-то привязка именно к Агнесс Симпсон. Вряд ли Гермиона Грейнджер ее родственница, я бы знала.
Снейп покачал головой.
- Если бы это была одержимость, то постороннюю сущность обнаружили бы при диагностировании. Это что-то другое.
- Самонаказание? - предположил Дамблдор.
- Ты имеешь в виду, Альбус, что девочка отреклась от магии и прокляла свою колдовскую сущность? - спросила МакГоннагал. - Это возможно. Ее родителей пытали и убили у нее на глазах. Наверняка это сопровождалось высказываниями, что вся вина лежит на мисс Грейнджер. Что если бы она не поехала в Хогвартс, не включилась в борьбу с Волдемортом, ничего плохого не случилось бы. А магия такого не прощает. Только не понятно - каким боком тут Агнесс Симпсон?
- Возможно, незадолго до трагических событий мисс Грейнджер читала о ней. Или смотрела фильм, - предположил Снейп. - Магглы обожают такие истории. А наказание магии за отречение бывает таким, каким его видит отрекшийся. Пытки и казнь.
- И ничего нельзя сделать? - жалобно спросила МакГоннагал.
Дамблдор покачал головой.
- Если только кто-нибудь пожертвует часть своей магии мисс Грейнджер, - ответил Снейп. - Ритуал прост до неприличия. Это своего рода поручительство. Нужно найти добровольца, пока мисс Грейнджер не дошла до конца и не сгорела заживо. Думаю, что у нас не больше восьми дней.
Дамблдор вызвал домовика и приказал подать всем чаю.
- А что будет с тем, кто пожертвует часть своей магии? - спросила МакГоннагал, отхлебнув из своей чашки.