Страница 10 из 21
В управлении прошли не к Павлу Петровичу, а в комнату рядом. «Кабинет техники безопасности» – извещала табличка. Т. Мальков открыл дверь и вручил мне ключ с просьбой не потерять. После чего объяснил, что кабинет предоставляется мне для работы, мешать здесь никто не будет. И добавил, что машина готовится, ее заправят и подгонят к крыльцу. Отлично! Оперативно и без напоминаний разрешены первые проблемы. Других просьб и пожеланий у меня не нашлось, и все разошлись. Я вернулся на крыльцо, надеясь перехватить главного геолога и Юрия Валенова еще на улице.
До начала работы оставалось пять минут, и к зданию спешили молодые и моложавые мужчины и женщины. Стройные, загоревшие, в стильной легкой одежде, а женщины и с приятным для глаз макияжем. Прямо театр, а не геологическая организация. Все со мной здоровались и проходили в помещение, причем большинство поворачивало не в коридор, мне знакомый, а в противоположную сторону, в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», на которой красовался кодовый замок, и каждый входящий набирал на нем номер.
Ожидал я напрасно: Игорь Георгиевич появился из этой двери, позвал меня и провел внутрь. Дверь за нами сразу захлопнулась. Дальше шел коридор, как и перед кабинетом начальника партии, по обеим сторонам несколько комнат. Табличка «Главный геолог» оказалась в самом конце справа, напротив – железная дверь «Спецчасть».Внутри кабинета отсутствие излишеств и шика: два больших стола буквой Т, простые стулья. Рядом со столом хозяина с одной стороны металлический сейф, с другой книжный шпаф. На стене без окон ряды деревянных полок, заваленных папками, стопами ватмана. На столах тоже кучи планов и карт.
Не успел оглядеться, как зашел Юрий Валенов. Поздоровались, присели. После увиденного на крыльце не мог отмолчаться:
«Откуда у вас женщигны такие? Прямо топ-модели!»
Геологи заулыбались, нисколько не удивившись. Наверное такие вопросы слышали не один раз.
«Некрасивых не держим», – улыбнулся хозяин кабинета, – «А если честно – у женщин возможность есть красоту наводить. Делать после работы нечего, вот и шастают по парикмахерским, в бассейн, или на аэробику».
«А где все это?»
«Да в Мирном! Там спорткомплекс шикарный. Деньги за услуги конечно берут, так платит за все партия».
Юра Валенов считал по другому:
«Поле облагораживает, не дает лишним жирком обрастать. Главное – во- время туда отправить, на излечение трудом,» – повезло геологам с Мирным, без него в такую дыру желающих вряд ли найдешь. Договорился с Юрой Валеновым, что на шахту едем после обеда, а пока каждый занимается своими делами. Что и подтвердил, сразу же геологов покинув.
В Уазике возле крыльца сидел мужчина. Вручил мне техпаспорт, путевку, попросил подбросить до Мирного. Объяснил, как проехать к милиции, и от нее ушел по свом делам.
Милиция – одноэтажная пристройка к зданию администрации, с его тыльной стороны. На входе дежурного или вахтера не оказалось, свободно пошел по коридору, пытаясь по пути открыть двери комнат с табличками «ГАИ, «Паспортный стол», и другие. Почему-то закрыто и никого не видно, но впереди голоса прослушивались. Пошел на них и очутился перед открытой дверью. За ней, в полумраке приличной по размерам комнаты, весь личный состав смотрел телевизор. Показывали любовную драму в очередном сериале, столь захватывающую, что единственный, кому не хватило стула – стоящий в дверях сержант с красной повязкой дежурного на рукаве – промокал платочком обильные слезы. Попытался привлечь внимание и дотронулся до сержанта рукой – бесполезно, тихонько его потряс – опять ничего. Пришлось вместе с физическим воздействием довольно громко себя проявить:
«Послушайте!»
Любитель сериалов, не отрываясь от телевизора мою руку отвел в сторону и прошептал:
«Еще чуть-чуть, через пять минут кончится».
Пришлось концовку драмы досматривать. Потом все с шумом и комментариями по сюжету поднялись и начали расходиться по кабинетам. Хорошо живут! Мне бы их проблемы! Внимания на меня никто не обращал, я дождался, пока дверь с табличкой «Начальник милиции» не открыл хозяин кабинета, и чуть помедлив, прошел туда же.
Представился, показал документы. Майор Симонов Иван Семенович с обидой сообщил, что знает о моем приезде, еще в субботу получил распоряжение об оказании мне возможной помощи и предоставлении в полное распоряжение сотрудника. И от себя добавил (вот где обида зарыта!), что не понимает, почему к ним геологи не обратились сразу. Ну, это не мои проблемы.
В кабинет вызвали оперативника, теперь моего помощника, молодого капитана Новикова Михаила Ивановича, и втроем начали деловой разговор. Прежде всего, меня интересовали все автохозяйства в округе. Приличных нашлось четыре. Это в Мирном, в подобном ему шахтерском поселке Пионерном с ста километрах по прямой, в уже знакомом мне по прошлой командировке поселке Придорожном, и в артели старателей, добывающей руду в глухой и безлюдной степи у черта на куличиках. В них же было и несколько экскаваторов различных марок. Еще в округе , по данным ГАИ, зарегистрировано с десяток бортовых развалюх и экскаватор, оборудованный под сенопогрузчик, в мелких поселках пастухов и рыбаков вблизи шоссе и озера.
Определившись с автохозяйствами, распределили обязанности. Местный оперативник начнет разбираться с транспортом в Мирном. Машины задействованы на перевозке руды из мест добычи до железной дороги в одну смену, каждая с одним шофером, с девяти утра до пяти вечера. Затем возвращаются в гараж на стоянку, время отмечается диспетчером в специальном журнале. Так что выявить подозрительно задержавшиеся или отсутствовавшие сложности не составит. Если, конечно, вся документация соответствует истине, в чем тоже следует убедиться. Хуже с хозяйственным транспортом, часть которого работает круглосуточно и в гараже не появляется. Но таких машин немного, вот на них главное внимание и должно обращаться: что, где и как, четко по часам, особенно в ночное время.
Поселки Мирный и Пионерный – братья близнецы. Принадлежат одному ведомству, построены по схожим проектам для одного: добычи золотосодержащей руды. Организация работ также практически одинаковая, и разобравшись в одном месте, будет легко разобраться и во втором. Так что Пионерный за моим помощником Новиковым Михаилом второй очередью.
Мне достается Придорожный, артель старателей и мелкие поселки в округе. И не только проверить автотранспорт, а и пораспрашивать местных жителей, работающих в степи и часто много чего интересного замечающих.
Встал вопрос, с какого числа начинать проверки. На этот счет маленькая зацепка была: день, когда умершего позднее сторожа привезли со смены в непонятном состоянии «отключки». Но он пока неизвестен, придется Михаилу Новикову начинать с конца, то-есть с прошедшей среды 13 июля, когда факт пропажи руды был установлен, и идти назад. Ну а до какого дня – я надеюсь завтра-послезавтра уточнить.
На этом с транспортом закончили и перешли к ЧП со сторожем. По словам т. Симонова, результат осмотра места происшествия в день смерти ничего не дал. Хищений нет, следов борьбы тоже, как нет и следов присутствия посторонних. Пустая бутылка из под водки, стакан и посуда находятся в милиции, но отпечатков пальцев на них не обнаружено. Что меня только насторожило – не были ли они стерты. На этом дела в милиции посчитал законченными. Еще раз уточнив с Михаилом Новиковым детали его работы, здание милиции покинул, пешечком, расспрашивая прохожих, дошагал до поликлиники. Минут через десять в кабинете главврача, вместе с его хозяином и патологоанатомом, сидели за одним столом.
Разговор пошел о том же ЧП на шахте. Медицинские работники повторили все, что я слышал в партии в день приезда, но кое-что удалось уточнить. Во-первых, смерть сторожа наступила не позднее девяти часов вечера 14 июля, то-есть, через четыре часа после заступления на дежурство. С учетом пересменки и первого обязательного обхода объектов, занимающего примерно час времени, у гр. Овечкина оставалось три часа напиться и умереть. Во-вторых, признаков отравления не обнаружено, но по моей просьбе обещено материал для более тщательного изучения приготовить и отправить в областной центр в криминалистическую лабораторию. В-третьих, на лице и в полости рта явных следов принуждения не замечено, хотя некоторые покраснения нельзя трактовать однозначно.