Агний

Володя пристально смотрел на меня, слегка прищурив глаза.

- Лерка, ты что задумала? Ты что, решила сама с ними поквитаться? Одна?!

Я кивнула, но не стала говорить Володе, что решила не только поквитаться. Я собиралась совершить похищение. Грубо говоря, я собиралась выкрасть Агния у Владимира Михайловича и его цепных барбосов.

Глава шестая.

До операции оставалось меньше недели. Мои сотрясенные мозги пришли в норму, вот только лицо по-прежнему было далеко от божьего замысла. Вовка приезжал почти каждый день и каждый раз пытался отговорить меня от безумных, по его мнению, планов. Я отмалчивалась, не посвящая его в то, что с утра до ночи только тем и занимаюсь, что эти планы вынашиваю и разрабатываю.

Я сидела в "своей" комнате за столом и рассматривала принесенные мне Николаем Николаевичем каталоги, на глянцевых страницах которых, вместо одежды были губы, носы, подбородки... У меня никак не получалось что-нибудь выбрать, как-то не складывались отдельные части в целое лицо и я уже начала постепенно злиться, когда в дверь постучали, и вошел Костя.

- Привет, - сказал он, - не помешал?

- Нет, что ты, заходи, - я захлопнула каталог и отложила от себя подальше. Костя присел на низкую банкетку у стены. На нем были светлые брюки и пестрая рубашка. Я посмотрела на него и в который раз отметила про себя, что не получается представить Костю в постели с женщиной. "Наверное, это все равно, что спать со статуей или со Снежным королем", - подумала я.

- Скоро операция, - сказал он. - Волнуешься?

- Так, - неопределенно пожала я плечами. - Никак лицо себе выбрать не могу.

- Давай вместе попробуем.

Я покосилась на каталоги.

- Нет, сделаем по-другому, - сказал он, проследив мой взгляд. - Я сейчас.

Он вышел и вскоре вернулся с ноутбуком. Поставив его на стол, Костя открыл экран и защелкал кнопками. Я присела на стул рядом.

- Я заранее ввел сюда твои данные.

- Какие именно?

- Особенности и строение черепа.

На экране показалась моя голова, вернее её контуры... без лица. Стало как-то не по себе.

- С чего начнем?

- С носа, - немедленно ответила я.

- Хорошо.

Часа через три наших совместных усилий, с экрана смотрело мое будущее лицо. И оно мне нравилось. Очень. Войдя во вкус, Костя подобрал ещё и возможный вариант прически. Мои темно-русые волосы он осветлил до цвета шампанского и я с удивлением уставилась на прекрасную незнакомку на экране. Внезапно мне стало страшно.

- Это не я, - покачала я головой, отодвигаясь от стола. - Это не я!

- Ты, - он увеличил изображение и зеленоглазое чудо уставилось на меня в упор. - Это ты и твоя новая жизнь.

- Боюсь, - честно призналась я. - А вдруг не получится, и я навсегда останусь уродом?

- Ты можешь быть совершенно спокойна, в пластической хирургии отец специалист высочайшего класса.

"Еще бы, - подумала я, - восемь тысяч!"

- Все будет хорошо, - сказал Костя, взял меня за руки и тут я, пожалуй, впервые, увидела, как он улыбается. У него оказалась красивая улыбка и мраморное лицо наконец-то стало похоже на живое.

В день операции приехал Вовка с цветами. Он так волновался, что Костя был вынужден налить ему водки. Я же напротив была совершенно спокойна. Утром, днем и вечером я смотрела на лицо на экране, постепенно привыкая к нему. И привыкла.

Вовка остался волноваться в одиночестве - Костя и Варвара Сергеевна ассистировали Николаю Николаевичу. Меня переодели в короткую белую рубашку и разовые тапочки. Из кабинета мы вошли в самую настоящую операционную. Забираясь на стол, я все же ощутила неприятную холодную дрожь. Пока Николай Николаевич готовился к операции, Костя сделал мне в вену укол и глядя поверх маски, наполовину закрывавшей лицо, тихо сказал:

- Не волнуйся, все будет хорошо. Считай вслух до десяти.

- Раз, два, три... - сказала я и куда-то провалилась.

Сознание возвращалось медленно, я будто поднималась откуда-то из глубины.

- Лера, - послышался голос Кости.

- М-м-м... - подала я признак жизни.

- Просыпайся, - сказал голос Николая Николаевича, - все позади.

Я приоткрыла глаза, комната завертелась и меня стошнило. Своего тела я не ощущала совсем, а голова казалась раза в три больше. С чувством безграничного облегчения я мысленно повторила слова Николая Николаевича все позади. Как же я ошибалась! Саму операцию я не чувствовала, будучи под наркозом, а вот все прелести послеоперационного кошмара мне пришлось испытать в полной мере. Николай Николаевич поработал не только с моим лицом, но и с телом. Под тугими бинтами все страшно болело, чесалось, зудело и я доходила до исступления от невозможности что-либо с этим поделать. Невозможно было стоять, сидеть, лежать, ходить и я миллион раз задала себе вопрос - как же женщины добровольно идут на такое без особой необходимости?!

Наконец настал день, когда с меня должны были снять бинты. С замиранием сердца ждала я этого события. Мне казалось, что осточертевшие тряпки падают так мучительно медленно... Наконец я оказалась на свободе.

- Ну что ж, - сказал Николай Николаевич, внимательно осматривая меня со всех сторон, - превосходно... превосходно...

- Можно мне в зеркало посмотреть? - голос у меня дрогнул, и я кашлянула, чтобы скрыть волнение.

- Конечно, - он подвел меня к большому зеркалу, висящему на стене в кабинете, и я едва не разрыдалась в голос, увидев себя. Я вся была в ужасных багровых рубцах.

- И это вы называете превосходно?! - слезы все-таки брызнули из глаз.

- Успокойтесь, Лерочка, - улыбнулся Николай Николаевич, - все это быстро заживет и исчезнет. Конечно, останутся шрамы, но я их зашлифую и вы сами не поверите, что вам когда-то делали операцию.

- Хотелось бы верить, - пробормотала я, надевая тонкую рубашку. Если бы избившие меня сволочи знали, через что мне пришлось пройти, и как я их возненавидела, они, наверное, улетели бы жить на другую планету, ведь женщина, которой двигает ненависть, гораздо страшнее и изобретательнее мужчины.

Глава седьмая.

Николай Николаевич оказался прав. После довольно неприятной процедуры шлифовки, я наконец-то получила возможность созерцать себя в зеркале с любопытством и без ужаса. При росте сто семьдесят пять, я всегда имела хорошую спортивную фигуру - результат долгого занятия плаванием, но при сидячей редакторской работе и отвращении к диетам, конечно появилось кое-что лишнее. Это лишнее осталось в прошлом. Я разглядывала длинноногую красотку с тонкой талией, идеальными бедрами и грудью, тонкий правильный нос, классически надломленные брови, огромные зеленые глаза, прекрасно вылепленные скулы, подбородок и мягкие волны волос цвета шампанского, струящиеся ниже лопаток.

- Ну, что скажешь? - с гордостью за свое творение спросил Николай Николаевич.

- Поразительно! - только и могла выдохнуть я. - Поразительно!

- Пойдем, Венера, покажу тебя восторженной публике.

Я надела телесного цвета бикини и пошла вслед за ним в зал, где на диване сидели Вовка, Костя и Варвара Сергеевна. Увидев меня, Вовка вытаращил глаза и немного приоткрыл рот, Варвара Сергеевна снова всплеснула руками с возгласом: "Господи!", а у Кости был взгляд скульптора на только что законченную статую.

- Лерка, я бы тебя ни за что не узнал! - сказал Володя, обретя дар речи. - Фантастика!

- Это-то мне и надо, - улыбнулась я. - Что с моей квартирой?

- Денис продал по доверенности, как ты и просила, со всей обстановкой. Твои вещи у меня. На свое имя я снял тебе однокомнатную на Таганке.

- Замечательно. А что насчет тренера?

Вовка замялся.

- С этим ничего не вышло, - вздохнул он. - Я не нашел такого человека.

- Или не хотел искать?

- Лера, ну подумай сама, во что ты собираешься ввязаться! - он посмотрел на Костю и Николая Николаевича, словно искал у них поддержки.

- А что плохого в том, что я хочу научиться владеть своим телом, чтобы при случае уметь за себя постоять? Что в этом такого ужасного?