Агний

- Рит, - крикнула я, - принеси и мне немного!

- Ладно! - ответила она. Судя по голосу, Ритуля уже успела принять на грудь.

- Костя, - сказала я, - наверное, для тебя это будет неожиданно, но я вовсе не собиралась выходить за тебя замуж. Понимаешь? Не собиралась!

- Почему?

Я задумалась. Действительно, почему?

- Ты меня пугаешь, - махнула я рукой.

- Пугаю? - у Кости, должно быть, получилось удивиться впервые в жизни.

- Да, - кивнула я, мечтая только об одном - напиться и уснуть. Уснуть и не видеть сны! - Я не хочу выходить за тебя и все, разве этого не достаточно?

Ритка принесла водки и стакан томатного сока. Я сделала жалкое подобие "Кровавой Мэри" и залпом выпила половину. Костя молчал, застыв как памятник самому себе великолепному. Ритка потягивала чистую водку как винцо и сверлила Калугина недоброжелательными, довольно пьяными глазами.

- Я могу поговорить с тобой наедине? - Костя в упор не замечал Риткиного присутствия. - Пожалуйста.

- Ну, не о чем нам разговаривать, не о чем, - глаза у меня немилосердно слипались. Мне показалось, что в окно кто-то стучит. Я обернулась и увидела за стеклом покрытое инеем лицо Куралова...

Очнулась я на диване, накрытая пледом. В кресле рядом сидя спал Костя, Ритки видно не было. Как только я зашевелилась, Костя сразу же проснулся.

- Доброе утро, - сказал он, - как ты себя чувствуешь?

- Нормально, только я не помню, как уснула.

- Ты упала в обморок.

- Понятно, а Рита где?

- В магазин пошла.

- Зачем?

- За пивом, у неё похмелье.

- И давно она ушла?

- Часа полтора назад.

Я спрыгнула с дивана и принялась лихорадочно одеваться.

- Ты чего?

- Магазин в соседнем доме, а ты говоришь - полтора часа! Что-то случилось...

- Да что могло случиться? - зевнул Костя.

- Что-то произошло, - мне было страшно до дурноты. Я чувствовала, что что-то стряслось.

- Пойти с тобой?

- Не надо, - я накинула куртку и выскочила из квартиры.

Риткина машина стояла на месте. Я пробежалась к магазину, завернула за дом и на дороге увидела толпу народа. Я подошла ближе, машина скорой помощи отъезжала, милиция беседовала с двумя одновременно говорящими бабульками.

- Что случилось? - спросила я у стоявшей рядом со мной женщины.

- Да вот, - охотно начала она, - девчонка под машину попала, кто говорит, сама бросилась, кто - случайно сбили...

- Насмерть? - прошептала я, теряя голос.

- Вроде да.

- А вы её видели?

- Да, симпатичная девушка, молоденькая совсем, блондинка...

- Ага, - перебила я и, едва переставляя ватными ногами, побрела к своему дому.

В моей квартире Костя варил кофе.

- Ну, нашла свою приятельницу? - равнодушно поинтересовался он.

- Да. Нашла, - я села на табуретку и закурила.

- И что?

- Ничего, её сбила машина.

- Серьезно?

- Да.

- Печально.

- Слушай, Костя, - меня охватила ярость, - не мог бы ты поехать домой или ко всем чертям, а?! Мне не до тебя, честное слово!!

- Не кричи, лучше расскажи все по порядку, может я смогу тебе чем-нибудь помочь? - он поставил на стол чашки с кофе и пепельницу.

- Теперь мне сможет помочь только Господь Бог! Умоляю тебя, уезжай!!!

- Я позвоню тебе вечером, - не тронув свой кофе, Калугин наконец-то убрался из моей квартиры. Я курила одну сигарету за другой, пытаясь собраться с мыслями. В то, что Ритка сама бросилась под машину, я не верила, её либо толкнули, либо сбили случайно. Либо нарочно... Выпив остывший кофе, я пошла в комнату, вытащила из сумки диктофон и, перемотав пленку, нашла место, где Ритка диктует адреса Толяна и Пашуни. Переписав их на листок, я тщательно изучила записную книжку Куралова, но телефоны и инициалы мне ничего не сказали. Пистолет Куралова, его бумажник, диктофонную кассету и книжку я сложила в пакет и засунула за шкаф. На душе было пакостно так, будто я и Ритку убила собственными руками.

Глава шестнадцатая.

До самого вечера я сидела на кухне, смотрела в окно и пыталась что-нибудь придумать, решить, что делать дальше, не наделав при этом непоправимых ошибок. Телефонный звонок, прогремевший в тишине едва не стоил мне разрыва сердца. Схватив трубку и еле выдавила:

- Алло?

- Лера? - Вовкин голос был взволнованным. - Лер, ты телевизор смотришь?

- Нет, а что?

- А то, что твоего подполковника убили!

Я едва не выронила трубку.

- Как у-убили?

- Да только что передавали в "Дорожном патруле", его труп обнаружили в лесу, за городом! Представляешь, мужик пошел себе елку сбраконьерить к Новому году и наткнулся на труп! Ты чего молчишь? Я не могла говорить, разве можно было ожидать, что Куралова найдут так быстро?

- Лер, Лер! Алло! Ты меня слышишь?

- Слышу, - прошептала я, - ты можешь сейчас приехать ко мне?

- Могу.

- Приезжай, - я повесила трубку и медленно закрыла глаза. Вовка приехал минут через сорок, весь растрепанный, с бутылкой коньяка.

- Вот и все, Лерка, - он сбросил с ног ботинки, - получил твой Куралов по заслугам, теперь тебе не надо становиться на тернистый криминальный путь! Сейчас мы по этому поводу коньячку дернем! А ты чего такая зеленая? Такая грустная? - Вовка поставил коньяк на стол и присел напротив меня. Куралова больше нет, его кто-то хлопнул...

- Помолчи немного, а? - я открыла коньяк и налила себе в кофейную чашку.

- Да что случилось, не пойму!

- Это я его убила! Я! Теперь понятно, что случилось?!

- Как? - вытаращил глаза Вовка.

- Как, как! Из пистолета!

- Врешь...

- Хотелось бы! Вот теперь можешь дергать коньячку!

- Не может быть, - Вовка растерянно смотрел на меня, - я не верю.

Я и сама не верю. Это случайно получилось, понимаешь. В двух словах я рассказала о произошедшем. Вовка слушал и смотрел на меня, не моргая. Когда я закончила, он покачал головой и закурил.

- Что ж теперь делать? - тихо сказал он. - У тебя есть все, чтобы пойти в милицию, фотографии, диктофонная запись...

- Пока не могу.

- Это почему еще?

- Еще надо съездить к Толяну с Пашуней.

- Зачем?

- Надо узнать, где А... В общем, нужны они мне, нужны.

- Где что? Что ты хочешь узнать?

И я рассказала ему про Агния, про невероятную магию, исходящую от него, про то, что он стал моей навязчивой, маниакальной идеей.

- Ты понимаешь, во что вляпалась? - сказал Вовка когда я закончила. С ангелом, конечно, ловко придумано, но, скорее всего ты купилась на какого-то экстрасенса. Необычного, но экстрасенса. И не забивай себе голову всеми этими ангельскими штучками.

- Он ангел!

- А почему он тогда переходит как мешок с овощами от одного бандита к другому?

- Не знаю.

- Вот именно.

- Мне оставалось только махнуть рукой и мысленно разозлиться.

- Но, ты очень сильно вляпалась, Лера. Убийство... по-моему, это слишком. Я бы даже сказал...

- Сама знаю, - огрызнулась я, - у меня под окном стоит машина Ритки, в багажнике лежит ковер, в котором...

- Я понял. Ковер надо либо вычистить, либо уничтожить. Второе предпочтительнее. Он большой?

- Да.

- Значит - на свалку, там сожгу.

- А машину?

- С машиной что-нибудь придумаю, - Вовка поднялся из-за стола. - Какая машина?

- Красная девятка.

- Ключи есть?

- Да.

- Давай.

- Вовка, я... хотела сказать, что ты, ты настоящий друг.

- Это все потом, давай ключи скорее.

Он ушел, а я выпила ещё коньяка и разревелась, мысленно я уже видела себя в тюрьме. Приговоренной к пожизненному заключению.

Я не спала всю ночь, ждала Вовкиного звонка, но так и не дождалась. Утром сидела на кухне раздерганная, пила кофе, курила и думала о том... Обо всем. Но, пока в мою дверь ещё не стучали представители власти и я решила использовать, может быть, уже последнюю возможность найти Агния. Начать я решила с Толяна, Пашуня казался мне слегка недалеким, его могли не посвящать в дела "компании". А вот Толян наверняка знал где находится Агний. Прихватила с собой весь "джентельменски набор" - фотоаппарат, диктофон, пистолет и отправилась по адресу. Толян жил на станции метро "Динамо", его хрущевку я нашла без труда. В страшно воняющем подъезде было тихо и темно. Я поднялась на первый этаж и замерла напротив третьей квартиры. За дверью было тихо. Я натянула перчатки и надавила на кнопку звонка. Все та же тишина. Тогда, на всякий случай, я толкнула дверь и она открылась. Я вытащила из сумки пистолет и вошла в узкий захламленный коридор. Стараясь двигаться бесшумно, я заглянула в комнату. Толян с Пашуней сидели привязанные к стульям. От их лиц мало что осталось, на шеях были затянуты тонкие черные шнурки, а босые ноги окровавлены. Я прислонилась к дверному косяку и закрыла глаза, борясь с удушливой тошнотой и слабостью. Потом все же пересилила себя, вытащила фотоаппарат и сделала несколько снимков. И услышала шаги на лестничной площадке. Выскочить из квартиры я уже не успевала, окинув взглядом коридор, я бросилась к куче мужской одежды, висевшей на примитивной вешалке. Я спряталась за пуховик и длинный плащ, и замерла, притворяясь демисезонным пальто. Шаги на лестнице стихли у двери Толяна.