Страница 5 из 6
Подчинение Рудры
Верхняя часть второй фрески цикла Пема Катанг рассказывает легенду о подчинении Рудры (ил. 7). Вначале Рудра предстает самовлюбленным монахом по имени Тарпа Нагпо, что значит «черное освобождение». Он высокомерно отказывается от мудрых советов и своего учителя, и собственного слуги. После того, как Тарпа Нагпо обратился к черным искусствам, насилию и предался безнравственному образу жизни, он переживает 500 последовательных перерождений как черный шакал, дикий пес, мангуст, поедающий плоть насекомого, стервятник, пчела с ядовитым жалом и «пожиратель рвоты». Пять групп существ и собаки, поедающие рвотные массы, изображенные в части 3, символизируют эти 500 циклов реинкарнации.
Затем Тарпа Нагпо бесчисленное множество раз перерождается в великана-людоеда и пожирающего гной призрака. Это происходит до тех пор, пока его сознание не погружается в демоническую форму неосязаемых сфер над горой Меру, перед тем как войти в лоно своей будущей матери. Эта женщина – куртизанка из области Ланкапури, земли ракшасов (rakshasas), или демонов-людоедов. В день зачатия Рудры она имеет сексуальные сношения три раза – с дэвой (deva) на рассвете, с красным огнедышащим демоном днем и с черным ракшасой ночью. Будучи отпрыском этих трех отцов, Рудра рождается через восемь месяцев черным демоном – ребенком с шестью руками, четырьмя ногами, двумя крыльями и тремя устрашающими трехглазыми лицами белого, черного и красного цветов. Часть 4 недвусмысленно изображает агонию родовых мук, переживаемых его матерью.
Через девять дней мать Рудры умирает, ее тело и ребенка-демона относят на кладбище и оставляют под ядовитым деревом. Шесть недель подряд Рудра пожирает молоко умершей матери, ее кровь, ее груди, внутренности, плоть, кости и костный мозг, пока его тело не заканчивает формироваться. После этого он начинает поглощать плоть трупов и животных, которые населяют землю кладбища. Его изображают одетым в кожи, снятые с людей, тигра и слона, с извивающимися змеями вместо покровов для рук, головы и тела, с гирляндами из только что отрубленных разлагающихся голов и высохших белых черепов в качестве нашейных украшений и с выпуклостями лба, щек и подбородка, измазанными пеплом, оставшимся после кремации, свежей кровью и человеческим жиром. Орудуя смертоносным оружием, которое он держит в своих трех правых руках, и с наполненными кровью чашами, сделанными из черепов, которые он держит в левых руках, свирепый Рудра стал прототипом многих гневных божеств пантеона Ваджраяны (ил. 8).
В своем устрашающем виде Тарпа Нагпо является основной манифестацией Матам Рудры, повелителя всех высокомерных и злых демонов, чьим местом обитания служит дворец, построенный из блестящих человеческих костей и черепов. В конце концов, беспощадному правлению Рудры приносят конец просвещенные реинкарнации его собственного учителя и слуги, Ваджрасаттвы и Ваджрапани. Они принимают мужскую и женскую формы Авалокитешвары и Тары, лошадиноголового Хаягривы и свиноголовой Ваджраварахи. Эти два великих буддийских божества Ваджраяны подчиняют Рудру и его демоническую супругу Кродхешвари, когда они входят в отверстия их половых органов, пронизывая и протыкая макушки их голов и, наконец, свергая их. Следующие изображения этой сложной легенды расположены в верхней центральной части этой фрески.
Традиция терм
23 фреска цикла Пема Катанг показывает многие термы (termas), или «спрятанные сокровища», которые Падмасамбхава укрыл на территории Тибета и гималайских регионов. Его основные ученики в качестве тертонов (tertons), или «открывателей сокровищ», позже найдут их во время своих будущих реинкарнаций. Фактически эти термы содержат учения, которые будут особенно важны для будущего, когда условия для следования Дхарме изменятся, ухудшатся или линия передачи традиции будет нарушена или утеряна. На фрагменте этой фрески изображено, как Падмасамбхава чудесным образом скрывает некоторые из терм внутри пещер, на поверхности утесов и горных пород на фоне заснеженного пейзажа Тибета (ил. 9). Существует много разных видов терм, но они часто принимают форму учения, написанного эзотерическим «термическим шрифтом» на желтой пергаментной бумаге или на свитке, который хранится в сундучке для сокровищ вместе с некоторыми другими священными предметами. В каждой репрезентации Падмасамбхава держит ваджру в правой руке, а сундук с сокровищем показан в его левой руке.
26-я фреска цикла Пема Катанг запечатлевает отъезд Падмасамбхавы из Тибета на волшебной голубой лошади и его последние проповеди жителям Тибета. Фрагмент этой фрески изображает Еше Цогьял (757 – 817), его тибетскую жену, пишущую текст Пема Катанг, а затем скрывающую его как терму в «Кристальной пещере» (тиб. shel-drak), в честь которой эта биография и была названа. В нижнем правом углу великий тертон Оргьен Лингпа (1323 – ок. 1360) показан извлекающим сундук с сокровищем, который содержит эту биографическую терму. Это произошло в 1346 г., примерно через шесть веков после того, как она была изначально написана и спрятана.
Нарративная иконография 26 фресок «Жизнь Падмасамбхавы», так же как и 10 фресок, которые поясняют «Жизнь восьмидесяти четырех махасиддхов», обнаруживает исключительную оригинальность и новаторское качество. Примерами этому могут служить невероятное разнообразие фауны, флоры, зданий, разнящиеся в зависимости от региона уборы на тысячах божественных, человеческих и демонических персонажей, населяющих пейзажи композиций. Эти существа часто написаны в профиль или сзади, однако это не мешает передать эмоциональные состояния или те виды деятельности, которыми они занимаются. Образный ряд тщательно следует за развивающимися историями нарративов, демонстрируя одновременно ясную и изысканно точную свободу художественного выражения.
Другой интересной чертой этих фресок можно считать то, что их образный ряд является исключительно дидактическим. Их главная цель состоит в достоверной иллюстрации легенд, которые они изображают в манере сборника рассказов или комикса. В этом отношении они идут вразрез с тибетской традиционной биографической моделью, для которой первичен главный центральный образ религиозного деятеля или хранителя линии реинкарнации лам, а повествование вторично. Эта свобода от традиции также отличает и 22 замысловатые фрески на втором этаже Великой Ступы, посвященные Будде Шакьямуни. Эти картины являются иллюстрациями к тексту 108 рассказов Джатак о предыдущих жизнях Будды. Данный текст известен как Авадана-Калпата, или «Праведные истории об исполняющей желания виноградной лозе». Он был составлен великим Кашмирским царем-ученым Кшемендрой в XI в.
Дхармапалы и божества-защитники
На десяти фресках дхармапал, или божеств-защитников, роскошной золотой краской на черном фоне с минимальным использованием цветов и ретушированием написаны примерно 130 разных божеств. Подобный прием изображения гневных божеств следует известной тибетской традиции наг-танг (jiag-thang), или «черных тханок». Нижняя часть этих композиций обычно содержит богатую коллекцию мирных и гневных приношений, в зависимости от того, с чем связана деятельность того или иного конкретного божества – с умиротворением, обогащением, подчинением или гневом. Например, божество богатства может иметь множество приношений в виде украшений или шелка; божество войны может обладать разным количеством оружия или кольчуг в качестве подношений. Божествам, известным своим гневом, делаются подношения, ассоциируемые с разрушением, убийством и кладбищами, например, жертвенные торты, дикие животные и чаши, сделанные из черепов и наполненные некромантскими веществами. Эти божества окружены ярко пылающими массами огня или надвигающимися грозовыми облаками, высокими горными вершинами, океанами крови, молниями или потоками града и внушающими ужас кладбищенскими сценами, появляющимися на заднем плане. Многие гневные божества также имеют сложную свиту, которая может состоять из их непосредственных помощников, животных и птиц-посланников, воинов и царей-духов, тантрических монахов и магов, множества прислужников мужского и женского пола, которые изображаются в соответствии с «Восемью классами духов».