Ласковый убийца

– М-м-м… – мужчина замялся. – У меня есть сведения, которые могут вас заинтересовать.

– Какого рода эти сведения? – напрямик спросил Ремизов. – Скажите хотя бы о ком. Видите ли, вам может казаться, что меня это заинтересует, а на самом деле – нет. Я должен оценить хотя бы приблизительно.

– Ну, скажем так, это разоблачения некоторых финансовых махинаций Красичкова и Берзона. Вывоз капитала, сокрытие от налогообложения и так далее.

Ремизов помолчал, обдумывая. Берзона знает вся Москва. Это очень влиятельный человек, близкий к властям. Ходят упорные слухи, что он – один из крупнейших в Москве криминальных авторитетов, но это только слухи. В нынешнее время все крупные бизнесмены – немножко мафиози. А мафиози – бизнесмены. И это ни для кого не секрет. Бизнес заимствует у мафии методы работы, а мафия рвется в бизнес – такое вот взаимное проникновение. Ничего не разберешь.

– Я хотел бы взглянуть на эти документы. Естественно, насчет публикации ничего определенного обещать не могу. Вы же понимаете, я не могу оперировать непроверенными фактами. А уж тем более – недостоверными.

– Да, конечно, вы правы, – поспешил согласиться незнакомец. – Я это понимаю.

– Поэтому давайте встретимся, вы мне дадите документы, я их проверю, а потом уже будем говорить о публикации. Такой вариант вас устраивает?

Незнакомец помялся.

– Пожалуй, – после паузы ответил он.

– Хорошо, – Ремизов разговаривал довольно жестко. – Еще несколько вопросов: почему вы не хотите себя назвать? Опасаетесь Берзона? Или этого, второго? Как его? – фамилия Красичков не говорила ему ровным счетом ничего.

– Красичков Иван Степанович. Это известный человек, хозяин "Лесэкспо". Эта компания с большим годовым оборотом, крупнейший экспортер леса из России…

– Вы не ответили на мой вопрос, – прервал его Ремизов. – Вы кого-то из них опасаетесь?

– Вообще-то нет… – сказал мужчина. – Вы знаете, давайте познакомимся при встрече. Я не хочу по телефону…

– Хорошо. Когда вам будет удобнее встретиться? Завтра, ближе к обеду? Где-нибудь в центре, о месте я сообщу дополнительно. Устраивает?

– Да. Вполне.

– С вами можно будет связаться по этому телефону?

– Нет, я вам лучше дам номер мобильного. Это домашний телефон.

Ремизов рассмеялся:

– Вы никудышный конспиратор. По номеру телефона я через две минуты узнаю, кто вы такой и где живете.

Теперь рассмеялся его собеседник:

– Это съемная квартира. Я здесь редко бываю.

– Ну хорошо, – согласился Ремизов. – Давайте мне номер вашего мобильного, завтра в обед я вам позвоню и мы договоримся, где сможем встретиться. Согласны?

– Да, конечно, – подтвердил его собеседник. – Записывайте.

Этот бестолковый разговор не прояснил для Ремизова ничего. Он попытался систематизировать те немногие факты, которыми располагал, и получилось следующее: некто хочет передать якобы имеющиеся у него сведения о каких-то финансовых махинациях Берзона, которые тот совершил вместе с неведомым Красичковым. При всем при том этот некто представляться не желает, откуда взял номер ремизовского пейджера, не говорит, и вообще какой-то он странный и подозрительный.

К такого рода звонкам Ремизов относился очень осторожно: большинство информаторов стремятся использовать прессу для достижения личных, порою весьма сомнительных, целей.

Он уже заранее не доверял своему собеседнику, но, тем не менее, собирался с ним встретиться: хотя бы для того, чтобы убедиться в правильности своих предположений.

В понедельник Ремизов пришел в редакцию около десяти часов утра. Он все-таки выяснил адрес квартиры, из которой вчера говорил с ним незнакомец – на всякий случай, пусть лучше будет; поднял архивы на Красичкова, убедился, что он – тоже очень крупная фигура, под стать Берзону; подумал, стоит ли позвонить Илье – чтобы подстраховал его во время передачи документов, но потом решил, что не надо отвлекать Илью от работы, все равно ведь потом придется обращаться к нему с просьбой проверить полученный компромат.

Ремизов сходил в буфет, выпил кофе, съел булочку с корицей. Посмотрел на часы: половина второго. Пора.

Он шел по коридору, заглядывая в кабинеты. Время обеденное. В кабинете, в котором обычно сидел Болтушко, никого не было.

Удача! Ремизов набрал по памяти номер. Сначала было занято. Чтобы хоть чем-нибудь себя занять, он стал глазеть на стены, календари, картинки… Потом ему пришла в голову одна интересная мысль. Ремизов приоткрыл дверь в коридор, посмотрел: никого нет. Он вернулся к столу Болтушко и открыл ящик. Он и сам не знал, что ожидал там увидеть: просто было любопытно.

Алексей Борисович не оправдал его надежд: фотографию жены он на рабочем месте не держал. Ремизов с сожалением закрыл ящик и потянулся к телефонной трубке. Снова набрал номер.

На этот раз ему ответили:

– Да!

– Это Ремизов, – представился он. Помолчал и добавил, – Андрей Владимирович.

Голос в трубке рассмеялся:

– Да, я помню. Располагайте мною, как хотите.

– Давайте встретимся через полчаса в "Макдональдсе", что на Пушкинской. Вас это устраивает?

– Конечно.

– Как вы меня узнаете?

– Ну-у-у… – его собеседник задумался. – Я даже не знаю.

– Я высокий, метр восемьдесят. Цвет волос – светло-русый. Буду одет в летний светло-серый костюм, галстук – черный с белым. Или белый с черным – что-то в этом духе. Этакий геометрический узор. Я буду стоять у входа, ну а в руках, как положено, буду держать газету. Как в фильмах про шпионов. Угадайте, какую?

– Какую газету? – переспросил незнакомец. – Я уже догадался – "Столичный комсомолец", конечно же.

– Правильно! – похвалил его Ремизов. – Думаю, что мы не потеряемся. Ну все, до встречи. Постарайтесь не опаздывать, – он повесил трубку.

Ровно через двадцать пять минут он стоял на входе с газетой. За пять минут он успел профессионально пробежать глазами почти две страницы, как вдруг заметил на себе чей-то внимательный взгляд. Высокий блондин, красиво и дорого одетый, подошел к нему и спросил:

– Вы – Ремизов? Андрей Владимирович?

Ремизов кивнул.

– Здравствуйте, очень приятно. Это я вас побеспокоил. Моя фамилия Кольцов. Кольцов Сергей Иванович.

Они пожали друг другу руки.

– Вы извините меня за эту глупую конспирацию, – оправдывался Кольцов. – Мне приходится снимать квартиру, но я там бываю нечасто. И подозреваю, что соседи поставили параллельный телефон. Вот поэтому мне и не хотелось называть свою фамилию.

Ремизов кивал, делая вид, что его устраивает подобное объяснение. Он потягивал клубничный коктейль. Перед Кольцовым стоял большой стакан "Кока-колы".

– А вообще-то мне скрывать нечего – Кольцов Сергей Иванович. Вот. Правда, есть здесь одна тонкость…

Ремизов удивленно поднял брови, словно желая подбодрить Кольцова:

– Какая же?

– Видите ли, Иван Степанович Красичков – мой бывший тесть. Мы с его дочерью совсем недолго прожили вместе. Но все равно я бы не хотел, чтобы это выглядело как месть отвергнутого… М-м-м… – Кольцов покрутил пальцами, подбирая нужное слово.

– Я понимаю, – прервал его Ремизов. – Давайте перейдем к делу. Вы можете мне рассказать, как к вам попали эти документы? Законным путем?

Было видно, что Кольцов замялся:

– Понимаете, – в который раз начал он, – я в свое время тоже работал с Иваном Степановичем. Мы вместе создавали предприятие, которое он сейчас возглавляет. Естественно, что у меня остались неплохие связи с работниками, в том числе и с высшим руководящим звеном. Сведения достоверные, можете не сомневаться.

– Давайте, – Ремизов разложил на столе газету, Кольцов достал несколько листов бумаги, сложенных пополам. Ремизов ловко завернул их в газетный лист.

– Хочу вас спросить, – Ремизов внимательно посмотрел Кольцову в глаза. – А какой вам интерес от скандала вокруг Берзона и Красичкова?