Страница 39 из 82
— Ты слишком добра, моя госпожа, — ответил невесть откуда взявшийся пустынник. — Я всего лишь смиренный раб моей принцессы.
— Камиль! — с придыханием произнесла его имя девушка.
«Это же надо так задурить голову бедной девушке», — завистливо присвистнул Безликий.
Принцесса, забыв обо всем, прильнула к смуглому мужчине и начала нашептывать что-то ему на ухо.
— Я, пожалуй, пойду, — поспешил ретироваться Николас, борясь с желанием открыть принцессе глаза на некоторые странности во всей этой истории с Камилем.
— Только не забудь, завтра на рассвете на смотровой площадке, — кинула ему на прощание Инай.
Эглаборг помешивал деревянной ложкой постный суп в котле, когда Охотник вернулся в лагерь.
— Мастер Николас, а где же ваш тулпар? — с нарочитым ехидством поинтересовался он.
— Вон, — Николас махнул рукой в сторону трусившего за ним стригунка.
Эглаборг удивленно вскинул брови:
— А почему он такой плешивый? И где крылья?
— Да, действительно, Харысай, где твои крылья? — опомнился вдруг Николас.
— Крылья? — смутился жеребенок. — Так они только на третьем году должны вырасти.
— Вы теперь еще и с конями разговариваете? — встревожено спросил Эглаборг.
— И с конями, и с богами, а скоро вообще с драконом придется парой слов перекинуться, — пожал плечами Охотник, выгребая все содержимое своей седельной сумки. — Ага, вот и оно.
С самого дна он достал кусок мыла и щетку:
— Чем скалить зубы, лучше найди нашу выходную одежду. Завтра на рассвете надо явиться на ханскую смотровую площадку при полном параде.
— Вы нашли работу при дворе? — глаза Эглаборга алчно заблестели.
В последнее время они все больше гоняли нечисть по оврагам и пустошам. А уж как выглядят настоящие деньги, так и вовсе забыли.
— Угу, только об оплате еще не договорился, — ответил тот.
— А что за работа? Может, жар-птичек наловить? Я слышал, что их перья очень ценятся в Мараканде, — с надеждой спросил целитель.
— Только если у тех птичек зеленая чешуя вместо перьев.
Николас вынул из кучи ненужного барахла последний моток веревки и начал отмерять его локтями. Целитель в недоумении глядел на него.
— Дракон, Эглаборг, это будет дракон.
— Мастер Николас, да вы верно бредите. Настоящий живой огнедышащий дракон? — ужаснулся целитель. — А может, ну его? Обойдемся и без этих денег.
— Не обойдемся. Я уже слово дал, и часть награды вперед взял. Вон бегает, — Николас кивнул на стригунка, который, задрав хвост, нарезал круги вокруг лагеря. — Иди сюда, чертенок!
Николас начал наматывать веревку вокруг морды стригунка.
— Что ты делаешь?! — сразу возмутился жеребенок.
— Недоуздок тебе делаю, дурачина, стой спокойно, а то я в петлю попасть не могу, — прикрикнул на него Охотник. — Ну и крохотная же у тебя морда.
— Мне не нужен недоуздок! — заупрямился стригунок и со всей силы дернул головой.
— Любому взрослому коню нужен недоуздок. Ты же хочешь быть взрослым? — услышав волшебное слово, коник мгновенно стал по стойке смирно. После долгих усилий Николас смог завязать узел у него под подбородком.
— Так что с драконом? — обратил на себя внимание Эглаборг. — Я надеюсь, вы не собираетесь с ним драться?
— Нет, конечно. Мне просто нужно придумать способ, как его отвлечь.
— Так мы все-таки пойдем биться с драконом? Ура! — обрадовался стригунок.
— Мы никуда не пойдем. Ты останешься здесь с Эглаборгом, — строго ответил ему Охотник
— Вы что-то сказали? Или это опять кому-то из этих ваших? — Эглаборг всем видом показывал, что ему не по душе то, что его друг постоянно разговаривает сам с собой.
— Не важно, — махнул рукой Николас, а потом продолжил: — Теоретически, драконов можно уболтать, но для этого нужен кто-то достаточно красноречивый и мудрый. А я, как ты видишь, сейчас не в состоянии быть ни тем, ни другим.
— Зато я знаю, кто самый мудрый и красноречивый в Эламе. Это птица Гамаюн, — жеребенок изо всех сил старался доказать пользу от своего присутствия.
— Птица, говоришь? — переспросил Николас, сосредоточенно выковыривая репейник из его хвоста. — Кажется, я начинаю понимать, почему на гербе Элама изображена именно птица.
Закончив с хвостом, Охотник перешел к обчесанной гриве, безжалостно остригая неаккуратные замусоленные пряди.
— И все равно на приличного коня станет похож только через пару лет, — покачал головой целитель.
Николас ничего не ответил. Он положил в карман мыло со щеткой и потянул Харысая к реке. Жеребенок пищал, упирался всеми четырьмя ногами, но в воду заходить ни за что не соглашался.
— Ну и проваливай тогда обратно в табун, — в сердцах крикнул на него Охотник. — Мне такой грязный и трусливый тулпар не нужен.
Николас отвернулся от коня, делая вид, что больше не станет с ним разговаривать. Тогда жеребенок, с опаской ступая по топкому дну, вошел в воду. Охотник тут же взялся яростно счищать грязь с его тощих боков и шеи. Стригунок хотел было сбежать от неугомонной щетки, но вовремя припомнив, что хозяин грозился его прогнать, с мученическим видом терпел эту пытку. Как только Николас его отпустил, жеребенок стремглав бросился из воды и помчался обратно в лагерь. Охотник умылся сам и последовал за ним. Надо было лечь спать пораньше. Следующий день обещал быть очень трудным.
— Мда, надо перешивать всю одежду, — заметил Николас, глядя, как голые щиколотки выглядывают из-под светлых штанов.
— А я вам говорил. Вы подросли чуть ли не на полторы головы и хотите, чтобы старая одежда была вам в пору? — ответил ему Эглаборг.
— Ну и ладно. Подумаешь, чуть короткое, сделаем вид, что так и надо. Главное, что чистое, безразлично махнул он рукой. — После посвящения купим что-нибудь более подходящее.
— При условии, что вас не съест дракон, — поспешил напомнить ему целитель.
— Эглаборг, перестань. Мы уже и так опаздываем, — отмахнулся от него Охотник.
Ханская смотровая площадка находилась на высоком берегу, откуда открывался великолепный вид на реку. Там их уже ждали шестеро человек. Визирь Салим о чем-то перешептывался с неизвестным Николасу мужчиной. Две принцессы стояли поодаль и тревожно вглядывались в мутную гладь реки. Их охраняли два молчаливых конных стражника.
— А вот и наш последний защитник, — поприветствовал компанию Николаса визирь. — Господин…
— Николас, Николас Комри с Авалора, — подсказал ему Охотник.
— Ну да, — небрежно ответил визирь. — Хасан, думаю, самое время рассказать, каков твой план.
Бочонком выпятив грудь, мужчина вышел вперед и, накручивая на палец черный ус, начал говорить:
— О, мой план гениально прост. Когда госпожа Надира войдет в реку, я отвлеку дракона этим «чудесным огнем», состав которого знаю только я.
Он продемонстрировал им несколько бамбуковых снарядов, ожидая увидеть восхищение на лицах собравшихся.
— Только он и еще тысяча жителей Поднебесной, — скептично хмыкнул Эглаборг.
— Он что, собирается отвлекать дракона ярмарочными фокусами? — возмущенно спросил у целителя Охотник.
— А вдруг получится? — пожал плечами Эглаборг.
Отчаявшись получить от них нужную реакцию, Хасан продолжил:
— Когда принцесса ступит на остров и увидит василиска, то тут же скормит ему этот яд. Его изготавливают по тайному рецепту великие мастера севера.
Защитник протянул им маленький кожаный мешочек.
— Молотый волчий корень, — сделал вывод Эглоборг, удостоив яд всего лишь одним взглядом. — Тоже мне тайный рецепт. Мы его в Упсале для грызунов используем.
— Напомни мне, почему мы никогда не пробовали травить василисков? — поинтересовался у него Николас.
— Наверное, потому что они не восприимчивы к ядам, — пожал плечами целитель.
— Ну, конечно, как я мог об этом забыть, — проворчал ему в ответ Охотник.
— Когда яд подействует и принцесса сорвет с дерева яблоко, я сотворю иллюзию каркаданна, который обратит гнев птицы Рух на себя, — продолжил меж тем свой рассказ Хасан. — И принцесса сможет беспрепятственно вернуться назад.