Разрушитель меча

Маленькая рука коснулась шрама, который оставил меч Дел. Застыла. Проследила шрам, почти как Дел так много раз. Но движение Сабры вызвало во мне чувство гадливости. Мне очень хотелось плюнуть в нее.

Не глядя на меня, Сабра продолжила свои рассуждения:

— Должно быть трудно убивать.

Я конвульсивно сглотнул, и тут же пожалел об этом, потому что шар попытался закатиться мне в горло.

Хотел бы я иметь меч.

Мой меч?

Рука Сабры задержалась, снова проследила шрам под ребрами и перебралась на остальные, в конце концов добравшись до отметин песчаного тигра на лице.

— ОЧЕНЬ тяжело убивать, — задумчиво повторила она.

Что случилось с Самиэлем? Я хорошо помнил, чем кончили люди Умира, попытавшиеся коснуться его. Неужели Сабра оставила яватму лежать на улице?

— Я ненавидела его, — сказала она. — Я обрадовалась, когда узнала, что ты убил его. Но я никому не могу об этом сказать. Я должна вести себя как любящая дочь, потерявшая отца… Мне бы следовало поблагодарить тебя, но я не могу. Этим я показала бы всем свою слабость. Я женщина-танзир, я не могу позволить себе быть слабой, иначе мужчины сомнут меня. Они будут насиловать меня до смерти, — рука с моего лица снова вернулась на грудь, пальцы проследили каждое ребро, опустились к набедренной повязке, ногти забрались под ее край. — Ты бы изнасиловал меня, Песчаный Тигр?

Не это ли сделал Аббу?

Мелькнули маленькие зубы.

— Может кастрировать тебя, чтобы ты не смог?

Аиды, у этой женщины песчаная болезнь.

Пальцы нашли завязку.

— Он купил тебя для меня, ты знаешь. Этот глупый Эснат из Саскаата. Он хотел произвести на меня впечатление в надежде, что я увлекусь им. Он думал, что я соглашусь выйти за него замуж, — Сабра тихо засмеялась. — Зачем мне это делать? Чтобы лишиться своего домейна?

И тут я вспомнил. Эснат из Саскаата, сын Хаши, нанял меня для одного танца, чтобы он мог произвести впечатление на женщину. Он назвал ее имя: Сабра. Но тогда я ее не знал. Я о ней ничего не слышал.

Эснат, держись от нее подальше. Эта женщина съест тебя заживо.

Сабра развязала узел набедренной повязки и откинула ткань, не замечая, как я напрягся.

— Аббу это заинтересовало бы… — задумчиво протянула она. — Сравнить вас.

Аиды, у нее точно песчаная болезнь.

Сабра мягко рассмеялась.

— В круге, дурачок. А ты о чем подумал? Как любой мужчина? — презрительно скривившись, она набросила на меня повязку. — Мужчины легко предсказуемы. Умир. Аббу. Ты. Даже мой отец. Вместо того, чтобы думать головой, они думают этим. Мужчину так легко заставить делать то, что тебе нужно… если не заботиться об этом, — она снова коснулась моей повязки, — или об этом, — она приласкала свою грудь. — Люди, которых все это не волнует, легко добиваются желаемого. Потому что им не мешает собственное тело, — черные глаза ярко засияли. — Любить мужчину это такой пустяк, но этот пустяк привязывает мужчину накрепко — и тогда он охотно подчиняется мне.

Я подумал об Аббу.

Она запустила пальцы в свои волосы и откинула длинные пряди за плечи жестом довольно соблазнительным для женщины, которой безразлична реакция мужчины. А может она точно рассчитала этот жест, и ей было совсем не безразлично. Женщины существа непредсказуемые, в полную противоположность мужчинам, по ее же словам.

Она откинула назад голову, встряхнув волосами.

— Меня не интересует история с джихади, — продолжила она. — Он для меня ничего не значил, как и его Оракул. Но я сумела использовать его смерть. И смерть Оракула. Из-за них поднялись все племена и вы стали легкой добычей, — она улыбнулась и постучала по нижней губе длинным ногтем. — Когда мои люди убили Оракула, они пустили слух, что виноваты ты и твоя женщина, ваше черное колдовство. Чтобы Оракул не мог уличить вас, вы его уничтожили, так что теперь весь Юг ненавидит вас и за это, — она хрипло рассмеялась. — Я умна, разве нет? Я их всех разозлила. У меня все так легко получилось.

Оракул мертв. Брат Дел. Снова мертв?

— Убийца джихади, — прошептала она. — Убийца моего отца.

Я не убивал ни того, ни другого, но зачем было говорить об этом Сабре?

Она пожала плечами. Шелковые волосы дрогнули.

— В конце концов, мне все равно пришлось бы его убить, чтобы получить домейн. Ты избавил меня от неприятностей. Если бы я могла наградить тебя, я бы наградила, но что подумают люди? — она закинула занавес волос за тонкое плечо. — Всю ночь можешь отдыхать, Песчаный Тигр. Утром ты будешь танцевать.

Пот крупными каплями стекал с висков.

Она подошла ближе, провела ногтями по моей голой груди. Кожа под ними подергивалась. Это было не желание, а нарастающая тревога. Я не мог понять, что задумала Сабра.

— Ты нужен Аббу, — объяснила она. — Он сказал, что всегда хотел танцевать с тобой. Я спросила его, как мне отплатить ему за помощь, а он сказал, что хочет танец. Он сказал: последний танец. Истинная и окончательная проверка лучших учеников шодо.

Во мне вспыхнула крошечная искра надежды. Мы с Аббу всегда были противниками, но никогда врагами.

— Я согласилась, — сказала Сабра, — но я приму меры предосторожности.

Едва родившись, искра угасла.

Дочь Аладара ушла.