Страница 41 из 75
Наталка внимательно посмотрела на Клавдию: шутит, или всерьез? Увидала в ее глазах веселые огоньки и не без ехидства спросила:
— Ты же сама мне рассказывала, что в нашем роду никогда не пороли крестьян.
— А следовало бы! Чтобы знал, мужик-лапотник, как господскую дочку портить! — и без паузы Клавдия перешла на серьезный тон. — Запретить я тебе видится с ним не могу. Знаю, что ты как коза будешь бегать теперь к нему. Однако требую: не в ущерб экзаменам…
— Обещаю! Все только на самый высший балл! — торопливо произнесла девушка, перебив Клавдию.
Та поморщилась: стрекоза сейчас пообещает все что угодно. Продолжила:
— А лучше всего, пусть приходит сюда. Почаевничаем с ним, хоть разузнаю о его дальнейших планах, не век же ему в беглецах ходить.
— Спасибо, бабушка, ты лучшая! — Наталка в порыве чувств поцеловала Клавдию к вящему ее удовольствию.
Однако, требовалось разобраться с предателем Колоссовским. Ну никак Наталка простить ему не могла, что столь долго была в неведении. Случай представился на следующий день, когда жаждущая приближения революции молодежь собралась в гостиной у Клавдии. Колоссовский, как водится, постучался в Наталкину комнату, приглашая на собрания кружка, впрочем не особо надеясь на успех: в последние несколько месяцев девушка категорически отказывалась от участия в подобного рода мероприятиях. Каково же было его удивление, когда на сей раз дверь приоткрылась, и он обнаружил Наталку, стоящую в дверном проеме. Девица стояла, облокотившись об косяк и скрестив руки у себя на груди, вид при этом она имела довольно грозный и немного комичный. Глаза пылали праведным гневом:
— А Вас, господин революционер, после того что Вы сделали, я знать не хочу! — выпалив сию тираду, Наталка попыталась закрыть дверь.
Однако Казимир Ксаверьевич был тоже не лыком шит, тем более, что не мог позволить уронить свое достоинство на глазах двух десятков устремленных на него глаз членов революционной паствы. Он просто не дал закрыться двери перед своим носом, поставив ногу, а затем просто нажал на дверь, и как Наталка не старалась устоять против такого натиска не могла.
— Не понял? Что за тон, что за намеки? — сделал удивленное лицо Колоссовский, оставшись в комнате вдвоем с девушкой. Хотя, по правде говоря, он начал догадываться о причине внезапной неприязни. Нашла беглеца, чертовка. Увиделись! Поток слов, выплеснутый на него рассерженной Наталкой, только подтвердил его догадку. Спокойно дождавшись до конца этого излияния, пан инженер перешел в контратаку:
— Что за бабские причитания вы здесь устроили, мадемуазель? Если действительно дорожишь своим милым другом, то должна помнить о конспирации. За Николаем охотится вся охранка города, за его голову объявлена награда! Думаешь, мало найдется охотников получить барыш за твоего дружка? Ради эгоизма кисейной барышни под угрозой свобода, а может и жизнь дорогого человека!
По тому, как девушка опустила голову и избегала смотреть ему в глаза, он понял: проняло.
— Вы как всегда правы, а я дура!
Колссовский решил не перегибать палку: лучше иметь эту бестию в союзниках, чем во врагах. Поэтому сменил тон с осуждающего на доверительный:
— Я рад, что ты поняла! И раз уж ты в курсе местонахождения Николая, то готов доверить тебе его безопасность, пока я буду в отъезде.
— Вы уезжаете? Куда?
— В командировку. Меня не устраивает качество металла, из которого изготовлены трамвайные рельсы. Проедусь по металлургическим предприятиям, поищу нового поставщика. А ты следи за Николкой, за его окружением: каждое новое лицо — потенциальная угроза! Смотри, чтобы он сидел смирно в своем доме терпимости, нигде не шлялся, а то я смотрю, он осмелел совсем, страх потерял. Договорились, значит?
Преисполненная важностью миссии, девушка кивнула. Мало того, согласилась посидеть на собрании кружка, послушать. Вышла из комнаты и терпеливо просидела все собрание, игнорируя любопытные взгляды кружковцев, которые они на нее порой бросали: «Что же у них за закрытой дверью произошло?»
Странное дело, но такой правильный и честный Николка довольно легко принял и понял то положение, котором оказалась их подруга Глаша и ее малопочтительную, прямо скажем, профессию. Может этому способствовала ситуация с ним самим, или же тот факт, что его знакомый, да что знакомый — друг, принял и полюбил Глашу таковой, какая она есть. Всего этого не было у Наталки, а была в прошлом подруга, почти старшая сестра, которая вновь появилась в ее жизни, но в позорном качестве. Озорница и маленький бесенок в детстве Наталка восприняла новое положение подруги как предательство, измену их детской дружбе. Без необходимого жизненного опыта в душе девушки правила бал юношеская безапелляционность. Внешне это никак не сказывалось, но прежней близости между ними так и не наступило. Девушка была с Глашей вежлива и доброжелательна, но не более, о прежней приязни говорить и не проходилось.
Излюбленным видом отдыха жителей губернского города С. было катание на лодках по Волге. В воскресенье прохожие на набережной имели честь наблюдать на лодочной станции две пары очаровательных молодых людей, арендующих лодку для приятной во всех отношениях речной прогулки. Барышни были очень милы и их лица дышали свежестью юности. Под стать им были и кавалеры — настоящее олицетворение молодецкой силы. Это были Наталка с Николкой и Глаша с Кириллом, решившие использовать выдавшийся выходной для прогулки по Волге. Кирилл было приглядел четырехвесельную шлюпку, но по праву знатока Николка остановился на не слишком громоздкой, но вместительной и удобной двухвесельной лодке: один — на руле, другой на веслах, дамы вполне разместятся на носу и, а грести с Кириллом можно будет по очереди.
Барышни раскрыли зонтики и ступили на раскачивающийся на волнах челнок. Первым на весла сел Николка. Сидящая на носу Наталка любовалась не столько видами волжских просторов, сколько откровенно смотрела, как гребет любимый: на его мощную спину, на бугорки мышц, играющие на плечах и руках парня при каждом взмахе весла. Отчего-то вспомнилось прошлое лето, когда Николай так же греб, а она стояла на берегу и, глядя из-под руки, провожала парня. Казалось — и прошло то всего ничего, меньше года, а столько воды уже утекло с тех пор! Оба они уже другие и прежними им не стать никогда. И оба связаны накрепко той единственной ночью. Как ни велико было желание на следующий вечер снова убежать к любимому, она была достаточно благоразумна, чтобы остановиться. От мыслей о проведенной вместе ночи стало томно внизу живота, и девушка даже невольно подосадовала на прогулку: она бы предпочла вновь остаться с Николкой наедине. В это время лодка сделала крутой вираж и едва не задела бортом встречную лодку: Кирилл правил смело, даже бесшабашно.
— Ухарь! — с досадой подумала девушка. Глашин кавалер ей сразу не приглянулся, еще во время знакомства сегодня утром. Наталка считала, что хорошо знает этот тип людей: наглые самоуверенные франты с пустой головой, считающие, что они пуп земли. Только такой и мог увлечься публичной девкой, каковой стала ее подруга. Она вообще подозревала, что Кирилл может вполне оказаться альфонсом и будет тянуть деньги из бедной Глаши. Впрочем, на той лодке сидела публика соответствующая: пестро и безвкусно одетые мещанки в больших кашемировых платках и их кавалеры Кириллу под стать, такие же франтоватые тоненькие усики, та же гармошка. Причем один из них, явно навеселе, нарывался на драку, пытаясь достать веслом до лодки обидчиков. А рот второго исторгал такие ругательства, что девичьи ушки готовы были свернуться в трубочку. К счастью Николка предпочел не связываться, а приналег на весла. Отъехав на безопасное расстояние, он зло бросил к сидевшему на корме Кириллу:
— Приключений поискать решил? Не тронь его, оно и вонять не будет!
— Я что, знал? — оправдывался тот. — Я вообще их поздно заметил, а они прут прямо на наш борт, едва отвернуть успел.