Страница 288 из 291
— Что ж… полагаю, все кончено. Забавно… я каждый день думала об этом свидании.
Он удивленно моргнул, они зашли в БыстроПомощь. Резкий запах антисептика смешивался с медной вонью крови. Медсестра начала:
— Добро пожаловать в БыстроПомощь, за быстрейшей помощью в… ух ты! — Её глаза расширились. — Ох! Эм… сюда! — красновато-коричневая пони указала им проследовать за угол. — Достанем вам целебное зелье в мгновение ока! Что случилось?
— Нападение, — ответил Макинтош. — Я рапортую сразу же после того, как закончим здесь.
Сестра достала зелье, Твайлайт принялась пить его, пока Макинтош ухватил ртом карандаш и начал писать на планшете. Повисшая тишина была буквально осязаема, сестра переводила взгляд между ними.
— Эм… если вы не против, не могли бы вы заполнять это снаружи, сэр? Обычно, только пациентам позволено находиться в палате.
Биг Макинтош вздохнул и, держа во рту планшет и карандаш, направился в комнату ожидания. Десятью минутами позднее появилась Твайлайт, выглядя одновременно злой и смущенной. Сестра забрала бумаги и пожелала им всего хорошего.
— Она подумала, что это ты меня порезал… из-за того, как мы себя вели. — Твайлайт повернулась к нему. — Я почти захотела, чтобы так и было… тогда мне бы не было так плохо.
Она закрыла глаза и спросила мучавший её вопрос.
— Так… что теперь?
— Ничего. Ты возвращаешься в министерство. Я — на базу. И все, Твайлайт.
Она выглядела так, будто её снова пырнули.
— Оу.
— Когда я сказал о неприемлемости наших отношений. Ты стоишь во главе Эквестрии, а я обычный вояка, отстреливающийся в окопах. Если народ прознает, что мы вместе, тогда ни один из нас не сможет делать свою работу. Я не могу встречаться с третьей по могущественности кобылкой в Эквестрии. Тебе нельзя встречаться с грязнопони вроде меня.
— Но… — начала она.
— Нет. Никаких но. Я должен признать, что мне очень больно от этого. Я никогда бы не подумал, что это будешь ты. Возможно Рарити, но не ты, — решительно произнес он и поглядел на неё. — Теперь, если чувствуешь себя лучше, тебе лучше переместиться обратно, пока о тебе не начали беспокоиться. А я удостоверюсь, что этот коричневый мешок дерьма будет чистить картошку до тех пор, пока у него рог не отвалится.
Твайлайт помешкала еще немного, потом повернулась.
— Что ж… тогда… прости меня. И прощай.
Фиолетовая вспышка совпала с грозовым раскатом. Он сделал три шага, и с неба хлынул жесткий Хуффингтонский дождь, еще после шести шагов он резко сел и обратил лицо к небу, горячие слезы смешивались с холодными каплями дождя, омывающими его разбитое сердце.
<=======ooO Ooo=======>
Воспоминание закончилось и меня снова бросило во тьму. Я смотрела в никуда, прислушиваясь к плещущейся воде и чувствуя мерные покачивания. Я оставила шар на груди. Перед глазами все еще стояла картина Биг Макинтоша под дождем, чувствовавшего как его сердце разрывается, пока он изо всех сил пытался сохранить свое прежнее спокойное и непоколебимое состояние. Он сказал это лишь бы уберечь её, в этом я была точно уверена. Страдать ради любимой и заботиться о ней, как бы больно это ни было.
Но, точно так же делали и пули.
Перестрелка снаружи была стремительной и легкой. Маломощные карабины и мелкокалиберные винтовки, но их было несколько. Я слышала хлопки охотничьего ружья и знакомое рявканье тяжелого автоматического пистолета. Ружейный огонь участился. Нас атаковали, а я не могла ничего поделать.
— Скотч? — позвала я и перевернулась на матрасе. У меня не было ни оружия, ни брони, ни какого-нибудь оборудования. Мои ноги безвольно висели позади, поэтому я могла только ползти вперед… куда бы там ни было.
— Скотч? Где ты?
Какой-то пони закричал в агонии на верхней палубе, и ружейный огонь затих.
А затем я услышала панические вздохи приближающейся Скотч Тейп вместе со звуками пони, вваливающегося в дверь, прежде чем жестко рухнуть на пол.
— Нет… нет… нет… мистер Тарбутс.
— Скотч? Скотч, что происходит? — спросила я, прислушиваясь к происходящему. Затем я почувствовала теплую кровь, быстро стынущую на деревянном полу.
— Остальные опоздали. И… и здесь пони. Четверо или пятеро. Они подстрелили Масленку и… и Тарбутса. Он… у него дыра в голове… — И судя по звукам, они шли прямо сюда. — Ой… они идут… идут.
Её голос все сильнее и сильнее наполнялся ужасом.
— Так. Скотч. Дай мне пистолет и направь мою голову в сторону двери. Затем, мне нужно, чтобы ты нашла ход в трюм. Спустись туда и сиди тише воды ниже травы. Ты поняла? — Она тяжело дышала, я шлепнула её. — Да или нет?
— Д… да… но что насчет…
— Не волнуйся за меня. На меня корабль сваливался. Чего бы они там не хотели, тебе необходимо спрятаться. Несмотря ни на что, не издавай ни звука. Ты сможешь?
Они уже почти подошли к двери.
— Д… да… — ответила она. Я ощутила рукоятку у своих губ и ухватила её. Затем она повернула мою голову.
— Вот. Тут… дверь.
Я похлопала её и оттолкнула, затем послала несколько пуль в сторону двери, сидя словно кусок мяса, который едва мог двигаться. Раздались ругательства и ответные выстрелы. Я не рисковала двинуться. Из-за скрипа лодки в воде, я не могла определить идут ли они. Я просто наудачу стреляла одиночными с небольшими задержками, чтобы дать Скотч время спрятаться.
Прошло пару минут, прежде чем оружие опустошенно щелкнуло, я вздохнула и выплюнула его. Моментом позже я услышала голос жеребца:
— У неё пусто.
Ну конечно пусто, гений. Я просто сидела там, что я еще могла сделать?
— Доброго денечка. Если вы пришли украсть корабль, тогда, боюсь, капитану это не понравится. А она единственная, кто может заставить эту штуку двигаться, — произнесла я.
Кто знает, может это были практичные, доверчивые бандиты в добром расположении духа.
— Срань Селестии, это… что, Охранница? — радостно захихикал один из них. Знакомый голос. Я припомнила, как он умолял не убивать его, когда я последний раз слышала его.
— Надо же, возвращаемся в Фоллен Арк, и не только находим замечательную лодку, но еще и убийцу моей семьи!
— Серьезно? Это та сука, что убила Сайдвиндер? — протянул другой.
— Технически, его убил Деус, — отозвалась я, но этим пони не нужны были подробности. Понимание того, кем я была распространялось быстро.
— Она убила моих братьев…
— Обчистила наш дом…
— Забрала наше добро…
— Она та кобыла, что порезала меня в музее! — проорал еще один.
А вот это было плохо…
— Пиздец тебе, — зарычал жеребец и ткнул ствол в мою глазную повязку.
Я сглотнула. Нельзя, чтобы это случилось быстро. Как только я умру, они обыщут корабль.
Нужно было их задержать…
Я максимально широко ухмыльнулась.
— Спасибо, что сделаешь мне гребаное одолжение, кретин. Давай. Избавь меня от страданий! — орала я, поворачивая голову.
Их крики смолкли до ужасной тишины, нарушаемой редкими смешками. Ствол убрали от моей головы.
— Нет… не будет тебе одолжений от нас, Охранница.
Последовал сокрушительный удар в лицо.
Веселье началось.
Я пыталась сопротивляться. Мои ноги были бесполезны, но, по крайней мер, я могла размахивать ими, и рот работал вполне нормально. Они схватили мои дергающиеся ноги и перевернули меня лицом к ящику.
— Прекратим её дерганье наверняка! — закричал один, остальные смеялись, прижимая мои ноги. Затем я почувствовала резкий укол.
— Пригвозди её, Нэйлс.
Подождите… чего?
Я не закричала. Ни когда первый гвоздь пронзил мою переднюю ногу, пока молоток снова и снова стучал по шляпке. Ни на второй раз, когда гвоздь вошел чуть выше. Нет, именно на третий раз, когда гвоздь вошел прямо туда, где должен быть локоть, я закричала во весь голос на их потеху. Я перебрала все возможные вариации слова «уёбки», пока они пригвождали мою вторую ногу. Не важно, как я дергалась, они не поддавались. Не поддадутся, если не оторвать их. Настал черед задних ног, и раз… два… три… их также пригвоздили к полу.