Страница 4 из 32
- Выпей Мари, - тихий голос Джеффри. – Ты же хочешь пить, любовь моя, да?
- Да, - хрипнула я, жадно припадая к живительной влаге с мятным привкусом и глотая большими глотками.
Эликсир смывал апатию и безвольность, уносил с собой усталость и оцепенение. Действительно взбодрил, пронёсся по телу освежающей волной. Глаза раскрылись сами и встретились с выжидающим взглядом цвета старого золота. Муж лежал рядом, пристально глядя на меня, и больше не улыбался. По обнажённой груди разливалось знакомое неяркое свечение – Джефф жаждал продолжения. На Джонаса я опасалась смотреть… Мелькнула обречённая мысль, что в конце концов всё равно со мной будут сразу двое мужчин, я в этом не сомневалась. Но сначала Джеффри получит своё.
- Так с чего начнём, жена? – негромко спросил он, положив горячую ладонь на мой живот и легонько погладив.
В какой-то момент показалось, в его голосе мелькнула странная нежность. Джефф медленно улыбнулся и добавил:
- Ты заслужила, любовь моя. Мне понравилось, как ты вела себя во время наказания, - он наклонился и поцеловал, долго и нежно.
Это было странно, чувствовать, как его губы ласкают мои, язык медленно скользит, дразня и завлекая, заставляя отвечать. Я сама не заметила, как потянулась навстречу, с готовностью открыла рот шире, слегка растерявшись от такого подарка. Нежность. Как мне её не хватало, пришло вдруг яркой вспышкой осознание. Тоска пронзила молнией, и на несколько мгновений я позволила себе помечтать, что… Меня в самом деле любят и хотят доставить удовольствие. Чистое, светлое, от которого на душе разливается покой и умиротворение. Не знаю, что со мной случилось вдруг, но я едва слышно всхлипнула, выгнулась, крепко зажмурившись. Впитывая эту нечаянную, неизвестно, как возникшую нежность, стараясь не вспоминать, что со мной не так давно делали эти руки, сейчас медленно скользившие по налившемуся горячей тяжестью телу. Всего на миг подумалось, что это не Джеффри, а кто-то другой… Родной и близкий. Любимый.
Волшебство рассеялось, едва муж отпустил мои дрожавшие губы, а ладонь Джонаса накрыла грудь, мягко помассировав. Не будет у меня сказки, я не достойна её. Грязная, развратная и порочная. Такая, какой меня сделали эти двое, точно подстроив под себя и свои желания. Игрушка и… источник эмоций. Вкусная, как они сами признавались.
- Мари-и, - протянул Джеффри, возвращая в мрачную реальность грешных наслаждений. – Я тебя спросил, любовь моя.
Да, да. Я должна быть послушной и повиноваться. Помню. Только вместо апатии и безразличия во мне бурлило моментально проснувшееся желание, так и не утолённое, лишь притихшее ненадолго. Оно голодным зверем поскуливало внутри, требуя удовлетворения, и… Не отрывая взгляда от мерцавшего рубиновыми отблесками золота глаз Джеффа, я широко раздвинула ноги и ответила то, что он хотел:
- Здесь, мой Господин, - мой голос звучал тихо и немного хрипло от предвкушения. – Начните… ртом.
Мне эгоистично хотелось получить своё удовольствие прежде, чем за меня возьмутся всерьёз. Я всё-таки запнулась и на мгновение отвела взгляд. Мимолётно удивилась, что снова проснулось смущение. А потом стало не до него, потому что… меня начали готовить, как поняла в следующий момент. Джонас поднял мои руки, и я почувствовала, как запястья плотно обхватывают шёлковые ленты, притягивая их к спинке и вновь лишая возможности шевелиться. Дыхание участилось, стало глубоким, и по телу прошлась волна горячей дрожи. Я с трепетом ждала, что дальше, а возбуждение стремительно росло, закручиваясь между ног огненной воронкой.
- Помнишь, что я сказал, Мари? – мурлыкнул Джефф, поглаживая пальцами мои дрожащие губы. – Я хочу, чтобы ты умоляла разрешить тебе кончить, чтобы ты кричала, любовь моя.
И я знала, что буду. Только представив, как жадный рот мужа прижимается к моей влажной плоти, я тихонько застонала и выгнулась, бесстыдно раскинув колени ещё шире. Руки сжались, натянув шёлковые путы. А Джонас… Он вдруг аккуратно согнул мою ногу, подняв выше, почти прижав к моему телу, и плотно обмотал широким длинным ремнём и пропустил конец под спиной, наклонившись и проделав то же самое со второй ногой. Я едва могла пошевелиться, раскрытая, беспомощная и готовая к использованию. Джон чуть отстранился, окинул меня довольным взглядом и широко ухмыльнулся, выразительно облизнувшись.
- Мне нравится, как ты смотришься, малыш-шка, - вкрадчиво произнёс он, и его палец совсем легко провёл по мокрым, шелковистым складкам.
У меня перехватило дыхание, и бёдра попытались податься вперёд, стремясь продлить непристойную ласку, но – безуспешно. Я лишь дёрнулась, и только. Джеффри мягко рассмеялся и переместился между моих ног, медленно обвёл жарко пылавшее местечко, пока не прикасаясь к нему. Дрожь усилилась, проникая в самые дальние уголки, тело напряглось в ожидании горячих, сладких ощущений. Я тяжело дышала открытым ртом, воздуха отчаянно не хватало.
- Начнём, - коротко произнёс Джефф и склонился надо мной, его пальцы раздвинули лоно.
Шершавый язык мучительно медленно, растягивая пытку удовольствием, лизнул, пощекотал трепещущий, изнывающий кусочек плоти и проник в меня, снова пробуя на вкус. А Джонас приник к торчащей вершинке, обхватил губами сочную вишню соска и сильно втянул, играя с ним, как с карамелькой. Ох… Короткий, хриплый вскрик вырвался из груди, я крепко зажмурилась, утопая в густой, тёмной, хмельной волне, затопившей с головой. Я отдавалась грешному удовольствию, бесстыдно прижималась к рту Джеффри, извивалась в беспомощных попытках стать ещё ближе, усилить удовольствие, продлить его. Меня разрывало в клочья от желания, стоны переходили в крики и тихое хныканье, когда Джефф почти совсем останавливался, лишь нежно посасывая. Его палец ласкал скользкий вход, но не проникал, а мне хотелось, боже мой, как мне хотелось ощутить его внутри! И не только палец, но и член. Почувствовать, как он двигается во мне, резко и сильно, входит до конца, насаживая меня и заставляя выгибаться навстречу.
Это было… страшно и сладко до невозможности, почти до потери сознания. Я в самом деле не помнила себя, потерялась окончательно и сделала то, что просил Джеффри.
- П-пожалуйста… мой Господин… - прохныкала, слепо подставляясь под губы Джонаса, продолжавшие ласкать мою грудь и приносившие хотя бы частичное облегчение. Но думала о губах Джеффа, неживших мою раздразненную и болезненно пульсировавшую плоть. – Не останавливайтесь… пожалуйста-а!..
Муж ответил не сразу. Сначала его язык вновь прошёлся по чувствительному местечку, обвёл горевшую огнём точку. Я снова длинно, громко застонала, умирая от желания избавиться наконец от напряжения, получить освобождение. Эмоции переполняли, душили, я захлёбывалась в них, готовая отдать без остатка тем, кому они, похоже, необходимы больше, чем мне.
- Хочешь кончить, любовь моя? – хрипло выдохнул Джеффри, отстранившись и согрев дыханием моё лоно. – Хочешь, чтобы я как следует приласкал твою жемчужинку, да, Мари-и?
От тягучих ноток в его голосе подвело живот, и я послушно ответила задыхающимся голосом:
- Да… Да, хочу!.. Очень!
И снова медленное, нежное прикосновение кончиком языка к средоточию моих желаний, мой горловой вскрик и – зубы Джонаса, чувствительно прихватившие твёрдый сосок. Пряная, горячая смесь ощущений превратила тело в податливый воск, я задрожала в предвкушении, балансируя на грани и ожидая… Вот-вот… Надо мной ведь сжалятся? Я же веду себя очень послушно…
- А пото-ом? – протянул Джеффри, и уже его палец провёл по скользкой плоти, на несколько мгновений проникнув в меня. – Хочешь меня здесь, Мари-и?
- Хочу… пожалуйста… - жалобно прошептала я, согласная сейчас на всё, что он скажет.
И потом, всё равно Джефф это сделает, ведь я должна повторить с ним то же, что и с Джонасом, пока его не было. Я хотела, и чтобы муж подарил наконец долгожданную свободу, и чтобы потом взял меня, как он пожелает. Знала, что он захочет, чтобы Джон присоединился, и мне придётся просить разрешения. Представляя всё это, а ещё, то тёмное удовольствие, которое мне подарят, я уходила в тёмный омут глубже с каждым мгновением.