Страница 12 из 23
- Готово. Иди в спальню, сестричка, - Джон снял с меня полотенце, развернул к двери и подтолкнул, легонько шлёпнув по попке.
Последнее слово резануло слух, я отчётливо расслышала, с каким удовольствием опекун его произнёс. Даже думать не хочу о том, что случилось бы, окажись мы всё же родными… Это слишком страшно и грязно. Я вышла из уборной, глядя в пол. Рассматривать спальню Джонаса не было никакого желания, краем глаза отметила широкую кровать под балдахином, с резными столбиками по углам, да камин напротив. Комнату освещал лишь огонь, по углам притаился полумрак.
- Мари-и, - раздался тягучий голос Джеффри со стороны кровати, и я невольно вздрогнула, поёжившись и обхватив себя руками. Мой взгляд заполошно метнулся в ту сторону: жених вытянулся на покрывале, на боку, подпирая локтем голову, и не сводил с меня поблёскивавших в полутьме глаз. – Иди сюда, любовь моя, - тоном, не допускавшим возражений, добавил Джефф и похлопал ладонью рядом с собой.
Колени разом ослабли, я с отчаянием поняла: нет, меня ещё не собирались оставлять в покое. Тело сначала задеревенело, а потом подчинилось, я медленно сделала шаг, потом ещё один. Взгляд Джеффри творил странное: от него, бесстыдно блуждавшего по мне, стало жарко, и знакомая истома начала потихоньку разливаться от низа живота вверх, к груди. Вершинки тут же напряглись, вызывающе торча, готовые к ласке. Тепло перетекло в руки и ноги, охватило шею и опалило лицо, заставив задышать чаще и глубже. О, Господи. Теперь я знала, что это такое: возбуждение. И я снова испытывала его под порочным взглядом Джеффри…
Дойдя до края кровати, я на мгновение остановилась, и жених тут же уточнил:
- Ложись на спинку, Мари. И ножки пошире.
Звучало… многообещающе. Я с тоской осознала, что в эмоциях больше предвкушения, чем отчаяния, ведь тело уже готово к продолжению. Сознание съёжилось и уползло в дальний уголок души, не желая принимать участие в происходящем, и мне оставалось лишь отдаться на милость разбуженным инстинктам. И двум мужчинам, превратившим меня всего за один вечер в распутницу, послушно подчинявшуюся их тёмным желаниям. Идеальную игрушку. Джеффри улыбнулся шире и поманил к себе, и я забралась на кровать, на четвереньках поползла на середину, где он лежал. Позади едва слышно скрипнула дверь уборной, и я услышала шумный вздох Джонаса. Не стоило представлять, какой вид ему открылся сзади, потому что предавшее меня тело тут же откликнулось на развратную картинку. Выгнулось, выставляя бесстыжим глазам ещё больше сокровенного, а моя голова опустилась ниже, и на покрывале появилось тёмное пятнышко: с ресниц упала одинокая слезинка. Знакомый жар растёкся по нежному местечку, оно красноречиво увлажнилось, а мышцы сжались от воспоминаний о вторжении твёрдого и горячего ствола.
Я молча добралась до Джеффри и покорно легла, как он просил. На спину, широко расставив согнутые в коленях ноги. Мой взгляд упёрся в бархатные складки, и на несколько мгновений я словно увидела себя со стороны, поднялась над телом, получив пару секунд драгоценной свободы. Остаться бы здесь, и пусть что хотят, делают, сознание в этом участвовать не будет…
- М-м-м, какая послушная де-евочка, - мурлыкнул Джеффри, прижавшись ко мне, и положил мою ногу себе на бедро, его ладонь медленно провела по внутренней стороне. – Заслуживаешь поощрения, любовь моя. Как считаешь, Джон?
Мой сводный брат пристроился рядом, с другой стороны, и моя вторая нога оказалась на нём. Знакомое ощущение открытости и беззащитности зажгло настоящий пожар в крови. Я прерывисто вздохнула, прикрыв ресницы и погружаясь в то тёмное и сладкое, запретное и одновременно притягательное, что проснулось во мне этим вечером. Я больше не могла сопротивляться и обманывать себя: мне нравилось. Господи, прости, мне нравилось, что они со мной делали. Может, утром я по-другому посмотрю на случившееся, и станет невыносимо стыдно с этим жить, но… Сейчас я послушно выгнулась, безмолвно напрашиваясь на откровенную ласку, и уже было всё равно, сделают они это вдвоём или по очереди. Однако оказывается, мои развратные соблазнители приготовили для меня кое-что иное…
- Согласен, Джефф, - отозвался Джонас, и его ладонь повторила путь по другой ноге.
Но не дошла до самого сокровенного, остановившись в нескольких сантиметрах, как и рука Джеффри. Жених приблизил губы к самому уху, опаляя дыханием, и шепнул:
- Хочешь снова кончить, Мари? Хочешь, я вижу. Я научу тебя, как сделать это самой. Прикоснись к себе внизу, любимая, - последовал приказ. – Покажи нам с Джоном, какая ты прилежная ученица.
ГЛАВА 9.
От его откровенных, непристойных слов меня охватил такой стыд и замешательство, что на несколько мгновений пропало дыхание и потемнело перед глазами. И вместе с тем… О, боже, я хотела, да. Хотела подчиниться, познать новые грани тёмного удовольствия, от которого внутри всё сжималось в предвкушении и нетерпении. Горячая волна подхватила, затянула в водоворот, и моя рука послушно поползла по животу вниз, туда, где всё ждало и изнывало в ожидании порочной ласки. Пальцы коснулись увлажнённых складок и замерли в нерешительности, я тяжело дышала, приоткрыв рот. Пряное смущение и возбуждение заставили задрожать, тихий стон замер на губах.
- Подумай о том, что сегодня с тобой было, малышка, - зашептал с другой стороны Джонас, поглаживая моё бедро слишком близко от сокровенного. – Расскажи, тебе понравилось, когда я ласкал тебя здесь? – я почувствовала, как его пальцы нежно обвели открытое местечко, не дотрагиваясь до горевшей плоти.
Я больше не принадлежала себе. Мои мысли, чувства, эмоции – они подчинились горячечному шёпоту, повелительному тону, сквозившему в каждом слове Джонаса.
- П-понравилось… - послушно выдохнула я, и уже мои пальцы, дрожащие и слабые, скользнули чуть дальше, повинуясь руке Джеффри – он накрыл мою ладонь и легонько подтолкнул.
- Вот здесь, любовь моя, - вкрадчиво добавил он, направляя мои действия. – Погладь, смелее…
Прикосновение к очень нежному, откровенно мокрому местечку вызвало новый прилив эмоций, ярких и сильных. Я в самом деле впервые это делала, и… получала удовольствие. Развратные вопросы и собственные ответы лишь усиливали его, и голова кружилась уже без всякого вина и добавок. Бёдра подались навстречу собственным пальцам, и они безошибочно нашли ту самую волшебную точку, от которой по телу стремительно расходилось наслаждение.
- Рукой или ртом, Мари-и? – продолжил непристойный допрос Джонас, его губы скользили по моей щеке, шее, плечу, добавляя ощущений.
И я подставлялась под них, поворачивала голову, слепо тянулась к нему, жаждая поцелуя. Страстное, непреодолимое желание хлебнуть острого удовольствия сполна, снова наполниться им до краёв сжигало изнутри, и я не могла больше сопротивляться.
- Ртом… - хрипло повторила свой недавний ответ, смущение лишь на мгновение кольнуло и растворилось в жаркой истоме разбуженной страсти.
Я услышала тихий, довольный смешок, и мой затуманенный взгляд метнулся к Джеффри. Он, привстав и опираясь на локоть, не отрывал горевших расплавленным золотом глаз от моих широко раскинутых ног и… с неприкрытым вожделением наблюдал за моими действиями. В бедро упиралось нечто твёрдое, и я поняла, что Джефф снова возбуждён. Но это уже не пугало, нет… Собравшиеся в тугие бутоны соски болезненно ныли, требуя внимания, и прежде, чем поняла, что делаю, я без всяких просьб сама накрыла ладонью вызывающе торчавшую вершинку. Осторожно сжала твёрдый шарик, и от вспышки удовольствия тихонько всхлипнула, прикусив губу и чуть выгнувшись. О да, да!! Мой собственный палец внизу медленно, нежно обвёл пульсировавший огнём, трепещущий кусочек плоти, и я потерялась в водовороте тёмных, остро-сладких ощущений. А вопросы и не думали прекращаться, щедро сдабривая мои эмоции жгучим перцем смущения.