СердцегрыZы

Склонив голову, она опустила глаза в пол.

— План архитекторов оставить, всех остальных передвинуть. И в следующий раз при составлении плана моего дня задействуй свой мозговой ресурс! Мне тупоумные на работе не нужны — я это, по-моему, часто говорю.

Дверь хлопнула. Секретарша снова возненавидела своего босса. Мгновения благодарности и радости улетучились быстро.

— Мы решили, кто у нас в Доме музыки поет 28-го? — Никита дергал правой ногой. По кабинету распространялся мерзкий запах его сигары.

— Милен Фармер ломаться не хочет. Агент говорит: 150 плюс райдер! — ответил, оправдываясь, помощник.

— Да за эту больше полтинника нельзя давать! Она уже второй сорт и без шоу убого на сцене выглядит, а шоу тащить — это еще минимум палтос! — огрызнулся хвостатый букировщик иностранных звезд.

— Давайте Томаса Андерса, ничего так поет, заводной!

— Да вы что?! У нас зал забронирован. Рекламу надо запускать через две недели, а мы не только контракт не заключили, но даже не узнали, на что вообще сейчас народ пойдет. Очень весело будет, если у нас зал на 1700 мест стоимостью без аппаратуры 15 000 евро будет пустой! Не забывайте, нам на разогрев нужно «Шуры-муры» поставить, проект надо раскручивать, какой, к черту, Томас Андерс? Может, еще Надежду Бабкину? — кипятился Никита.

«Все уроды этого города работают у меня!»

— А что, это выход, дешево и сердито. Мне Бабкина нравится! — выкрикнул технический директор.

— А ты вообще заткнись, идиот! Какая Бабкина? Давайте Тото Кутуньо. Дешево, быстро и зал соберет сто процентов, — нашелся арт-директор.

— Кого давно в Москве не было, кто в рейтингах и топах на первых местах и у кого турне, живо узнать и забукировать! — выплюнул Никита, подавившись от ярости своей сигарой. — Месяц дурака валяли! Никто зарплату не получит без контракта. Понятно?!

Толпа тружеников музыкального Олимпа изучала паркет в кабинете. Молчание в прокуренном кабинете напоминало минуту молчания на Димкиных похоронах. Никиту передернуло от обиды за друга. «У него был рак, потому что с такими же уродами работал. Любого в могилу сведут».

— Depeche mode? Точно! Де-пе-шмот! Узнать, сколько стоит, и заключить договор немедленно! Будет аншлаг… Аннулировать Дом музыки, забронировать «Лужники», быстро!

Кабинет опустел в считанные секунды.

— Накрылись мои три желания! — простился в приемной с секретаршей арт-директор.

Такого нюха на сенсации и аншлаги, которым обладал Никита, не было практически ни у кого в шоу-бизнесе, а такой интуиции и подавно. Никита никогда не ошибался в будущих звездах. Он видел таланты в тех, кого все считали бездарностями, и часто не принимал всерьез тех, кто пользовался всеобщим одобрением. Журналисты видели в нем «критика от бога», чье мнение способно переворачивать сознание масс, выкручивать его наизнанку, но Никиту давно не интересовали журналисты. Он организовывал концерты, выбирал сценарии и продюсировал фильмы. Иногда сам занимался обработкой сюжетов под сценарии, вставляя туда гениальные фишки, рожденные его больной фантазией. Одним словом, его волновало и завораживало все, связанное с искусством.

Вечером чудная девица не подходила к телефону.

«Точно нанюхалась и прется там себе спокойно. Не в состоянии к телефону подойти. Позитивный Димка, как всегда, ошибся, наше молодое поколение — наркоманы и тунеядцы. Я в ее возрасте за учебниками сидел и подрабатывал, таская пленки в Останкино».

— Знаешь, кто тебе сейчас будет звонить? Продюсер! Я твой телефон дал! — восторженно предупреждал Кристину Валя.

— Спасибо, друг, подогнал жлоба. Мы с ним уже пообщались… Мало того что хмореват, так еще небось в жизни шоколадки не купит.

— Никакой благодарности. Все, пока. Я обиделся.

Кристина засмеялась. Люди общаются друг с другом своими пространствами и каждому человеку отводят там определенное место. Кристина называла эти пространства трехкомнатными квартирами: курьера с пиццей ты примешь в прихожей, соседку и приятельницу на кухне, любовника в постели и, конечно же, в ванной, и только самого близкого человека ты пустишь везде. Разрешишь ему гулять по комнатам, жить в каждой из них, разбрасывать свои носки, есть из твоего холодильника, мыться твоей губкой, пользоваться твоим кремом, размещать вещи в твоем шкафу и даже печатать на святая святых — твоем компьютере. Кристина знала лишь одного такого человека, а второго теперь нашла в лице Вали. Он очень быстро стал ее близким и любимым другом, с которым она часами болтала на кухне ночами, а днем продолжала общение по телефону. Валя стал совсем родным.

Кристина очень не любила отношения с людьми, похожие на трусы. Их вроде не замечаешь, но в то же время без них как-то неудобно — чего-то не хватает, а порой они еще имеют резинку, которая натирает. Таких трусоподобных отношений она избегала и предпочитала общение в очень узком, но зато близком кругу, состоящем пусть даже из одного, а сейчас из двух человек.

— Твой продюсер предлагает сварганить киносценарий, — веселилась Кристина.

Она амбициозна и неглупа, но на киносценарий замахиваться не собирается.

— Да ты что? Круто, как круто! Ты, конечно, согласилась?

— Конечно нет!

— Да ты что — спятила!? Быстро звони и говори, что передумала!

— Валь, какой сценарий? Я и так не знаю, за что хвататься! У меня две презентации на носу, в Лондон надо лететь на эту твою благотворительность и книжку, блин, писать надо!

Кристина была не очень известной писательницей, но достаточно успешной пиарщицей и довольно перспективной журналисткой. Заказов распиарить или запиарить кого-нибудь у нее хватало, вот только бралась она далеко не за все.

— Встречайся с ним! Заключай договор! Бери аванс! Напьемся, съездим куда-нибудь отдохнем, а потом придумаем чего-нибудь, я сам накреативлю и людей подтяну. Фигня писать киносценарии. Ой, дурочка, круто, как круто!

Кристина не сдавалась ни по телефону, ни дома на кухне. Чтобы уйти от настырности Вали, ей пришлось закрыться в туалете. Настойчивый Валя упрямо дежурил под дверью.

— Он олигарх, она преподаватель этикета, она его учит. Он в нее влюбляется, она в него, у них любовь, его убили, она спрыгнула с крыши! — креативил Валя на ходу.

— Знаешь, что бы тебе сказал мой редактор на такую придумку? Он бы тебе сказал, что это полная фигня! — Кристина сидела на крышке унитаза и смеялась так, что сводило челюсти. «Валя обалденный человечище, но, к сожалению, не сценарист».

— Он простой журналист, она главный редактор популярного журнала, он тайно любит ее, она не знает, он берет у нее интервью, она с ним встречается, у них любовь, она берет его в замы, он бросает ее и встречается с ее секретаршей.

— А-а-а-а, ха-а-а, нет — Валя, мимо, мимо! Фигня! Фигня! Фигня!

За дверью, разрываясь, трезвонил телефон, но Кристине было не до него. Так от души она давно не смеялась.

— Ладно, вот смотри, круто щас накреативлю! Они оба актеры-неудачники, ничего у них не получается, время идет, а они играют второсортные роли в затрапезных театрах. Вдруг в нее влюбляется режиссер из Москвы и предлагает поехать с ним за славой. Он обещает сделать из нее звезду. Она соглашается, режиссер ее обманывает. Она возвращается через несколько лет, так и не став звездой, но в том захолустье, где они играли, любимого уже нет. Выясняется, что он стал известным актером в Петербурге, она летит туда, ходит на все его спектакли, но боится к нему подойти, у него теперь есть слава и жена, которая ждет ребенка, а у нее разбитая жизнь. Она устраивается билетершей в БДТ, где он играет главные роли.

— А это ты вообще, ха-а-а! Ха-а-а… откуда-то содрал.

— Неправда! Только что сам придумал! — обидчивый Валя надул свои пухлые губки.

— Ну ладно, все равно фигня, мыльная тягомотина. Стране нужны герои, а мы с тобой про них писать не умеем, так что закрыли эту тему. Не хочу позориться. Валь, я же пиарщик как-никак! — просящее заныла Кристина.