Страница 29 из 69
сторону. В какой-то момент, я обрадовалась, что одела свои красивые, черные,
кружевные трусики, а затем, Корбин приподнял подол платья, и провел грубоватой
щекой по чувствительной коже внутренней поверхности моего бедра.
Внезапно, мое сердце забилось еще сильнее, разгоняя горячую кровь по всем
чувствительным местечкам тела сразу. Соски напряглись, складочки лона набухли,
заполыхали от жара.
Перестань, яростно приказала я себе. Остановись, и приготовься к тому, что он укусит
тебя. Уверенная, что в тот момент, когда эти длинные, острые клыки выглядывающие
из под его чувственных губ, пронзят мою кожу, все охватившее меня возбуждение
улетучится. Я боялась и предвкушала эту боль, но не потому, что я мазохистка, вовсе
нет. А потому, что не хотела ощущать этот воспламеняющий, возбуждающий жар,
нервничала и задыхалась, стоило Корбину прикоснуться ко мне. Не хотела признавать
то влияние, которое он оказывал на меня, даже в комнате полной опасных вампиров, когда все мое внимание должно быть сосредоточено на выживании, а не на сексе.
Я ждала когда же он вонзит свои клыки в мою вену, но по какой-то причине он
медлил, не кусал. Вместо этого я ощущала неторопливые, горячие поцелуи на нежной
коже бедра. Он приближался все ближе и ближе к кружевным трусикам, и я начала
задаваться вопросом где именно он хотел меня укусить. Я сжала руки в кулаки и чуть
прикусила губу, а столь мучительное удовольствие продолжалось. Корбин устроил это
шоу специально для Родерика? Или он активно старается свести меня с ума просто
так?
— Корбин, — прошептала я наконец, глядя на него сверху вниз. — Пожалуйста,
просто... просто укуси уже.
Он взглянул на меня глазами потемневшими от похоти.
— Я укушу тебя только тогда, когда буду готов, Эддисон, не раньше.
Я хотела ответить как-нибудь остроумно, но Родерик и Селеста уже покончили со
своими «закусками», и теперь наблюдали за маленьким шоу, которое устроили мы с
Корбином. Поэтому, прошлось прикусить язык и смолчать, хотя внутри меня все
кричало от разочарования. Боже, он сводит меня с ума. Неужели это никогда не
закончится?
Наконец, Корбин добрался до тонкой кружевной преграды прикрывающей лоно. Он
удерживал мои ноги настолько широко, что внутренние складочки естества
раскрылись, и оказались уязвимыми под тонкими маленькими трусиками. Боже, он
знает какой влажной и горячей я стала из-за него? Я не хотела, чтобы он знал, не
хотела признаваться самой себе, но не могла отрицать влияние, которое он оказывал
на мое тело. Я задохнулась, когда он посмотрел на меня, а потом вполне осознанно, не
спеша, нежно, поцеловал, прижимаясь открытым горячим ртом к местечку прямо над
пульсирующим клитором.
Вполне ясно давая понять, что он хотел от меня намного большего, чем просто испить.
Возможно, он демонстрировал свое самообладание, доказывая Родерику и Селесте,
что может трахнуть меня не «ломая», по словам Родерика. Но стоило Корбину
поцеловать меня, прижаться носом через кружевные трусики в мое раскрытое лоно, я
позабыла что это шоу для тех кто за нами наблюдал. Он сделал это настолько
интимно, преднамеренно. Горячо.
— Корбин... — прошептала я, позабыв что мне нужно не спускать глаз с других
вампиров. — Боже... — Никогда не чувствовала себя настолько влажной и горячей,
вся буквально пылала ниже талии, и уверена, он знал об этом. То, как он массировал и
целовал шелковую преграду, которая едва скрывала раскрытое лоно, делало все
очевидным. Его горячее дыхание овевало мой чувствительный клитор, а мысль, что
только тонкие трусики отделяли меня от его языка, в общем это больше чем я могла
вынести.
— Дорогая, — прошептал он, снова целуя меня. — Твой аромат, такой
сладкий...вкусный. Сейчас я буду пить из тебя.
Я осознала, что он предупредил меня, и часть опаляющего жара мгновенно рассеялась.
Хорошо, будет больно. Об этом я знала исходя из опыта приобретенного с Тейлор, но
она никогда не кусала меня в такую интимную и чувствительную область. Стараясь
приготовиться, я напряглась, и крепче схватилась за его плечи. Все будет хорошо, твердила я себе. Все скоро закончится. Во всяком случае, я надеялась на это.
Корбин, казалось, догадался о моих страхах, нежно поцеловал внутреннюю часть
бедра, и прошептал:
— Никакой боли, моя дорогая. Никакой боли.
О чем он говорит? Конечно, будет больно! Его клыки намного больше, чем у Тейлор, и он...
Но все мысли вылетели из головы в ту же секунду, когда он вонзил клыки в мое бедро.
Внезапно я ощутила потрясение, шок, но не боль, скорее удовольствие. Наслаждение
настолько огромное, интенсивное, практически невыносимое.
— Ах! — Оргазм, как удар хлыста, помчался через меня. Сжав руки в кулаки, сминая
безукоризненную ткань его костюма, я едва держалась на подгибающихся ногах. И
упала бы, если бы Корбин не поддержал меня. Боже, как ему это удалось? Мои соски
болезненно сжались, лоно оказалось насколько влажным, уверена, что соки насквозь
промочили трусики. Он ничего не сделал, только укусил меня. И от этого укуса я
кончила перед врагом.
Я едва не сгорела со стыда, когда увидела наблюдающих за нами, и ухмыляющихся
Родерика и Селесту. Корбин обязан был предупредить меня, что от его укуса я кончу!
И нам определенно придется поговорить об этом, когда все закончится.
— Очень впечатляет, Корбин, — сказал Родерик. — У тебя на самом деле
удивительный самоконтроль, питаться от маленького человека с такой интимной
области, и не почувствовать желания затрахать ее до смерти.
— Да, Корбин, веселое было шоу. — Скучающе произнесла Селеста. — И зачем?
Секс, кровь и смерть идут вместе рука об руку, зачем нарушать естественный ход
вещей.
— Только если ты гребаная психопатка, — огрызнулась я, желая стереть этот
самодовольный взгляд собственного превосходства с ее лица выстрелом из пистолета.
Корбин отпустил мое бедро, и лизнул кожу, залечивая ранки.
— Замолчи, Эддисон, — сказал он нахмурившись.
Я обернулась. Он сказал мне быть милой с Родериком, и до сих пор я была крайне
вежлива. Но Селеста, именно она вовлекла Тейлор в этот бардак, и я могла сполна
отплатить этой суке.
— Твоего маленького питомца нужно научить манерам, — сказала Селеста, окидывая
меня злобным взглядом.
— Я лучше преподаю манеры, чем усваиваю их. — В маленькой черной сумочке
висящей на моем плече, я ощущала успокаивающий вес Глока, и с трудом сдерживала
желание пустить его в ход. Честно говоря, обычно я не веду себя как психованная
сука. Но вампиры, в одной комнате с которыми я находилась, пытавшие и
насиловавшие мою лучшую подругу, пробуждали во мне кровожадность.
— Теперь, когда мы утолили жажду, почему бы нам не вернуться к делу? — сказал
Корбин, плавно поднимаясь с колен. — Мы собрались здесь, чтобы судить тебя
Селеста, за то что ты похитила и обратила женщину против ее воли.
— Действительно, мы собрались здесь по этому поводу. — Родерик обратился к
Селесте. — Селеста, ты сознательно, с радостью, насильно заставила человека
переродиться во тьме?
Она смиренно кивнула, изображая расскаяние.
— Да. Но в свою защиту хочу сказать, что на тот момент она сама этого желала.
— Только потому что ты зачаровала ее до полусмерти.
— Корбин, контролируй свою супругу. — Родерик уставился на меня. — Она должна
научиться молчать в присутствии знати.
— Ты... — Начала я, но Корбин сдерживающе положил руку на мое плечо.
— Эддисон, — предостерегающе произнес он.
— Хорошо. — Я замолчала, сжав от бешенства челюсть, и испепеляя Родерика
взглядом.
— И так, — продолжил вампир. — Надеюсь, нас больше не прервут. Селеста, ты