Страница 33 из 34
Она еще не решалась взбудоражить всех, но отчаяние уже до краев переполнило ее сердце.
«Неужели с ним что-то случилось? Что, если этот страшный старик убил его? Подстерег и убил! А я сижу и жду!»
Она вскочила и опрометью бросилась к притвору церкви Иоанна Предтечи. Затормошила Руднева и, не в силах сдержаться, крикнула:
- Товарищ Руднев! Скорее! Он убил Ваню! Старик! Под землей! Убил!.. Вани нет уже час! Скорее!..
Руднев вскочил, как ошпаренный, вместе с ним вскочил и Стрелецкий. Прибежал испуганный Янышев.
- Кто убил? Кого убили? В чем дело?!
Уразумев, что произошло, Руднев взял с собой двух милиционеров и спустился в склеп. Он нашел ход в нижний туннель и понял, что Волошин сделал открытие.
Перед мостками остановились и уже стали разбирать надпись, как вдруг из бокового хода вынырнула лохматая голова Волошина.
- Вы живы?! - радостно воскликнул Руднев.
- Вполне, - весело ответил Волошин. - А вы явились кстати. Я нашел и тайник и старика. Он заперся. Нужно ломать дверь. Топор есть. Пошлите ребят за ломом…
Вскоре Руднев и Волошин, а с ними и один оставшийся милиционер уже стояли перед дверью. Волошин выдернул прут и крикнул:
- Выходите! Будем ломать дверь!
Молчание было ему ответом.
Волошин взмахнул топором и сразу понял, что эту дверь срубить будет не легко, но он рубил, рубил и рубил. Неожиданно они почуяли запах дыма, который пробивался сквозь щели в двери. Руднев и Волошин догадались, что старик решил сжечь библиотеку, но не отдать ее никому.
- Бегите! Поторопите там с ломом. Да захватите брезент или что-нибудь! Огонь накрыть! - приказал оставшемуся милиционеру Руднев.
Нагнувшись, тот быстро побежал по туннелю. Вскоре примчался его товарищ с ломом.
…Волошин вонзал топор в дубовую дверь, а Руднев старался просунуть в щель лом. Подземелье гудело от ударов топора и лома, летели щепки, из щелей валил дым. Волошин неистово работал топором, кромсал крепкое дерево, старался перерубить засов, на котором с той стороны была заперта дверь и боялся лишь одного, - что засов этот окажется металлическим.
- Если засов там железный, все пропало, - задыхаясь, сказал он Рудневу.
- Ничего, ничего! Руби, Ваня! Мне бы только в щель лом просунуть, - подбодрил его Руднев.
Наконец, Волошин добрался до засова и радостно крикнул:
- Деревянный! Наша взяла!
Он обрушил на засов всю силу своих ударов и перебил его.
Руднев рванул дверь. Едкий дым заволок их, как завеса.
Вбежав в помещение, Руднев стал шарить. Вдруг он услыхал голос Волошина:
- Старик готов! Он здесь! Лежит на полу…
- Тащите его наверх! - крикнул милиционеру Руднев.
- Надо спасать книги! - услыхал он слова Волошина и понял, что тот тушит огонь.
Волошин, действительно, боролся с огнем. Неожиданно он услыхал позади себя тревожный голос Таси:
Ваня! Где ты?
- Настенька! - откликнулся Волошин. - Горят книги Грозного! Тушить надо!..
- Там побежали за брезентом!-успокоившись, сказала Тася.
И, действительно, минуты через две в тайник вбежал милиционер, волоча за собой брезент из арсенала Янышева.
- Накрыть огонь брезентом! - весело скомандовал Руднев.
Пользуясь брезентом, Волошин, Руднев и милиционеры окончательно расправились с огнем. Тася тем временем не оставалась без дела: шаря руками по каменным полкам и по полу, она собирала в охапку полуобгоревшие и целые книги. Собрав, сколько могла донести, она пошла с ними по туннелю к выходу.
В подземелье трудно было дышать из-за дыма, но Руднев, Волошин, Тася и милиционеры все же дышали. Видимо, где-то здесь была тяга для притока свежего воздуха…
Погасив огонь, Руднев и Волошин стали собирать книги.
Уже занялась заря. Подле гробницы Тася и профессор Стрелецкий осматривали спасенные книги.
- Что это? - с тревогой и волнением говорил Стрелецкий, беря в руки одну за другой запыленные, полуобгоревшие книги.
- Это церковные книги, профессор, - сказала Тася.
- Да. Но это совсем не то…
Стрелецкий раскрыл какую-то книгу в картонном переплете и прочел вслух:
- Житие святого Ферапонта, можайского и лужецкого чудотворца… Эта книга напечатана в 1912 году в Московской синодальной типографии.
Тася тоже взяла в руки книгу, лежавшую на траве. Это был часослов, напечатанный типографским способом в 1909 году. Тася еще ничего не понимала, она механически раскрывала одну за другой спасенные книги и убеждалась, что она вытащила из подземного тайника обыкновенные церковные книги - псалтыри, часословы, молитвенники, «жития святых» - и что книги эти не древние, а современные, напечатанные в типографиях на бумаге, на русском и церковно-славянском языках.
- Этого не может быть! - воскликнул встревоженный профессор. - Эти книги туда попали случайно!
Давайте! Давайте, сюда! - крикнул он милиционерам, выносящим из гробницы книги. - Тасенька! Смотрите внимательно! Листайте каждую книгу…
Но Тася убеждалась, что все книги были такие же.
Из подземелья вышел Волошин и за ним Руднев.
Испачканных землей и копотью, с ожогами на руках и ногах, их трудно было узнать.
- Ваня! Вы обгорели! - крикнула Тася и бросилась к своему другу. - Скорее к врачу!
Но расторопный Янышев уже явился с бинтами и с какой-то мазью. Тася тотчас же превратилась в медсестру.
- Тебе больно? - с нежностью глядя на Волошина и накладывая повязку, спросила Тася, неожиданно для себя переходя «на ты» со своим другом.
- Да пет же, Настенька! Что вы? Что ты? Это пустяки! - смеясь ответил Волошин.
- Ну, как библиотека Грозного, камрад Березкина?- окликнул ее уже забинтованный Руднев.-Небось, не вся сгорела?
Тася не ответила и с тревогой поглядела на профессора Стрелецкого. Он стоял на коленях и внимательно просматривал спасенные книги.
Тася оставила Волошина и подошла к нему:
- Ну, что, Игнатий Яковлевич?
- Это не то, что мы искали. Безумный старик, найдя пустой тайник, решил, что его разграбили, и за много лет натаскал в подземелье все, что попадалось ему под руки. Не иначе! - ответил Стрелецкий.
- Значит, это не библиотека Грозного? - разочарованно спросила Тася.
- Нет, Тасенька… - ответил Стрелецкий. - Но мы потрудились недаром. Вот здесь я отобрал старинные греческие и славянские рукописные книги, которые когда-то хранились в монастыре. Они очень ценные. Их считали погибшими, а они - вот где.
Глаза у Таси ожили:
- Значит, что-то нашли все же?
- Нашли, Тасенька! Но самое ценное, что мы нашли, это рукопись Кирилла Белозерского «О падающих звездах»… Это вполне научное, вполне материалистическое объяснение небесных явлении, написанное умным русским человеком в XIV веке… Существовали только копии этого труда, а сейчас мы нашли подлинник. Это очень, очень ценная рукопись…
Тася взяла в руки пачку сшитых пергаментных листов и вдруг неожиданно из пачки выпал какой-то листок. Тася подобрала его, но прочесть убористо написанное старинным русским языком не смогла и подала Стрелецкому:
- Что это, профессор?
Стрелецкий взял в руки листок, поправил очки и сразу взглянул на подпись и дату
- Семь тысяч девяносто четвертый год? Годунов… Постойте!.. Где вы это нашли?
- Вот здесь, - испуганно ответила Тася. - В Кирилловой рукописи…
- Да ведь это же грамота Бориса Годунова о библиотеке Грозного! - взволнованно воскликнул Стрелецкий.
Его окружили, заговорили, забросали вопросами.
- Слушайте, друзья мои! В тайнике, который мы нашли, нет библиотеки Ивана Грозного. Но она не погибла! Она была здесь. Она существует! Из найденного нами тайника она вывезена 350 лет назад Борисом Годуновым. Вот его грамота! Это его подпись. Я ее знаю… Слушайте!
Все притихли.
- «По повелению великого государя всея Руси Федора Ивановича… - громко читал Стрелецкий - …яз вывез книги грецкие и иных языков захороненные в святой обители Кирилловой покойным государем Иваном Васильевичем, дабы купно соединить их в книгохранительнице государевой… Боярин Борис Годунов сын Федоров. Лета от сотворения мира 7.094-е… Маия 2-го в субботний день, в обители святого Кирилла».