Страница 18 из 34
К концу XIX в. основу «первого эшелона» мировой капиталистической системы по-прежнему составляли Великобритания и Франция. По типу общественного развития к ним были близки Нидерланды, Бельгия, Люксембург, Швейцария, а также Швеция и Дания. Не имея экономических, геополитических и культурных предпосылок для борьбы за лидирующие позиции в западном мире, эти «малые» страны достигли к началу XX в. вполне зрелых форм индустриальной организации. Особую группу, близкую к «первому эшелону», составили британские доминионы, Канада, Австралия, Новая Зеландия. Наконец, на рубеже XIX–XX вв. в группу стран «первого эшелона» стремительно входят и Соединенные Штаты Америки.
Стремительное наращивание темпов экономического роста на рубеже XIX–XX вв. позволило США не только закрепиться в группе ведущих стран, но и реально претендовать на роль ее лидера. Уже в 1860 г. США уверенно занимали второе место в мире по уровню промышленного производства (17 %), отставая лишь от Великобритании (36 %). В 1880 г. удельный вес американской и английской промышленности в мировом производстве сравнялся (по 28 %). В 1890 г. США обеспечивали уже 31 % мирового промышленного производства, накануне Первой мировой войны – 36 % (соответствующие показатели Великобритании – 22 % и 14 %). Триумф американской экономики был связан с целым рядом факторов. Завершение гражданской войны 1861–1865 гг. создало возможность для окончательного складывания единого общенационального рынка. Консолидация экономического пространства огромной страны, в свою очередь, позволила с максимальным эффектом использовать богатейшие природные ресурсы. Немаловажную роль сыграл и «человеческий фактор» – на рубеже XIX–XX вв. США принимали колоссальный приток иммигрантов, в том числе выходцев из развитых стран Европы. Промышленность получала квалифицированную и недорогую рабочую силу. Среди иммигрантов также было много способных предпринимателей, талантливых ученых и изобретателей. В то же время с 70-х гг. XIX в. в страну был ограничен въезд иммигрантов из Южной и Восточной Европы, России, Азии, которые в большинстве своем составляли неквалифицированную рабочую силу. К началу XX в. в США значительно увеличился и приток капиталов из Европы. Иностранные инвестиции превысили 3,4 млрд долларов.
Сосредоточение финансовых и трудовых ресурсов, использование мощной сырьевой базы позволило в кратчайшие сроки добиться фантастических темпов развития американской промышленности. К тому же большинство американских предприятий создавалось изначально на новейшей технологической базе, с учетом наиболее перспективных технических разработок. Именно в США впервые широко была внедрена конвейерная система. Активно шло внедрение в производство электрической энергии. Автомобильное производство становилось символом американской промышленной мощи. Столь же успешно развивалась и химическая промышленность, промышленная переработка нефти, станкостроение. Ускоренными темпами шел и процесс монополизации. Преобладающими формами монополистических объединений в США очень быстро стали тресты и концерны, сосредотачивавшие огромную производственную и финансовую мощь. Их отличительной особенностью стала значительная активность на мировом рынке, участие в создании транснациональных картельных организаций и синдикатов. Американский бизнес подавал пример во внедрении новейших методов организации производства и торговой деятельности. В начале XX в. в США возникают первые простейшие маркетинговые концепции, формируется понятие менеджмента как научно обоснованной системы управления производством. Нью-Йорк еще до Первой мировой войны превратился в признанный финансовый и деловой центр мира.
На фоне ошеломляющих экономических успехов США были особенно заметны нарастающие внутренние противоречия британской и французской экономики. На протяжении нескольких столетий Великобритания оставалась наиболее мощной промышленной державой. Роль «мастерской мира» сочеталась с преобладанием на мировых рынках, морских торговых коммуникациях, в сфере колониального соперничества. Но в конце XIX в. лидерству Великобритании вызов бросили страны, позднее завершившие промышленный переворот и создававшие индустриальную инфраструктуру на основе новейших технико-технологических разработок. В британской промышленности этому стандарту соответствовали лишь те отрасли, широкое развитие которых начиналось именно на рубеже XIX–XX вв. – энергетическая, химическая, сталелитейная, а также военное производство. В остальных, так называемых «старых отраслях» (горнодобывающей, металлургической, текстильной), сохранялись традиционные формы организации производства, его низкая капиталоемкость. Преобладали самостоятельные предприятия с небольшим уставным капиталом, обладающие меньшими инвестиционными возможностями, не ориентированные на постоянную модернизацию технико-технологической базы производства. Монополистические объединения, возникающие в этих отраслях, были немногочисленны и носили характер торговых ассоциаций.
Отставание в концентрации и модернизации производства пока не принимало форму глубокого кризиса или депрессии, но значительно осложняло положение Великобритании в системе мирового хозяйства. Британские товары с высокой себестоимостью уступали место более дешевым и, зачастую, более качественным американским и германским. Следствием стало быстрое ухудшение торгового баланса Великобритании и сокращение ее доли в мировой торговле (в 1870 г. – 22 %, в 1900 г. – 19 %, а в 1913 г. – 15 %). Теряя позиции на мировом рынке, британская экономика все в большей степени нуждалась в защищенной сфере сбыта продукции и размещения капиталов, которую могла обеспечить колониальная империя. Уменьшенный предпринимательский риск торговых и инвестиционных операций в колониях делал экспорт капитала гораздо более привлекательным для британских финансовых кругов, по сравнению с прямыми производственными капиталовложениями внутри страны. Размещались британские капиталы и в перспективных отраслях американской, германской, российской экономики. К 1900 г. общая сумма британских инвестиций за границей достигла 2 млрд фунтов ст., в 1913 г. – уже 4 млрд фунтов ст. По этому показателю Великобритания занимала прочное первое место в мире. Но наращивание экспорта капитала создавало «инвестиционный голод» в британской промышленности, мешало ее технологическому обновлению. Пагубность зависимости экономики Великобритании от колониальных владений стала особенно очевидной уже после Первой мировой войны, когда в странах Востока начался рост национально-освободительного движения.
В столь же двойственном положении оказалась на рубеже XIX–XX вв. и экономика Франции. Здесь также интенсивно проходило формирование новых отраслей промышленности – алюминиевой, химической, цветных металлов. По объему продукции тяжелой индустрии Франция занимала тогда второе место в мире. Чрезвычайно бурно в эти годы развивалась черная металлургия. Началось все более широкое производственное использование электрической энергии, значительно увеличилась длина железных дорог в стране. Но все более заметным становилось и отставание Франции в темпах роста от новых промышленных лидеров Запада. За период 1870–1913 гг. французское производство в целом выросло в три раза, но в те же годы мировое производство увеличилось в пять раз. По этому суммарному показателю Франция переместилась со второго на четвертое место, уступив США и Германии. Основной причиной относительного замедления темпов экономического роста стала структурная специфика французской экономики. Несмотря на образование во Франции на рубеже XIX–XX вв. ряда мощных монополистических объединений, сохранялось преобладание мелкого производства – в 1900 г. 94 % всех предприятий имели от 1 до 10 работников. Значительное место в отраслевой структуре занимало производство средств потребления. Ювелирные изделия, парфюмерия, обувь, мебель, текстильные изделия оставались наиболее предпочтительными видами экспорта. Лишь накануне Первой мировой войны, встав на путь милитаризации экономики, Франция достигла существенных успехов в наращивании продукции машиностроения, судостроения, строительной промышленности.