Страница 18 из 67
24 июля 1941 года где то в Белоруссии (в 30 км от Польши).
Спереди колонны двигается механизированный кулак, затем грузовики. Причем через каждые три автомашины, идет охрана, или БА-10, или Ганомаг (скрипя гусеницами) или мотоцикл с пулеметчиком наготове, это вражеская территория, и надо быть начеку. Пешая колонна, состоящая из батальона Ахундова и двух рот Иванова-Затейника, отправилась напрямки, через леса, вместе с кавалерией (им дорогу и разведует группа Мамбеткулова). Они-то в отличии от техники к шоссе не привязаны, но и вооружены только стрелковым оружием и тремя ротными минометами с двумя максимами (на лошадиных вьюках).
Кстати кавалеристы предлагали два названия, "Волчья сотня" или "Золотая сотня", оба названия напоминают, что-то анархо-синдикалистское, пахнет Махно, потому по совету Ильиных, назвали просто - "Отдельная Партизанская Сотня имени Щорса" или коротко ОПСиЩ. Креативная часть ЗАРовцев Гогнидзе окрестили кавалеристов "опсищуками" видимо по аналогии с Онищуками (так зовут разведчиков).
На одном ганомаге едут присланные из Москвы секретники, у них какое-то специальное задание, и даже я не знаю, кто они и что у них запланировано. С самого начала на них маски, и где они уйдут от нас неизвестно, типа ребятки воспользовались попутной колонной.
Колонна двигается на максимальной скорости, равняясь на самых нерасторопных, на Т-28 и Т-26. БТ даже, несмотря на лишнюю тонну железа на передке, все равно остается БТ (быстроходным танком), и командирам танков приходится их придерживать. Идем ночными полными тишины дорогами, правда, как только в тишину вторгается тарахтение десятков моторов, и массы гусениц танков и ганомагов, как тишина мгновенно, превращается в грохот, скрежет и другой абсолютно неумиротворяющий звук. Эстетики шуму исторгаемому нашими моторами и гусеницами, не то что бы не хватает, эстетикой тут и не пахнет, но есть некая иррациональная но логика звука, логика войны и логика разрушения, которую мы и несем врагу.
В немецком ремонтном автомобиле с металлическим крытым кузовом, обосновался Зворыкин, и слушает эфир, засветло, практически в полдень, вперед ушли онищуковцы. И в случае непредвиденных обстоятельств, они обязаны сообщить все по рации, на одном из языков малых народностей России. Вот Зворыкин и сидит с наушниками на голове, вслушиваясь в ночь, как одинокий, но грозный тигр, слушает ночь, выбирая из звуков, стук копыт добычи.
Зворыкин получает радиограмму и передает для перевода с удмуртского Тихонову Зосиму, красноармейцу из Затейниковских, и Зосим, сообщает мне, что через три километра нас ждет пост фельджандармерии, численностью до взвода. Ну для нас они, как клоп против слона, и прошу Зосима передать Онищуку благодарность, Тот быстро переводит текст на родной удмуртский, и Зворыкин начинает отстукивать свои точки и тире. Жандармы, не ожидали, что на них идет такая механизированная колонна, и быстро погибают под выстрелами идущих спереди БТ и Т-34, а два Т-28, прошлись по позициям жандармов - гусеницами.
И мы идем вперед, со скоростью тридцать км/ч, ориентируясь на Т-26, они хоть и небольшие по сравнению с Т-34 и Т-28, но ужасно тихоходные. На исходе третьего часа марша, от колонны отделяются все Т-34 и все БТ, два грузовика с пехотой, один грузовик с саперами, четыре мотоцикла, а так же гаубицы и батальонные минометы ЗАР, все они идут к точке Z, для имитации нападения. Остальная колонна поворачивает согласно плану, в сторону польской границы (мы достигли точки F), колонна идет дальше. Группой имитирующей нападение на Z командует Нечипоренко, у него приказ: пятнадцать - тридцать минут вести шквальный огонь по Z (не дольше). За это время саперы должны заминировать дорогу, причем минировать и полотно дороги, и окрестности, да еще в трех местах, с интервалом в 700 и 1100 метров. Ринуться, немцы преследовать, их встретят сюрпризные ништяки, как вертикального действия (мины и фугасы) так и горизонтального (шрапфугасы). Чуть-чуть очухаются, поматерятся от души, раз вперед, а тут через 700м еще раз фейерверк. Опять у врага состояние полноразмерного аффекта, снова разадекватятся, в дорогу, ну что бы догнать подлых русских, а через километр и сто метров, опять тебе бабушка Юрьев день.
Ну, а колонна идет вперед, скрежеща всеми фибрами души, с сумасшедшей скоростью в тридцать км/ч двигаются Т-26, ну и все остальные тоже. Правда любая другая техника может двигаться быстрее этих чудо-юд по имени Т-26, но в колонне всегда скорость держат по самому тихоходному.
В стороне Z начинается канонада, грохочут танки и гаубицы, минометы и пулеметы, бешено налетели на немецкую засаду, немцы же ждали наш отход на восток, а вот фигвам, нам желательно на запад, на территорию генерал-губернаторства. В грохот канонады вмешиваются и вражеские огнестрельные средства, слышны разрывы орудий снарядов, мин, и выстрелы из стрелкового оружия. А колонна идет дальше, представляю, как подсвечивая себе фонариками, готовят врагу сюрпризы бойцы Смирницкого. Взрывать будут сами немцы, система минирования централизированная, и от нажима на проволоку сдетонирует вся система. Ну как говорится счастливого пути тефтели, тьфу ошибка, тевтоны, а колонна идет вперед.
Наконец мы слышим, как канонада сходит, на нет, значит уже все готово, и наши соратники на всех парах летят за нами. Опель-блитцы, Т-34 и БТ, намного быстрее наших "скороходов" Т-26, и в течении часа - полтора они должны нас догнать. Как раз к тому времени, мы должны достигнуть моста через пограничную реку, за которой начинается уже бывшая Польша.
Опять начинает прием радиограммы Зворыкин, и окончив прием, переводит записанное в буквы. Затем записка переходит к Зосиму, и тот крепким рабоче-крестьянским почерком пишет расшифровку уже на русском:
"На посту охрана, до двух взводов, три пулеметных гнезда. Кроме того на нашей стороне, за 100 м от моста врыты два танка, и четыре зенитных автомата 20мм с двкмя 88мм зенитными орудиями. С приветом Петруха"
До моста остается четыре километра, если продолжать ехать так же, скорей всего немцы встретят нас во всеоружии, значит, нужна экспромтом оперативно-тактическая хитрость. Жалко бесшумники дойдут только через полчаса, они же своим ходом идут лесами, значит надо исходить, из того, что есть. Все придумал, стучу по кузову прикладом ППШ, надо останавливать колонну.
Дав три гудка, наш бюссинг останавливается, вся колонна останавливается тоже, три гудка, это сигнал экстренной остановки. К нашей штабной машине бегут товарищи-командиры.
- Товарищи, через 4-5 километров граница, и очень неслабое предмостное укрепление: два ДОТа (врытые танки), затем шесть зенитных орудий, три пулеметных гнезда и полторы роты пеших фрицев. Предлагаю подтащить имеющиеся минометы и орудия (сорокопятки) на дистанцию кинжального огня, поднести так же 8-10 пулеметов, и ударить по охране. Сорокопятки, первыми выстрелами должны ликвидировать врытые в землю танки, минометы закидывают позиции зенитчиков минами, пехота поливает пулеметно-автоматным огнем все, что двигается. Часть пехоты по-пластунски, подползает на бросок гранаты, и закидывает фрицев гранатами, все вперед выдвигаются танки и бронеавтомобили, мост наш.
У кого вопросы, или предложения?
Пока, ни у кого, вопросов и предложений нет, ребята обдумывают мое предложение, с тыла доносится грохот танков и другой техники, наши товарищи возвращаются от Z.
- Давайте, подождем, вон ребятки доедут, а у них гаубицы и минометы батальонные, ими сподручней врага колошматить, - говорит Прибылов.