Страница 5 из 6
Землетрясение разрушило Спитак, а заодно и маленький Кафан. Десятки тысяч людей остались без крова, сотни погибли.
Сначала страшно завыли собаки, а когда ударил первый подземный толчок, Ашот, прятавшийся в тени у забора, даже вскрикнул от удивления. А потом началось такое! Земля танцевала какой-то страшный танец и буквально вырывалась из-под ног, норовя опрокинуть его. Ашоту показалось, что эта адская пляска длится бесконечно. И вдруг все стихло, стихло также неожиданно, как и началось. Придя в себя, Ашот огляделся и не узнал места, в котором находился – деревья были повалены, искорежены, а вместо чистого и аккуратного домика ювелира на мир пустыми глазницами окон смотрели какие-то развалины. И посреди всего этого хаоса и разрушения, подобно исполину стояла человеческая фигура, грязная, в оборванной одежде. Ашот не сразу понял, что это Али. Он окликнул турка несколько раз по имени, но тот, не обращая внимания на крики, побрел куда-то, опустив руки и уставившись бессмысленно прямо перед собой.
– Ну и черт с тобой, – процедил сквозь зубы Ашот и пошел к развалинам дома в надежде поживиться чем-нибудь из вещей ювелира. Он долго копался в мусоре, перекладывая обломки и подсвечивая себе зажигалкой, пока, наконец, не увидел, как что-то блеснуло между обломками деревянного стола.
А на следующее утро турецкие пограничники остановили мужчину, который просто шел через разрушенную землетрясением контрольно-следовую полосу. Мужчина не пытался спрятаться или скрыться. Он просто шел, глядя перед собой и бормоча что-то. Лицо и грудь мужчины были залиты кровью. А голова была абсолютно седой.
Нарушителя доставили на заставу, потом в ближайшее отделение службы безопасности, а оттуда – в психиатрическую лечебницу.
В больнице Али пробыл два года. За это время его помутившийся разум пришел в норму. Али много думал, попросил у персонала Коран, и читал, читал его днями напролет.
Когда врачи пришли к выводу, что Али выздоровел, ему сделали документы и выпустили из больницы. Прямиком оттуда он отправился в мечеть, молиться. Он замаливал свои грехи. Молился истово и искренне. За несколько лет объездил все святые места, общался с мудрецами. А потом начал работать, скопил немного денег, и уехал в Италию, где открыл небольшую кофейню. Растолстел. Много молился, много трудился, не обманывал, не воровал, соблюдал все заповеди.
Так и жил Али в полном согласии с Аллахом, миром и собою, считая, что ведет жизнь праведную и безгрешную.
В один прекрасный день в его кофейню зашел хромой старик, который сел за столик в углу зала, заказал чашку кофе, да так и уснул над нею. Но Али уважал старших, и не стал его беспокоить.
Потом зашел молодой мужчина, которому Али приветливо улыбнулся.
А потом… А потом Али вновь услышал тот страшный гул. Он в ужасе прислонился к стене, по щекам градом потек пот.
– Господи, за что?! Ведь я же не совершил никакого греха!!!
Сердце Али не выдержало и перестало биться. Просто считать себя безгрешным – тоже грех …
… Старик, шедший впереди, казалось, еле семенил ногами, но Антонио никак не мог догнать его, чтобы спросить, откуда тот знает его имя, и вообще – что же произошло в кофейне. Старик резко свернул за угол, Антонио, едва не бегом, последовал за ним. Оказавшись в полутемном переулке, он был вынужден со всего маху остановиться, чтобы не врезаться в старика, который стоял посреди тротуара, держал на ладони все то же кольцо, внимательно рассматривал его, и бормотал что-то себе под нос. Антонио расслышал лишь часть из сказанного:
– Чуть-чуть не потерял.… Вот было бы смеху! Столько лет, столько сил, чтобы добыть, сохранить, а тут на тебе – задремал и чуть не потерял! Хорошо, что Мелхиседек не знает – то-то бы он смеялся, да он бы просто умер со смеху. Хотя нет, ничего с этим старым дураком не сделалось бы. Но я то каков?!! Ай-ай-ай!
– Погодите, послушайте, откуда Вы знаете мое имя? Что произошло в кофейне?! Это черт знает что! Я чуть не умер, а никто ничего и не заметил, и что случилось с бедным хозяином кафе?
– Черт?!! – старик прям подпрыгнул на месте, и торопливо спрятал кольцо в карман, – Да, черт много чего знает! Это крайне грамотный субъект!!! А Али – что его жалеть? Обыкновенный, толстый, как слон, турок, просто оказался не в то время и не в том месте, как впрочем, и всю свою жизнь он оказывался не в том месте. Не нужно было меняться через столько лет греха. А то ишь, чего захотел – из воров в праведники податься.
После этого старик, казалось, окончательно потерял интерес к Антонио, повернулся и побрел, прихрамывая по переулку, продолжая разговаривать сам с собою:
– Так задремать, так задремать! Это могло многого стоить! Чуть не стал посмешищем для Мелхиседека! Столько сил было потрачено, чтоб обставить этого самоуверенного старикашку, и все чуть не пошло прахом…
На этот раз Антонио без труда нагнал старика, остановил его, положив руку на плечо:
– О чем Вы говорите, что со мной случилось?
Старик стряхнул его руку со своего плеча и пошел дальше. Антонио попытался уловить хоть какой-то смысл в словах старика. Почему-то в мозгу засело лишь произнесенное тем имя – Мелхиседек. Где он мог уже слышать его? Неожиданно Антонио вспомнил – ну конечно, Мелхиседек – царь из книги Коэльо, помогавший ищущим не потерять веру в себя!
– Мелхиседек – это древний царь?! – громко произнес Антонио. Старик остановился, повернулся к нему, и тут только Антонио рассмотрел его как следует. Старик был невысок, необычайно худ, но жилист, волосы на голове коротко подстриженные и с залысинами, лицо украшала ухоженная ближневосточного типа бородка с проседью. Одет он был в не свежий костюм-тройку темно-коричневого цвета и такого же цвета плащ. В это время лучи заходящего солнца проникли в полутемный переулок и осветили смуглое лицо старика. Увидев его, Антонио поразился – глаза у старика были разного цвета – один темно-карий, а другой зеленый.
Неожиданно старик разразился целой тирадой, при этом очень живо стал жестикулировать руками:
– Мелхиседек – царь?! Это кто же его возвел в цари? Кто его считает царем? Людишки, для которых человек, имеющий за душой пару золотых монет, уже царь?! Царь во всем Свете, как это ни жаль, всего один! Был один, достойный стать царем, но не захотел! Я, говорит, тебе служить не буду! Больно то хотелось! И что? Где он сейчас? Одна печать только и осталась, да и ту я сегодня чуть не потерял! А Мелхиседек – он даже не князь, как я! Царек, вот он кто! – выпалив все это на одном дыхании, старик умолк, а потом неожиданно произнес совершенно спокойно – Пойдем, Антонио, мне нужно чего-нибудь выпить, да и тебе капля коньяка не помешает.
– Я не пью, – машинально ответил Антонио.
– А-а-а, понимаю, Клео не одобряет. Ну-ну… – в словах старика проскользнули какие-то обидные, издевательские нотки.
– Кто Вы, откуда знаете меня, что Вам известно о Клео?
– Хе-хе-хе, – старик неприятно засмеялся, – Ты же сам сказал – черт знает… Так ты идешь?