Страница 8 из 11
– Кажется, старые знакомые – по наши души, – тихо бросил Сергей.
– Может, им стало известно, что телефон у тебя? – встревожился Иван. – Что будем делать?
– Ничего у меня нет. И не было никогда, понял? А обыскивать права не имеют, – уверенно ответил Сергей.
Автомобиль остановился. Из него вышел знакомый по прошлой встрече оперативник, дружелюбно протянул руку:
– Добрый день, ребята. Вас не затруднит проехать в отделение? Кое-что необходимо уточнить, – подчёркнуто вежливо предложил он.
– Вообще-то, у нас другие планы, – резко ответил Сергей.
– Были. Но, если это так уж необходимо, проедем. Если ненадолго. Да, Серёжа? – и, не дожидаясь согласия брата, Иван открыл дверцу и юркнул в автомобиль.
– Конечно, ненадолго. Пару моментов уточним – и вы свободны, – на голубом глазу, солгал опер.
Сергей молча обошёл машину и сел с другой стороны, демонстративно отвернувшись к окну.
– Ну, вот и хорошо. Поехали, – скомандовал оперативник водителю и сел впереди.
Автомобиль рванул с места. Через несколько минут все трое были в кабинете у начальника милиции.
«Ненадолго» продлилось ровно пять часов. Братьев развели по разным кабинетам и опрашивали с чувством, с толком, с расстановкой начальник милиции и два его заместителя, по ходу отдыхая и меняясь подопечными. Но, не давая ребятам и минуты расслабиться. Братьям пришлось напрячься и вспомнить всю свою жизнь – с ретроспективой вплоть до ясельного возраста. Их проверяли, пытаясь подловить на обмане, и даже использовали так называемый полиграф – детектор лжи, задавая одни и те же вопросы, касающиеся Марины Ковалевской, всякий раз в новом контексте. Ребята скоро поняли, что их подозревают в содействии преступлению и это обоих бесило. Братья зашли в райотдел свежими и бодрыми, а вышли, ближе к вечеру, как выжатые лимоны. Сил не было даже на общение друг с другом. Они молча закурили на крыльце райотдела и не спеша побрели в сторону набережной. Небо опять затянуло грозовыми тучами.
– Ты понял, Серёжа, они думают, что эта Марина Ковалевская жива! – после длительной паузы произнёс Иван.
– Они думают, а я уверен. Точно жива! Проснулись искать, да поздно. Она уже далеко. Менты предполагают, что леди своего любимого замочила.
– Слушай, всего полдня в милиции, а уже нахватался – «замочила»! Просто девушка угостила мужа бокалом шампанского.
Братья немного помолчали, направляясь по кипарисовой аллее к набережной. К вечеру на аллее стало оживлённее, из многочисленных открытых кафе доносилась разноголосая музыка.
– Знаешь, – продолжил Сергей, и глаза его оживлённо заблестели, – есть мыслишка! Можно попробовать самим поискать эту Марину Ковалевскую. Разозлила она меня окончательно. Я думал, девчонка утонула, практически сон потерял, а она муженька замочила, нас, как последних лохов, развела и где-то развлекается! Мусора не найдут… Да и кто искать будет? Кто оплатит? Кому это надо – париться бесплатно? Ты помнишь, у американского миллиардера Джефри Холлахана сын утонул в Германии? Так папашка его такое шоу замутил – целый месяц работу полиции отражали в горячих новостях – в прямом эфире, в Сети. Вот это я понимаю! Парня добрая половина Европы искала, папа оплачивал все движения. Через месяц нашли утопленничка и восстановили каждый его шаг, даже дорогой для папашиной памяти ботинок на берегу Рейна отыскали! Вот это, я понимаю, заказчик! А тут, как мы узнали, муженька червь точит, свекровь с инфарктом микарда – вот такой рубец! – в реанимации, небось, лежит. Так что поиском леди, кроме меня, заняться некому. А у меня, правда, руки чешутся её поймать!
– Поймаешь – и что? – пытаясь выглядеть равнодушным, поинтересовался Иван.
– А меня, видишь ли, оченно интересует, что человек чувствует, когда отправляет ближнего на тот свет. И каково ему живётся после содеянного. Пообщаться охота. По душам, понимаешь ли…
– А как искать собираешься?
– Для начала смотаюсь в Москву, пройдусь по списку абонентов. Может, чего и прояснится.
– А я, что, здесь один останусь – тучи разгонять? Блин, вытащил меня, а теперь бросаешь.
– Братан, я тебя не бросаю, а оставляю на три дня, не плачь. Давай по чебуреку с сыром – и я погнал, пока маршрутки ходят. На последний поезд должен по-любому успеть, утром буду на месте.
Братья остановились у окна дешёвого кафе, торговавшего горячими чебуреками на вынос.
Сладко выспавшись под стук колёс на верхней полке купейного вагона, Сергей вышел на перрон родного города. Несмотря на короткое пребывание на крымском побережье, его крепкое красивое тело успело покрыться бронзовым загаром и выигрышно выделялось в утренней толпе заспанных пассажиров с бледными помятыми лицами. Он решил пройтись от метро до дома пешком, упорядочить мысли, продумать свои дальнейшие действия. Вчера Сергей созвонился с подругой детства, и та пообещала ему распечатать все номера телефонов, по которым пропавшая Марина Ковалевская общалась в последнее время.
– Значит, решил поиграть в Джеймса Бонда?
Лена с интересом смотрела на школьного друга, слушая его историю с утопленницей, время от времени выуживала из пакета чипсы и с аппетитом хрустела ими. Они сидели на скамье в сквере, неподалеку от её офиса.
– Обижаешь. Неужели я похож на ограниченного Бонда? Если поиграть – то в Шерлока Холмса. Я тоже, как он, независим и свободен. И он занимался расследованиями вовсе не по долгу службы, а из собственного интереса, призывая к диалектически тонкому эстетическому анализу. Меня, как и Холмса, ведёт личный интерес и поиск интеллектуальных радостей. Кроме того, расследование двойного преступления даёт мне возможность блеснуть своими умственными способностями. Слушай, как ты ешь эту дрянь? Сергей брезгливо покосился на пакет и запустил в него руку.
– Ой, Серёжа, любишь ты умничать! Только меня не сдай, если что. Можно подумать, ты эту дрянь не ешь! Лена протянула ему два листа с распечаткой звонков абонента с четырьмя восьмёрками.
– Лен, под пытками не сдам, отвечаю, – заверил Сергей. – А чипсы твои съел, преодолевая отвращение, дабы разделить с тобой единое пространство. Есть такой приём, знаешь, когда хочешь к человеку подкатиться, ну, чтобы, типа, он тебе помог. Закуриваешь, когда в принципе вообще не куришь, или ешь какую-нибудь бурду вроде этой.
– Ладно, считай у тебя получилось. Только лучше бы ты меня сам угостил. И обзаведись лупой. А то какой ты Шерлок Холмс без лупы?
– Лен, я думаю: какой я Шерлок Холмс без Ватсона? Будешь моим доктором Ватсоном?
– Так я уже, а ты и не заметил. Эх ты, психолог! Кому будем звонить первому?
– Молодец, Ленка! Я тебя люблю.
– Правда? – тут же отреагировала радостно Лена.
– Лен, я тебя люблю, как сестру. Поняла?
– Поняла, брат! Чего же тут не понять?
– Давай посмотрим, с кого начать. Сергей задумался, изучая длинный список номеров. Лена придвинулась ближе, достала из сумочки красный карандаш для губ, взяла второй лист и точками быстро отметила наиболее часто повторяющийся номер.
– Может, с него и начнём? – уверенно спросила она. – Вставь эту карточку в свой телефон. Я её использую очень редко. Если что, можно и выбросить потом. Если ответит дама – я спрошу, где можно найти Марину. Типа, не могу дозвониться, срочно нужна по очень важному делу. Откуда знаю номер? Маринка сама дала. Когда – не помню. Слово за слово – какую-то информацию и получим. Если мужчина – сам говорить будешь. Идёт?
– Не идёт, – категорически ответил Сергей. – Затянется твоя дама – и слова не скажет. И что дальше? Женщина любую особь женского пола воспринимает как потенциальную соперницу и сразу напрягается. Наоборот, если мужской голос – тебе говорить, а с женщиной я буду общаться. Хотя, в принципе, мне хоть с женщиной, хоть с мужчиной, лишь бы человек в адеквате был.
– Ладно, убедил. Давай определимся: что нам нужно узнать, о чём спрашивать?
– А что, если нам, Леночка, пойти ва-банк? Я скажу, что у меня случайно оказалась трубка, соответственно с номерами телефонов. Вот и звоню – узнать: кто владелец, кому вернуть?