Скромный герой

Лицо Армиды менялось на глазах. В нем уже не было спокойствия, теперь на нем отображались гнев и печаль.

— Исмаэль повез меня на медовый месяц в Италию, — добавила она, печально улыбаясь. — Это были замечательные недели. Никогда бы не поверила, что я увижу столько необычного, столько прекрасного. Мы даже побывали на площади Святого Петра и видели папу на его балконе. Это путешествие было как сказка. Мой муж все время пропадал на деловых встречах, а я проводила много времени в одиночку, как обыкновенная туристка.

«Так вот в чем секрет этого платья, этих украшений, этих часиков и туфель, — подумал Фелисито. — Медовый месяц в Италии. Она вышла замуж за богача. Брак-то по расчету!»

— И там, в Италии, мой муж продал страховую компанию, которой владел в Лиме, — продолжала Армида. — Чтобы она не досталась его сыновьям, которым не терпелось ее унаследовать, хотя наследство Исмаэль выплатил им еще при жизни. Эти парни — разгильдяи и бездельники самого худшего пошиба. Они доставляли Исмаэлю множество хлопот, вот почему он и продал компанию. Я пыталась разобраться в этом его замысле, но его юридические комментарии только сводили меня с ума. В конце концов мы вернулись в Лиму, и сразу же по возвращении с мужем приключился инфаркт, который свел его в могилу.

— Примите соболезнования, — пробормотал Фелисито.

Армида опустила глаза и замолчала. Хертрудис продолжала сидеть спокойно, недвижимо.

— А может быть, его убили, — прибавила Армида. — Я не знаю. Исмаэль говорил, что его сыновья настолько желают его смерти, им настолько лакомы его деньги, что они способны и убийцу подослать. Он умер ночью, и у меня из головы не выходит мысль, что близнецы (его сыновья — близнецы) каким-то образом подстроили этот убийственный инфаркт. Если это вообще был инфаркт, а не отравление. Не знаю.

— Теперь я понимаю причину вашего бегства в Пьюру и почему вы прячетесь, не выходите на улицу, — произнес Фелисито. — Вы действительно считаете, что сыновья вашего мужа могли…

— Не знаю, приходило такое им в голову или нет, но Исмаэль утверждал, что они на все способны, даже на убийство. — Армида словно проснулась, слова ее звучали взволнованно. — Я больше не чувствовала себя в безопасности, мне было очень страшно, Фелисито. Я встретилась с ними в присутствии адвокатов. Они говорили со мной и смотрели так, что я почувствовала: они и меня способны убить. Муж говорил, что в Лиме теперь можно нанять убийцу для какого угодно дела всего за несколько солей. Почему бы им не пойти на такое ради громадного наследства сеньора Карреры?

Армида замолчала и посмотрела ему в глаза.

— Вот почему я решилась на побег. Мне подумалось, что здесь, в Пьюре, никто меня искать не станет. Вот, Фелисито, и вся моя история в общих чертах.

— Ну что же, — произнес коммерсант. — Да, я вас понимаю. Но только — что за ужасное невезение! Случай забросил вас прямо в волчью пасть. Вы же видите, как у нас обстоят дела. Как говорится, Армида, из огня да в полымя.

— Я ведь обещала, что задержусь у вас всего на два-три дня, и заверяю: так оно и будет. Мне нужно поговорить с одним человеком, он живет в Лиме. Вы поможете мне связаться с ним? У меня есть номер его телефона. Вы окажете для меня эту великую услугу?

— Так позвоните ему сами, от нас.

— Это было бы неосторожно. — Армида задумчиво смотрела на телефон. — А если его номер прослушивается? Мой муж считал, что близнецы прослушивают все наши телефоны. Лучше уж из вашего офиса и на мобильный — его, кажется, труднее отслеживать. Я из вашего дома выйти не могу. Поэтому и обращаюсь к вам.

— Дайте мне этот номер и сообщение, которое я должен передать. Я позвоню из конторы сегодня же вечером, — решил Фелисито. — Буду рад вам помочь, Армида.

Вечером, когда, прорвавшись сквозь кордон журналистов, Фелисито Янаке шагал на работу по улице Арекипа, он размышлял, насколько все-таки история Армиды похожа на приключенческий фильм, — в редких случаях, когда коммерсант ходил в кино, он выбирал именно такие картины. А ведь он всегда полагал, что эти кровожадные сценарии не имеют ничего общего с обычной жизнью. Но история Армиды, да и его собственная — с момента получения первого письма от паучка — в точности походили на остросюжетные фильмы.

Владелец «Транспортес Нариуала» забился в самый тихий угол своей конторы, чтобы Хосефита не могла услышать его разговор. Ему сразу же ответил мужской голос; когда Фелисито сказал, что хочет говорить с сеньором доном Ригоберто, его собеседник несколько смешался. «А кто его спрашивает?» — помолчав, спросила трубка. «Это по поручению его подруги». — «Да, это я. О какой подруге идет речь?»

— О подруге, которая предпочитает не называть своего имени; причины должны быть вам известны, — ответил Фелисито. — Полагаю, вы поняли, о ком я говорю.

— Да, кажется, да, — прокашлявшись, откликнулся сеньор Ригоберто. — С ней все в порядке?

— Да, с ней все хорошо, она передает вам привет. Ей хотелось бы поговорить с вами. Лично, если это возможно.

— Ну разумеется, я готов, — тут же, без колебаний отозвался сеньор Ригоберто. — С большим удовольствием. Как это устроить?

— Вы можете приехать туда, где она родилась? — спросил Фелисито.

На этот раз молчание было долгим, а кашель натужным.

— Мог бы, если это необходимо. Когда?

— Когда вам будет удобно, — ответил Фелисито. — Но конечно, чем раньше, тем лучше.

— Понятно, — сказал Ригоберто. — Я сразу же закажу билеты. Займусь этим сегодня же вечером.

— А я забронирую для вас номер в отеле, — отозвался Фелисито. — Сможете позвонить мне по этому телефону, когда определитесь с датой? Им пользуюсь только я.

— Прекрасно, значит, так и договоримся. Спасибо за звонок и до скорых встреч, кабальеро, — попрощался сеньор Ригоберто.

Остаток вечера Фелисито Янаке провел за работой в «Транспортес Нариуала». Но время от времени мысли его возвращались к Армиде, и коммерсант задавался вопросом: сколько в ее рассказе правды, а сколько домысла? Возможно ли, чтобы богатый кабальеро, владелец крупной компании, женился на своей служанке? Такое с трудом укладывалось в голове. Но разве это менее вероятно, чем сын, уводящий любовницу у отца? А потом они вдвоем его шантажируют, чтобы ограбить! Жадность сводит людей с ума, эта истина не нова. Когда уже стемнело, в офис вошел доктор Хильдебрандо Кастро Посо с кипой бумаг, торчащих из папки едко-зеленого цвета.

— Вот видите, много времени это у меня не заняло, — рапортовал адвокат, передавая папку. — Вот документы, которые вы должны заставить его подписать, я тут галочки расставил. И если он не полный идиот, то с радостью подпишет.

Фелисито дотошно проверил все бумаги, задал несколько вопросов, на которые у адвоката нашлись ответы, и остался доволен. Он подумал, что принял правильное решение, которое хотя и не вызволит его из-под груза всех проблем, зато, по крайней мере, снимет тяжелый камень с его груди. И неуверенность, терзавшая его вот уже много лет, исчезнет навсегда.

Выйдя из конторы, Фелисито — вместо того чтобы направиться прямо домой — сделал крюк и зашел в комиссариат на проспекте Санчеса Серро. Капитана Сильвы на месте не оказалось, коммерсанта принял Литума. Сержант был несколько озадачен просьбой посетителя.

— Я хочу как можно скорее встретиться с Мигелем, — повторил Фелисито Янаке. — Не имеет значения, будете ли вы или капитан Сильва присутствовать при нашем свидании.

— Что ж, дон Фелисито, я полагаю, что с этим проблем не предвидится, — ответил сержант. — Завтра с утра пораньше я доложу капитану.

— Спасибо, — сказал Фелисито и прибавил на прощанье: — Передайте капитану Сильве привет от меня, а также от моей секретарши, сеньоры Хосефиты.

XVIII

Дон Ригоберто, донья Лукреция и Фончито прилетели в Пьюру в первой половине дня, и таксист доставил их из аэропорта в отель «Порталес» на Пласа-де-Армас. Смежные номера, забронированные для них доном Фелисито Янаке, — одноместный и двухместный — вполне отвечали их пожеланиям. Разместившись в отеле, семейство вышло на прогулку. Они прошлись по Пласа-де-Армас, затененной древними высокими тамарисками и украшенной клумбами с ярко-алыми цветами.