Страница 7 из 8
Вместе мы отправились обратно к болоту. Спустя полчаса мы сидели кафе рядом с шоссе Монток-Хайвей. Я разделил оставшееся исцеляющее зелье с Перси, который почему-то упорно называл его нектаром. Наши раны стали заживать.
Мы привязали крокодила к дереву на импровизированный поводок, просто чтобы решить, что с ним делать далее. Перси и я постарались отчиститься от грязи настолько хорошо, насколько могли, но мы все еще выглядели так, будто приняли душ на заброшенной автомойке. Волосы Перси прилипли к его левой щеке, спутавшись с кусочками травы. Его оранжевая футболка была разорвана.
Я был уверен, что выглядел ни капельки не лучше. В моих ботинках хлюпала вода, к тому же мне постоянно приходилось доставать соколиные перья из рукава моей рубашки (поспешные превращения могут иметь неприятные последствия).
Мы слишком устали для разговоров, поэтому просто смотрели новости по телевизору, висящему над барной стойкой. Полиция и пожарные сообщили о неисправности канализации в поселке. Видимо, большое давление воды скопилось в дренажных трубах, что и повлекло за собой взрыв, который впоследствии стал причиной наводнения и эрозии почвы, из-за чего несколько домов в переулке разрушились. Чудо, что ни один житель не пострадал. Местные дети рассказывали неправдоподобные истории о Болотном Монстре Лонг-Айленда, утверждая, что все повреждения были последствием драки этого монстра с двумя подростками, но, естественно, местные власти не поверили в эти «бредни». Однако журналист отметил, что поврежденные дома выглядели так, словно «на них приземлилось нечто огромное».
— Авария на канализации, — сказал Перси. — Это впервые.
— Для тебя, может быть, — проворчал я. — Но, где бы я ни побывал, они всегда всему виной.
— Выше нос, — ответил он. — Ланч за мой счет.
Перси полез в карман и вытащил оттуда шариковую ручку.
— Ох... — его улыбка исчезла. — Слушай... не мог бы ты наколдовать немного денег?
После этого, естественно, за ланч пришлось платить мне. Я мог достать деньги из воздуха, поскольку в Дуате у меня сохранилось немного наличных про запас. Спустя несколько секунд, перед нами уже находились чизбургеры и картошка фри. Жизнь начала налаживаться.
— Чизбургеры, — сказал Перси. — Пища богов.
— Согласен, — сказал я. Но, обернувшись и взглянув на него, я задумался, думал ли он о том же, что и я: что мы относились к разным богам. Перси запустил свои зубы в бургер. Серьезно, у этого парня был не хилый аппетит.
— Итак, ожерелье, — сказал он, откусывая. — Что у него за история?
Я колебался. Я до сих пор понятия не имел, откуда Перси родом и кто он такой, и я не был уверен, что хотел это знать. Но после того, как мы сражались вместе, я не мог не доверять ему. Тем не менее, я чувствовал, что мы затрагиваем опасную тему. Все сказанное нами могло иметь серьезные последствия, не только для нас двоих, а и, возможно, для всех, кого мы знали.
Я чувствовал себя так же, как позапрошлой зимой, когда мой дядя Амос расскрыл тайну о наследии семьи Кейн, о Доме Жизни, египетских богах, Дуате и обо всем остальном. За один день мой мир расширился десятикратно и изменил меня навсегда. Теперь, я оказался в такой же ситуации, буквально стоя на краю пропасти. Я боялся, что если мой мир снова десятикратно расширится, то у меня взорвется мозг.
— На ожерелье лежит заклинание, — сказал я наконец. — Любая рептилия, которая носит его, превращается в Петсухоса, сына Собека. Каким-то образом этот мелкий крокодил одел его себе на шею.
— Ну или кто-то одел его ему на шею, — поправил Перси.
Я не хотел думать об этом, но неохотно кивнул.
— Так кто же? — спросил он.
— Сложно сузить круг поисков, — сказал я. — У меня много врагов.
Перси фыркнул.
— Мне это знакомо. Тогда есть идеи, зачем?
Я еще раз откусил чизбургер. Он был вкусный, но я едва это чувствовал.
— Кто-то хотел доставить нам неприятности, — предположил я. — Думаю, что возможно... — я начал изучать Перси, пытаясь определить, сколько я мог ему рассказать. — Возможно, кто-то хотел причинить неприятности, чтобы привлечь наше внимание. И твое, и мое.
Перси нахмурился. Он рисовал что-то в кетчупе картошкой фри — не иероглиф. Какие-то не египетские буквы. Греческие, должно быть.
— У монстра греческое имя, — сказал Перси. — Он съел пегаса в моем... — он, заколебавшись, остановился.
— В твоем доме, — закончил я. — В каком-то лагере, судя по твоей футболке.
Он заерзал на стуле. Я все еще не мог поверить, что он говорил о пегасах так, словно они были реальны. Тогда я вспомнил тот случай в Бруклинском доме, когда был уверен, что видел крылатую лошадь, летящую над горизонтом Манхэттена. Сейди сказала мне, что это были галлюцинации. Теперь я не был так уверен в ее словах. Наконец, Перси посмотрел на меня.
— Слушай, Картер. Ты вовсе не такой надоедливый, как я думал. И из нас сегодня получилась хорошая команда, но...
— Ты не хочешь рассказывать свои секреты, — догадался я. — Не волнуйся. Я не буду расспрашивать тебя о твоем лагере. Или о твоих силах. Ни о чем.
Он вскинул бровь.
— Тебе не любопытно?
— Мне очень любопытно. Но пока мы не выясним, что происходит, я думаю, что нам следует сохранять дистанцию. Если кто-то… или что-то привел этого монстра сюда, зная, что он привлечет наше с тобой внимание...
— Тогда, возможно, кто-то или что-то хотел, чтобы мы встретились, — закончил он. — Надеясь, что случится что-то плохое.
Я кивнул и подумал о том неприятном ощущении, которое ранее возникло у меня — голос, предупреждавший, чтобы я ничего не рассказывал Перси. Я зауважал этого парня, но все еще чувствовал, что мы не должны быть друзьями. Мы никогда не должны были встретиться.
Давным-давно, когда я был еще маленьким ребенком, я наблюдал, как моя мама проводила научный эксперимент с некоторыми из ее студентов.
«Калий и вода, — говорила она им. — По-отдельности они совершенно безвредны. Но вместе...»
Она бросила калий в стакан воды и БАБАМ! Студенты отскочили от миниатюрного взрыва, сотрясшего все пробирки в лаборатории. Перси был водой. Я был калием.
— Ну, вот мы и встретились, — сказал Перси. — Ты знаешь, что я живу на Лонг-Айленде. Я знаю, что ты живешь в Бруклине. Если нам надо будет найти друг друга...
— Я бы не советовал, — сказал я. — Пока мы не узнаем больше. Мне нужно взглянуть на некоторые вещи на... ну, на моей стороне... Попытаться выяснить, кто стоит за этим инцидентом с крокодилом.
— Хорошо, — согласился Перси. — Я поступлю также.
Он указал на ожерелье Петсухоса, которое блестело в моем рюкзаке.
— Что нам делать с ним?
— Я могу отправить его в надежное место, — пообещал я. — Оно больше не причинит неприятностей. Мы часто имеем дело с подобными реликвиями.
— Мы, — сказал Перси. — То есть, есть другие... тебе подобные?
Я не ответил. Перси поднял руки.
— Хорошо, я ничего не спрашивал. У меня есть друзья в ла... эм... кое-где, и они хотели бы повозиться с магическим ожерельем наподобие этого, но я доверяю тебе. Возьми его.
Я не понимал, что задержал дыхание, пока не выдохнул.
— Спасибо. Хорошо.
— А детеныш крокодила? — спросил он.
Из меня вырвался нервный смешок.
— Хочешь забрать его?
— Боги, нет.
— Я могу взять его с собой, обеспечить ему жилье, — я подумал о нашем большом бассейне в Бруклине. Мне было интересно, как наш гигантский волшебный крокодил, Филипп Македонский, воспримет нового маленького друга. — Да, он прекрасно впишется.
Перси, казалось, не знал, что и думать об этом.
— Окей... — он протянул свою руку. — Было приятно работать с тобой, Картер.
Мы пожали друг другу руки. Искры не полетели. Грома тоже не было слышно. Но я все же не мог отделаться от ощущения, что этой встречей мы открыли дверь, которую уже не в состоянии будем закрыть.
— С тобой тоже, Перси.
Он встал.
— И еще одно, — сказал он. — Что, если тот, кто организовал нашу встречу, является нашим общим врагом... что если мы будем нужны друг другу, чтобы бороться с ним? Как я смогу связаться с тобой?