Страница 27 из 157
Она не нашла Духова в каюте. Она окликнула его, но ответа не последовало. Тира подумала, может, он тоже висит на потолке, но отвергла эту идею, почувствовав какой-то приступ, как будто хочется выдохнуть, но получается это сделать какими-то рывками и щекотит немного. А, это смех. Это абсолютно нормально, когда разум улавливает что-то неординарное и курьёзное.
Она вышла из его каюты. В одном фильме кто-то сказал, что в чужие комнаты не хорошо заходить, а каюта Духова – это чужая комната. Тира побрела по коридорам «Пожирателя», рассматривая его внутренние приборы, части фильтров и стабилизаторов, обшивку. На пути ей попалось смотровое окно, и она остановилась. Просто, чтобы взглянуть туда, куда она не могла выйти, на то, что было недосягаемо.
Звёзды. Они холодны. Они не чувствуют. Не сожалеют, не раскаиваются, не плачут. Они губят и не думают об этом. Но они и сами умирают.
Яркая звезда вдали. Рискахар’яли Астартия. Она тоже губит жизни. И она не умирает. Свершится ли когда-нибудь это, взорвётся ли эта звезда? Неизвестно. До той поры она правит миром, Галактикой, вселенной. Она изменяет всё, она ломает судьбы, коверкает пути и подминает под себя неспособных выжить, а благоволит сильным, но лишь до тех пор, пока она ими довольна, а затем и они становятся для неё жертвами, отработанным материалом, ненужным мусором. Она будто живое существо. Злое, беспощадное. Тира знала лишь ещё одно такое живое существо. Тирану Дименсию. Но её уже нет. Хотя будто бы есть. Она стала другой. Она изменилась. Возможно ли, что когда-нибудь изменится и Звезда Изменения?
- Есть ли у нас надежда? - услышала Тира рядом с собой. Она повернула голову. В смотровое окно глядели два больших серых глаза механика Каджол.
- Я не знаю, - ответила Тира.
- Она красиво рисует.
Громаэна не отрывала взгляда от РА.
- Ранси, племянница Кзарада. У неё дар. Она рисует её.
Громиха кивнула на большую яркую звезду.
Тира закрыла глаза, пытаясь представить. Ранси, маленькое создание, одарённое талантом, будущая помощница папы, когда его руки уже с трудом будут держать кузнечный молот и щипцы. Каждая улыбка, слетевшая с губ маленькой девчушки, отражается светом радости в сердце отца. Неужели, неужели этот свет угаснет?
- Я слышала о тебе, – сказала Каджол. – Многое.
- И всё это правда.
- Был в нашем клане один гром. Учёный, гений. Он получил от РА дар. Он выращивал в своём саду поразительные цветы. Они радовали весь клан. Даже Кзарад приходил купить их, но этот гром не продавал их. Он дал их ему просто так. Целый букет. И всегда он был такой же яркий, как лепестки его лигранов. Но в нём был гораздо больший талант. Он хотел принести пользу Галактике. Он очень хотел вывести растение, которое вылечит все болезни. Может быть, даже «каменную вечность». И он решил полететь на Доминию. Он повёз туда свой проект, в институт. Если бы он представил и защитил свой проект достойно, он бы поступил и, узнав много нового, разработал бы много лекарств. Спас жизни. И не только громов. Но на комиссии по рассмотрению его проекта была одна женщина. Она не задала вопросов, не исследовала его отчёты. Она взяла бланк поступающего и написала «отказ». Он провалился. И решил уехать домой. Он рассказывал, что шёл по коридору на выход и услышал голоса в ректорской. Там сидели преподаватели, глава Конклава и эта женщина. Кто-то из них спросил её: «Почему вы не дали ему шанса, почему сразу поставили «отказ»? Знаешь, что она ответила? «Потому что он – гром». Просто вот так.
Он вернулся домой. Но он не остановился. Он принялся за работу снова. Он жил этой идеей. Он хотел изобрести лекарство. От «каменной вечности». Он проводил опыты на одном из детей. Он был одержим. Он был одержим ею. Он всё время твердил: «я докажу ей», «я смогу убедить», «громами будут гордиться». Он всё испытывал на себе.
Каджол прикрыла глаза на мгновение.
- Я была влюблена в него. Нет, не так, как я влюблена сейчас… но это не важно. Он был моим очень близким другом, – она посмотрела в глаза Тире. – Он умер. Отравился реагентами. Он так хотел спасти жизнь, что позабыл о своей. Я была рядом в его последние минуты. Он сжимал одной рукой мою руку. А другой – свой билет поступающего. Его можно было повторно использовать в следующем году. Я сохранила его. Прижимала к груди, когда его уносили.
Каджол достала что-то из кармана. Это он. Билет поступающего. Голографическая карта.
- Знаешь, есть две очень грустные вещи, - сказала Каджол, не сводя глаз с собеседницы. – Первое: тот мальчик, над которым он проводил опыты. Ведь этот мальчик… ему полегчало. «Каменная вечность» не отступила. Но по результатам следующих тестов, она замедлила течение. Он сделал невозможное.
Тира раскрыла билет поступающего. Кафедра ботаники и селекции. Оценка защиты проекта: «Отказ». Оценивший проект: «Тирана Дименсия». Подпись проявилась при касании карточки, размашистая, величавая, поставлена быстро и с нажимом.