Раненный (ЛП)

Лорел Гамильтон

Раненный

Анита Блейк — 24,5

От автора

Во-первых, если вы еще не читали мой роман «Мертвый лед», этот рассказ полон спойлеров. Серьезно, если вы прежде прочитаете рассказ, для вас будет разрушена кое-какая интрига. Черт, просто читая это вступление, вы уже сталкиваетесь со спойлерами, не то чтобы так задумывалось. Пожалуйста, немедленно отложите рассказ, если вы еще не читали «Мертвый лед»! Что же, дальше я отталкиваюсь от того, что вы уже прочли «Мертвый лед», и ничто из написанного мной ниже не проспойлерит вам сюжет книги. Если же вы еще не читали книгу и прочли все предупреждения о спойлерах, но все равно продолжили читать вступление рассказа, тогда сами виноваты. Вас предупреждали!

Во-вторых, «Раненный» не законченная история, это больше похоже на сцену из закулисья «Мертвого льда» или, может, эпилог о событиях после. Я закончила роман без описания свадьбы, не вдаваясь в подробности, что случилось с Конни и Томасом после финальных событий. Мне написало огромное количество людей, которых мучают одни и те же вопросы и которые желают хотя бы краем глаза взглянуть на свадьбу. И я решила, что раз мы все хотим продолжения истории, возможно, в моих силах это устроить. Так вот здесь — потому что вы, ребята, пожелали прочитать об этом, и я подчинилась — Анита вместе со своими возлюбленными окажется на свадьбе, и мы даже увидим, как Жан-Клод танцует с супругой Мэнни, Розитой. Он заставит ее краснеть в хорошем смысле, в том самом плане «я все еще девчонка». Я была счастлива, когда писала эту сцену, чтобы затем прочитать ее. Наблюдать за семьей Мэнни, как минимум, забавно и трогательно, это напоминает мне о том, как же сильно я люблю своих персонажей. Говорят, нет маленьких ролей, есть маленькие актеры. Именно так я и думаю о своих персонажах, поэтому и написала рассказ о героях второго плана, которым в основном повествовании уделяется недостаточно эфирного времени. Если вам, ребята, понравится «Раненный», возможно, я смогу порадовать вас и другими рассказами, вроде этого, о тех событиях, которые не были включены в романы, но мы все хотели бы прочитать о них.

***

Говорят, когда дети ваших друзей женятся, вы ощущаете свою старость, но учитывая, что Консуэла всего на шесть лет младше меня, я не слишком об этом беспокоилась. Это была моя первая свадьба, которую я посещала уже в зрелом возрасте, и где меня никто не спрашивал, когда же и я уже выйду замуж, потому что на моем пальце было обручальное кольцо, такое же заметное, как сигнал для самолета с необитаемого острова. Я вообще-то не носила его на людях, с этим кольцом я словно так и напрашивалась, чтобы меня ограбили. В идеальном мире я могла бы с головы до ног усыпать себя бриллиантами и пойти в них куда угодно совершенно одна, но мир далек от идеала, и кажется слишком провокационным носить это кольцо, ведь при мне обычно минимум два ствола и множество клинков, плюс значок с надписью «маршал США» на нем.

Сегодня при мне был только один пистолет. Не думаю, что свадебное торжество выйдет из-под контроля.

Я почти никогда никуда не выходила безоружная, но понятия не имела, как танцевать на торжестве и при этом, не светить оружием. Я была счастлива найти еще один наряд, под которым могла спрятать хоть какой-то пистолет. Миниатюрный Сиг Сойер.380 отлично поместился в тактическую кобуру от Galco на боку короткой красной юбки, красный топ прикрывал сделанные на заказ шлевки под пояс.

Шлевки были достаточно широкими, чтобы продеть в них ремень и потуже затянуть его, чтобы Сиг Сойер оставался на месте, и в случае чего, я смогла бы выхватить пистолет, ориентируясь на мышечную память, а не рыская, где же он может быть. Когда мне хотелось ультра-законспирировать свое оружие, я прятала его на спине, пока на тренировке как-то не обнаружила, что трачу несколько дополнительных секунд на то, чтобы вытащить пистолет, прицелиться и выстрелить, если он не на боку, как обычно. Эти несколько секунд могут стоить мне или кому-то еще жизни, с тех пор я начала пришивать шлевки на юбки и носить далеко не женственные ремни, потому что только так оружие, любое оружие, останется на месте. Я могла менять кобуру, само оружие, но оно всегда должно быть на боку, чтобы на автомате выхватить его рукой.

На тренировке ты можешь это поправить, а в реальных условиях будешь мертв.

Рядом со мной стоял Натаниэль Грейсон, чей серый приталенный костюм выгодно выделял широкие плечи, узкую талию, симпатичную задницу и спускался вниз по бедрам, сидя как очень деликатная перчатка: он многое показывал, но не обтягивал слишком явно. Лавандовая рубашка застегнута на все пуговицы до самой шеи, придавая его коже оттенок и намек на загар, который он мог бы получить, если хотя бы попытался, но ему было на это плевать. На фоне рубашки цвет его глаз стал глубже, ярче самой рубашки, фиалковые глаза против бледно-лиловой ткани. На его водительских правах указано, что его глаза голубые, потому что ему не позволили указать, что они пурпурные. Галстук был серебристым, а булавка для него казалась серебряной, но на самом деле была платиновой, потому что на нее его тело не среагирует, ведь, как и у большинства оборотней, у него была аллергия на серебро. Его длинные, почти достающие до лодыжек, волосы были убраны назад и заплетены в тугую косу, чтобы я не путалась в них, пока мы танцевали. Сам он в них при движении, похоже, никогда не путался… Может, все дело в практике, он был исполнителем экзотических танцев, и на работе его волосы частенько бывали распущенными.

Натаниэль улыбался и немного двигался в такт музыке. В моей жизни достаточно танцоров, от экзотических танцев до профессионального балета, чтобы знать, что они все танцуют, даже когда им казалось, что они не шевелились, словно их тела не могли сдержаться под симфонию повседневной жизни.

Если Мэнни поставить рядом со своей дочерью, то ему придется смотреть на нее снизу-вверх, потому что Конни была сантиметров на двенадцать выше, благодаря генам матери, но прямо сейчас он танцевал со своей женой. Двоих из ее братьев выволокли на танцпол их жены. Братья Розиты выделялись среди большинства мужчин в зале, и дело не только в их росте, но еще и в ширине, они были как огромные, крепкие, улыбчивые холодильники, сверкающие в темноте своими улыбками. Во время приема во второй половине дня, они все обнимались и обнимались.

Как минимум двое из них по футбольному гранту учились в колледже, хотя я не могла точно сказать, которые из шести. Еще у одного было свое дело нагревательно-охладительных систем, другой был бухгалтером, а еще один занимался чем-то вроде перевозки грузов. Мне они были представлены фразой: «Ну а это мои братья.» Розита так быстро протараторила их имена и род деятельности, что я не смогла за всем уследить. Я посчитала, что запомнить имена важнее, нежели места работы, потому на них и сконцентрировалась. Назвать по имени я могла четверых из них. С одним из братьев Розита в свое время пыталась устроить мне свидание вслепую, когда она еще переживала, как бы я не осталась старой девой в свои-то двадцать четыре. К счастью для меня, в свои тридцать один я наконец была обручена, не то Розита уперлась бы рогами.

Розита была сложена так же, как и ее братья, но я видела фотографии с их с Мэнни свадьбы, она тогда была девочкой-тростиночкой. Вот что может произойти, если жениться на девушке, которая еще не перестала расти. Она сантиметров на десять возвышалась над его метр семьдесят два или семьдесят пять. С тремя детьми и еще несколькими недоношенными беременностями Розита раздалась вширь, но Мэнни, танцуя с ней, смотрел на нее так, словно она по-прежнему была той миниатюрной девушкой, в которую он влюбился. Он склонил голову на ее пышную грудь, а она захмелела от напитков настолько, что не велела ему убрать голову немедленно.

Конни, невеста, и Мерседес, ее сестра и свидетельница, фигурой пошли в Мэнни: стройные и жилистые, но были высокими как модели, и в этом спасибо Розите. Они о чем-то оживленно беседовали по другую сторону зала. Их брат Томас сидел в дальнем углу в инвалидном кресле, на которое его в конце концов уговорила Конни. Костыли, на которых он прошел по проходу в церкви, сейчас стояли, прислоненные к креслу, руки лежали на них так, чтобы при случае на них опереться. Ему было тринадцать, он никогда прежде не был серьезно ранен, его первое разочарование. В церкви Томас стоял, пусть и с помощью костылей, был горд находиться на стороне жениха, но к концу церемонии, он побледнел, и его прошиб пот. Таковы последствия огнестрельного ранения, даже если прошло уже несколько недель. Томас пропустил чемпионат со своей легкоатлетической командой, потому что плохой парень похитил его вместе с Конни. Я была среди тех, кто остановил злодея и вызволил ребят, но тот успел подстрелить Томаса и бросить его умирать.