Страница 6 из 9
Изо рта действительно шел пар, нужно накинуть что-нибудь на плечи, но Аркадий был уверен, что когда он отвернется за халатом, который висел возле кровати, гость исчезнет.
- Случается, что влюбленные превращаются в Ангелов, - продолжал гость. - И остаются в этом городе навсегда.
- Мне это не грозит, - сказал Аркадий, улыбнувшись грустно. - Я не знаю, что такое любовь. Страсть - это да, женщин я люблю... А любовь? - он пожал плечами. - Наверное, никогда и не узнаю.
- Вы ошибаетесь, вы найдете свою любовь. Очень скоро найдете.
Аркадий удивленно вскинул брови.
- Откуда вы знаете?
- Ее зовут Анжела, она моя давняя знакомая, и я рад, что она выберет именно вас.
- Что за Анжела?
Аркадий пожал плечами.
- Вы скоро познакомитесь с ней, - улыбнулся Ангел. - Она в доме скорби.
- Какой скорби? - Аркадий насторожился. - В тюрьме, что ли...
- В сумасшедшем доме. И вы будете там лечиться, - сказал Ангел, почесав завязанную шарфом щеку.
- Я что, сойду с ума? - с ужасом проговорил он, почему-то веря каждому слову ночного гостя, ну, если и не веря, то не сомневаясь ни в одном из них.
- Вы уже сошли, только еще не знаете об этом. Иначе я бы к вам не приходил.
Несмотря на ледяные руки и ноги, Аркадий смахнул со лба мгновенно выступивший пот.
- Теперь и я знаю, - трагическим голосом проговорил он. - Теперь и я знаю, что я сумасшедший.
- Нет, - покачал головой ночной гость. - Вы проснетесь и не будете ничего помнить. А сейчас мне пора. - Он поднялся и протянул холодную руку, - Прощайте.
Исчез накрытый грязной клеенкой стол со свечей, исчезла посуда с объедками, исчезли табуретки, да и сам Ангел в живописных лохмотьях исчез. Аркадий стоял посреди комнаты, протягивая в пустоту руку, мгновение назад пожавшую ледяную длань Ангела.
"Сумасшедший дом... Сумасшедший дом...- вертелась в голове запечатленная в ней фраза. - Значит, я уже сошел с ума. И любовь моя будет с сумасшедшей?!.. А я ведь завтра собирался идти туда на экскурсию... нет уж, теперь точно не пойду. Ни за что не пойду!" Он обхватил голову руками и пошел к кровати. - А еще он сказал, что я все забуду. Нет уж, фиг! - сейчас казалось невозможным забыть то, что сказал гость. Аркадий залез под одеяло, стараясь согреться. - Нет уж, не забуду!"
- Ни за что не забуду, - вслух проговорил он и для памяти завязал под одеялом узлом край своей футболки. Покрепче затянул узел...
Пусть спать будет неудобно. Но теперь уж точно не забуду.
Глава 5
ПРОСОНОЧНОЕ СОСТОЯНИЕ
Проснулся я поздно - в половине первого дня. Накидывая халат, заметил, что моя спальная футболка на боку завязана узлом. "Как это мне удалось?!" - подумал я, усмехнувшись, развязал узел и пошел умываться.
С психиатром Алексеем Алексеевичем мы договорились о встрече в четыре часа дня, поэтому времени у меня было навалом. После завтрака сел за письменный стол и раскрыл тетрадь, в которой уже начал делать наброски нового романа, промаялся над ней часа два, но так ничего и не написал. Потом наспех перекусив, отправился в больницу.
Уже захлопнув входную дверь, вспомнил, что забыл тетрадь с начатым романом. Хоть и плохая примета, но вернулся: а вдруг в больнице придется записывать что-нибудь важное?
"Может заодно умывальные принадлежности с собой прихватить, - с иронией подумал я. - Все-таки в дурдом направляюсь".
На верхнем этаже услышал, нет, вернее - ощутил движение. Я насторожился, захлопнув уже дверь квартиры, некоторое время стоял прислушиваясь.
"Совсем нервы растрепались с этими писательскими исчезновениями. Кирилл со своими догадками окончательно сделает из меня неврастеника... Мне-то чего бояться?"
Психиатрическую больницу я нашел почти сразу. Мрачные корпуса за высоким каменным забором, поверху колючая проволока - наверное, по ней и электрический ток пускают.
- Здравствуйте, Алексей Алексеевич. Это Аркадий Семенович, мы с вами сегодня договаривались о встрече... Как "не помните"?.. Я же вчера звонил... Ну да, хорошо, жду.
Я положил трубку местного телефона и в ожидании, когда за мной придет врач, уселся на скамью напротив охранной будки.
Охрана психбольницы была серьезная: три бугая с разбойничьими рожами в камуфляже, на боку у одного кобура, второй с автоматом Калашникова через плечо, на поясе граната. Ничего себе?! Похоже, объект повышенной секретности, впрочем, какие у психов могут быть секреты? Строили больницу, как видно, на века: из-за толстой кирпичной стены выглядывал один из ее корпусов с массивными решетками на окнах - не перегрызешь. Да еще такие бравые охранники! Не удивлюсь, если у них в шкафчике найдется пара гранатометов, миномет и базука.
Я шел на экскурсию в полной уверенности, что психически вполне здоров, но все же не мог избавиться от отвратительно тоскливого, ноющего чувства тревоги. Психиатрия - наука темная, и в этой темноте может быть все, что угодно... даже я.
- Здравствуйте, Аркадий Семенович, - я вздрогнул от неожиданности, обернулся. Неизвестно откуда передо мной оказался высокий, почти на голову выше меня, широкоплечий человек в белом халате и докторской шапочке. - Извините, что заставил ждать, совсем сегодня замотался, столько дел... столько больных. Прямо эпидемия какая-то.
Мы поздоровались, рука у него была большая, рукопожатие крепкое. Именно таким здоровенным и должен быть психиатр, такой легко сгребет в охапку разбушевавшегося психа и сможет удерживать до того, как принесут смирительную рубаху.
- Замотался, особенно после восьмого марта работы прибавилось.
- Алкогольный синдром? - сказал я, показывая, что тоже кое-что смыслю в медицине.
- Не угадали, весеннее обострение.
Лицо у врача было круглое и плоское, с маленькими глазками, прикрытыми чуть затемненными очечками. Привлекали внимание черные, лохматые брови, вступавшие в противоречие с жиденькой, светленькой шевелюркой.
- Ну что же, пойдемте на отделение, - пригласил он взмахом большой ладони.
Миновав охрану, проводившую нас подозрительными взглядами, мы вышли во двор.
- Раньше это была женская тюрьма, но после революции решили соорудить здесь больницу, и очень удачно решили. Посмотрите, какие стены, какие прочные решетки на окнах... У нас пациенты бывают беспокойные, для них такие меры безопасности излишними не назовешь.
Изнутри двора здание действительно впечатляло своей тюремной мрачностью и неприступностью. Впрочем, что здесь можно было разместить, кроме тюрьмы или дурдома, не пятизвездочный же отель для интуристов.
Мы неторопливо шли через двор.
- У нас в больнице размещена специальная дорогостоящая установка, блокирующая сигнал мобильной связи, - говорил Алексей Алексеевич. - Это ограждает больных от общения с внешним миром, отвлекающего от лечения. В советские времена здесь бессрочно содержали особо опасных для режима больных. Диссидентов разных или тех, кто слишком много знал, и власть не желала, чтобы их знания вышли за пределы больничных стен. По преданию, архитектор этой тюрьмы задумал 1000 камер. Но их оказалось 999. Существовал миф о том, что в тысячной камере он замуровал украденный разбойничий общак Другой миф гласил, что в эту камеру архитектор приказал замуровать живьем самого себя. Представьте, камер было действительно 999, это не миф - я пересчитывал. И никто не мог найти этой неучтенной камеры. А я нашел!
Последнюю фразу Алексей Алексеевич проговорил не без гордости. Я ощущал себя маленьким недомерком, рядом с этим рослым человеком. Ему, пожалуй, ничего не стоило прихлопнуть меня огромной своей ладонью. Но в движениях его тем не менее чувствовалась какая-то неуверенность и угловатость.