Страница 14 из 79
Я был в отчаянии.
Она не знала ни-че-го. Ни про меня, ни про моего брата. Это было и плохо и хорошо одновременно.
Плохо, потому что она в него втюрилась. И это создавало дополнительные сложности.
Хорошо, потому что мне предстояло многое ей рассказать и объяснить. И в этом смысле время работало на меня. Пока она была со Стасом, я готовился. Всё надо было сделать безупречно. Потому что шок, который она могла получить в результате нашего разговора, нам бы точно не помог. И ей особенно.
Всё усугублялось тем, что у Виктории обнаружился довольно мощный энергетический блок. Словно что-то произошло в её жизни такое страшное, что пришлось перекрыть любую возможность энергетического воздействия. Скорее всего именно поэтому им и разрешили встречаться со Стасом. Ведь все понимали отлично, чем рисковали эти двое.
У Стаса была очень сильная зависимость от Виктории, и его желание 'съесть' её, могло сорвать щит, заставив её 'открыться' для Стаса. Это было очень жестоко. Ведь оба они могли просто заиграться и погибнуть. Уж я-то прекрасно себе представлял, на что способен Стас. И знал также о том, чем чревато для него знакомство с такой, как Виктория. Однако, не мне было принимать решения.
Ещё было очень плохо то, что мне нельзя было посвящать брата в подробности операции. Потому что это тоже было частью наших планов с Владом. Конечно, было плохо, что мы практически Стаса использовали. Но Влад был представителем 'Конторы' и значит всё, что было связано с ним, являлось закрытой информацией и подлежало разглашению только с его разрешения.
Стас, как всегда, был в роли подопытного кролика. Правда, на этот раз он играл вслепую. А вот катализатором у нас будет... Гоша. И это нервировало в данной ситуации больше всего.
Гошу отец тоже усыновил вместе с нами, но пару лет назад его отослали 'к родственникам' в Питер. Причина была в том, что они со Стасом не поделили еду. В результате у истории был трагический финал.
Мне в этот раз предстояло сыграть роль исполнителя - Пробуждающего и Ведущего. Я сомневался в успехе, потому что был слишком неопытен. Но Влад заверил меня в том, что игра стоит свеч. И я ему поверил. Не мог не поверить...
И снова в моей памяти всплыл тот августовский вечер, когда впервые наш дом посетил таинственный незнакомец, представившийся Владом. Глаза он прятал под темными очками. И лишь в мгновение, когда взгляд оказался поверх, я понял, что такие глаза надо прятать обязательно. Бездонная чернота ада - вот что было в них. Запомнились лишь огромные черные блестящие антрацитовые зрачки. И я не помню, видел ли вокруг них радужку.
Отец в тот вечер долго бродил по кухне, покашливал, переставлял чашки. Я подумал - неспроста. И ещё через некоторое время раздался звонок в дверь.
Поначалу я сопротивлялся. Я не хотел участвовать в эксперименте, потому что еще живы были воспоминания детства, проведенного в 'санатории'. Но мне пришлось. Отец сказал, надо. А в нашей семье это означало беспрекословное подчинение.
Дисциплина - именно то, что осталось нам в наследство после того, как мы стали жить семьей. Мы все были разными. Отец не обладал 'способностями', но был отличным специалистом в области психологии и психиатрии. Стас и Гоша после пробуждения смогли освоить новые возможности, а вот меня пробудить не успели. А потом отец сказал, что сделает это не как раньше, а постепенно. Помня о том, как кричали те, кого пробуждали в санатории, я тихо радовался такому решению, хотя и переживал. Привитые нам с детства правила, соблюдать секретность и скрывать от простых людей наши способности, мы научились соблюдать беспрекословно. Пока мы жили в 'санатории', правила никогда не обсуждались и поэтому всё происходящее со мной принималось как норма. А позднее, когда проект закрыли, это стало семейной нормой. Также нормой я считал никогда не обсуждать странности моей семьи с кем-либо посторонним. Те особенности, которые отличали мою семью от других, мне казались естественными, может быть в большей степени, потому что я к ним привык, но я понимал, что молчание словно щит сохраняло нашу безопасность. Поэтому я никогда не задавал лишних вопросов и хранил тайну.
Контора о нас забыла, санаторий закрыли, и я в последнее время уже начал привыкать жить как все. Пока однажды в нашем доме не появился незнакомец в темных очках с легким румынским акцентом по имени Влад.
Говорил Влад долго, неторопливо перебирая листы с инструкцией, которые по прочтении следовало ликвидировать, пыхая ароматной сигарой мне в лицо. Закончил словами:
- Конечно, ты еще очень юн. У тебя нет ни сил, ни знаний, достаточных для этого. Но больше некому. Навряд ли девочка раскроется перед зрелым мужчиной. А ты уж, дружочек, постарайся.
Похрюкав, ещё добавил:
- Я тебе помогу.
И поселился у нас. Был незаметен и неприхотлив. Появлялся только для того, чтобы провести со мной очередное занятие. А потом исчезал, и мне не нужно было, чтобы кто-то озвучил словами очевидное - дверь в комнату Влада трогать не стоит. Никогда.
Жизнь моя с этого момента изменилась до неузнаваемости. До этого я конечно кое-что уже почитывал и кое-что умел. Но то, что мне предстояло, я начал осознавать далеко не сразу.
Искусство пробуждения предполагало наличие некоторых особенностей, которые в художественной литературе назывались магическими. Под руководством Влада я быстро научился некоторым простейшим фокусам. Таким, как увеличение температуры некоторых веществ на расстоянии. Что позволяло зажечь свечу, не касаясь ее. Ну и прочие вполне безобидные штуки.
Так я думал, пока Влад не перешел от свечей и перьев к более глобальным вещам...
Теперь Влад меня торопил. Я должен был начать разговор с Викторией как можно скорее, но никак не мог вызвать её на какой бы то ни было контакт. Пытался даже заговорить о Стасе. Хотя эта тема вызывала боль у нас с ней обоюдно. Конечно, опыта по части девушек у меня можно сказать ноль по сравнению с братом. И тягаться с ним я не собирался. Обаять девушку после того, как с ней поработал Стас, было дохлым номером. Но мне как-то нужно было с ней заговорить...