Страница 10 из 29
Я не пожелал присутствовать на казни Айлин и Кондлы. Я ушел в свою хижину и прождал там до вечера, пока не вернулись Кельтхайр и Саар. Кельтхайр, захлебываясь от злой радости, рассказывал, как Айлин и Кондлу бросили в яму, засыпали хворостом и подожгли. Он мог бы рассказывать об этом всю ночь, но я попросил замолчать. Он обиделся, но больше не вспоминал о казни. Улучив момент, когда мой молочный брат вышел, я спросил Саар:
- Ты и сейчас будешь убеждать меня, что не колдунья? Как тебе удалось пройти испытание? Какое-нибудь древнее зелье?..
- Не совсем, - ответила она. – Обыкновенное умение человеческого тела. Я видела людей, которые лежали на углях, как мы с тобой на постели, и не претерпевали никакого вреда.
- А на раскаленных добела подковах они не лежали?
Саар усмехнулась и встряхнула головой, как норовистая кобылица:
- И это можно, если кое-что нанести на кожу. Я держала подковы и раньше и никогда не получала ожогов.
- Но тебе и Айлин омыли руки! – поразился я. – Как же ты смогла воспользоваться снадобьем?!
- Им были смазаны мои волосы.
Некоторое время я молчал, обдумывая услышанное. Я вспомнил, как волновался за Саар на суде, вспомнил, как она приглаживала кудри. Потом сказал:
- Ты предусмотрела все. То, что я принял за страх, на самом деле было уловкой. И теперь, после казни наложницы, отец не держит на меня зла, потому что я не был причиной ее смерти. И в этом твоя заслуга.
Огонь почти прогорел, и лицо моей колдуньи было скрыто тенью. Я взял ее руку и повернул ладонью вверх:
- Эта рука спасла меня сегодня. Завтра я надену по два кольца на каждый твой палец, и сверх этого положу на твою ладонь серебряную брошь.
Саар тихо засмеялась, отняла руку и пошла гасить угли в очаге:
- Спокойных снов, Конэйр, - сказала она.