Страница 12 из 17
– Мне?
– Ей, конечно.
– Ах да.
Когда врач ушел, Кальверо медленно опустился на стул. Только теперь, немного трезвея, он начинал сознавать, какую ответственность нечаянно взвалил на себя.
Пока он сидел и думал, снизу послышался воинственный голос миссис Олсоп. Вернувшись домой, она с удивлением обнаружила, что дверь в комнату девушки взломана.
– Ну, она у меня поплатится за это! Решетки ей не миновать! Это же взлом дома – вот что это такое!
Кальверо на цыпочках вышел из комнаты и встал на верхней площадке лестницы, чтобы послушать, что будет дальше.
– Выломала мою дверь, это надо же! Ага, она, наверное, и вещички свои забрала!.. Ах она подлая, подлая воровка…
Остальных ругательств уже было не разобрать – рассерженная хозяйка вошла в комнату девушки.
– Странно, – сказала она, выходя. – Не взяла ничего! И не возьмет уже – пока не заплатит за жилье! Ну надо же – выломала дверь!.. Хорошенько же она тут развлекается за моей спиной! Ну, больше у нее этот номер не пройдет – я ее выставлю!
Кальверо проворно прокрался на цыпочках обратно в комнату. Девушка все еще спала. Ладно, лучше пока ни о чем не думать – как-нибудь все само разрешится. Одно только Кальверо, хоть и был пьян, понимал хорошо: нужно уберечь эту девушку от ярости миссис Олсоп – хотя бы на первых порах. Вдруг девушка зашевелилась, раскрыла глаза, потом снова закрыла, и из-под ее век медленно вытекли слезы, замерли, а затем скатились по щекам. Кальверо вынул носовой платок, вытер ей слезы, посмотрел на часы. Ах да, рецепт! Он быстро прошел в гостиную, взял с пианино скрипку, положил в футляр и вышел из комнаты. Скоро он был уже на улице.
Пока он отсутствовал, принесли белье из прачечной. Миссис Олсоп всегда разносила его по комнатам лично, чтобы жильцы вовремя платили. Сейчас она позвала Кальверо, стоя еще внизу лестницы. Не услышав ответа, она начала подниматься. Когда она дошла до второй лестничной площадки [переход к обратному плану площадки[16] ], вернулся Кальверо с продуктами. [Выход … он медленно входит …] Посередине лестницы он уронил банку с лососем, и она покатилась вниз по ступенькам. Он собирался спуститься за ней, но, услышав голос миссис Олсоп, передумал.
Она уже стучала в дверь его комнаты и собиралась войти, но тут услышала чьи-то шаги внизу.
– Это вы, мистер Кальверо? – прокричала она. – Вот ваше белье. Я хотела положить его вам на кровать.
– Стойте! Подождите! – закричал он и помчался вверх.
На глазах удивленной хозяйки он скрылся вместе с продуктами за дверью, потом внезапно показался уже без них. Торопливо расплатился с ней… И с каким-то заискивающим видом удалился, закрыв за собой дверь. Ничего не понимая, миссис Олсоп спустилась. Внизу она подобрала банку с лососем, снова поднялась и опять постучалась к Кальверо. Он приоткрыл дверь дюйма на три, не больше, и снова выглянул.
– Вы уронили вот это, – сказала хозяйка.
– Ах да, спасибо, – сказал Кальверо, взял банку через узкую щелку и не сдвинулся с места, пока хозяйка не начала спускаться вниз.
На полпути она остановилась, прислушалась, а потом тихонько, на цыпочках прокралась обратно наверх. У двери Кальверо она нагнулась и заглянула в замочную скважину, которая располагалась ровно напротив кровати. И сразу же забарабанила в дверь, а потом и ворвалась в комнату.
– Так вот как она проводит вечера!
– Погодите минутку, – сказал Кальверо и, крепко взяв ее за локоть, вывел из комнаты.
Но миссис Олсоп до того взволновалась, что даже не заметила такого невежливого обращения.
– Эта девушка серьезно больна.
– А мне какое дело! Пусть немедленно убирается отсюда!
– Послушайте, матушка…
– Какая я вам матушка! – фыркнула та. – Что эта женщина делает у вас в комнате?
– Совершенно не то, что вы думаете, – ответил Кальверо.
– Все равно, пускай убирается, а не то я вызову полицию!
– А вот и не вызовете!
– Ах так! Вы что это себе позволяете в моем доме, а?.. Мне выломали дверь внизу! Хотела бы я знать, кто это натворил!
– Я!
– Вы?
– Если бы я этого не сделал, она бы умерла. И вы были бы виноваты!
– Что?
– У вас дырявая газовая труба!
– Неправда!
– А я говорю, у вас в той комнате была утечка газа!
Миссис Олсоп сощурилась.
– Зачем вы выломали дверь?
– Она была заперта.
– В котором часу?
Кальверо пожал плечами.
– Что-то здесь не так, – сказала миссис Олсоп.
Кальверо понял, что его выдумка слишком не похожа на правду.
– Послушайте! Эта девушка пыталась покончить с собой.
– Покончить с собой! – завопила хозяйка.
– Да… Она включила газ. А я вернулся домой как раз вовремя – иначе было бы поздно.
– Мало того, что она задолжала мне за месяц, – заскулила миссис Олсоп. – Теперь она вздумала еще и покончить с собой в моем доме! Лучше вызовите скорую помощь и отвезите ее в больницу.
– Ну… тогда об этом напишут во всех газетах.
Такое замечание заставило миссис Олсоп задуматься.
– Все равно, у вас в комнате она не останется!
– Тогда пустите ее вниз, где она жила.
– Еще чего! Да я уже сдала ту комнату! Хорошенькое дело… А вдруг преподобный мистер Спайсер прознает, что тут у вас женщина… Он же прямо под вами живет!
– Да ему-то что за дело. А если б это была моя жена?
– Жена? Ну-ну, поосторожнее. Она дурная девушка, – сказала хозяйка с понимающей ухмылкой. – Вселилась сюда уже больная. Лучше поберегитесь – ну, вы меня поняли – и хорошенько окурите после нее комнату.
– Ну, не прокаженная же она, – пошутил Кальверо, когда хозяйка уже спускалась вниз.
Вернувшись в комнату, Кальверо с сомнением посмотрел на девушку. Она еще спала. Он взял стакан, из которого она пила, и собирался им воспользоваться, но потом передумал и взял другой. Он начал откладывать в сторону вещи, к которым прикасался доктор. На столе стоял таз, на кровати лежало полотенце. Кальверо брезгливо, двумя пальцами, подобрал полотенце, бросил его в таз, а таз поставил на пол и тихонько задвинул под кровать. Он хотел вытереть руки об носовой платок, но вдруг вспомнил, что этим платком утирал девушке слезы. Поэтому, нагнувшись, он отправил в таз и носовой платок.
Теперь нужно было вымыть руки. Стоя у умывальника, он обернулся и увидел, что Терри раскрыла глаза. Они были тусклыми и как будто ничего не видели.
Потом она нахмурила брови.
– Что, голова болит? – тихо спросил Кальверо.
Она явно услышала его, потому что снова открыла глаза. Потом еле-еле повернула голову на подушке и обвела взглядом комнату.
– Где я? – прошептала она.
– У меня в комнате, – ответил Кальверо. – Я живу прямо над вами, двумя этажами выше.
– Как я здесь оказалась?
– Гм, – запнулся Кальверо, а потом постарался коротко рассказать о том, что произошло. – Сегодня вечером я пришел домой и почувствовал, что из вашей комнаты сильно пахнет газом. Я взломал дверь, позвал врача, и мы с ним вдвоем перенесли вас сюда.
– Зачем вы помешали мне умереть?
Кальверо посмотрел на нее скептически.
– А куда вы так торопитесь?
– Я не хочу жить, – прошептала она.
– Почему? Вас мучает боль?
Она покачала головой.
– Ну, тогда все остальное неважно, – сказал он. – Это просто пустые фантазии.
Он повернулся и поглядел через окно на ряд старых, узких, потемневших от дыма зданий, которые высились напротив, совсем близко. Они уныло зияли открытыми окнами, выходившими на задние дворы – грязные и неухоженные. Ему показалось, что он рассматривает плесень на сыре.
– Доживете до моих лет, – продолжал он, – поймете, как же вам повезло – родиться на свет… Быть частью этой великой Вселенной, да, ведь каждый из нас – это малая вселенная. Только мы умеем думать! А вот звездам этого не дано. Они просто вращаются вокруг собственной оси, и все! – Кальверо икнул. – А солнце – что оно умеет делать?.. Стрелять пламенем на высоту двести восемьдесят тысяч миль! И зачем? Только тратит понапрасну свои природные богатства. А думать оно разве умеет? Нет! А вот мы – умеем! – Он постучал себя по лбу средним пальцем. – Вот лучшая игрушка, какую когда-либо изобрел Господь… человеческий ум… А вы хотите взять и уничтожить его… Но не можете!
16
Фразы в квадратных скобках дописаны карандашом; наряду с добавлениями, сделанными скорописью, они заставляют предположить, что данный экземпляр “Огней рампы” использовался для переделки в сценарий.