Страница 6 из 38
– Сальвадор, пойдем быстрее, а то не попадем на вечер.
Дали был в душе возмущен: «Кто такой этот Лорка? И почему к нему такое внимание? Так должны были встречать здесь меня!» Но любопытство взяло верх над личными амбициями и он вошел в дом.
В большом зале яблоку негде было упасть, народ в нетерпении ждал появления нового кумира. И вот в углу помещения возникло какое-то оживление, все бросились в ту сторону.
– Это он! – повторяли все вокруг.
И действительно, взору публики предстал молодой человек лет двадцати пяти с правильными чертами лица, большими голубыми ясными глазами, в которых утопали все взгляды. Эти глаза излучали столько живительной энергии, что от них было невозможно оторвать взгляд. Черные кучерявые волосы обрамляли красивое светлое матовое лицо. Он был среднего роста, строен и привлекателен. Все присутствующие женщины буквально пожирали глазами этого молодого поэта, о котором говорил Мадрид и вся Испания. И чем больше они смотрели на Лорку, тем сильнее им хотелось прижаться к нему, обнять и не отпускать уже никогда. Так манила их исходящая от него магическая сила наравне с силой его проникновенных стихов. Мужчины не менее восторженно приветствовали поэта. В их глазах он был своим малым, который держался просто и был открыт для общения, без грамма снобизма и самовлюбленности.
После первого знакомства публика стала просить Лорку прочитать стихи. Кто-то принес стул, и поэт поднялся на него. Завороженные взгляды устремились на Лорку. И его голос зазвучал:
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Как быть, чтоб любовь не погибла?
И что с нею станет?
С холодным туманом
высокие башни слиты.
Как нам друг друга увидеть?
Окно закрыто.
Сто звезд зеленых
плывут над зеленым небом,
не видя сто белых башен,
покрытых снегом.
И чтобы моя тревога
казалась живой и страстной,
я должен ее украсить
улыбкой красной.
Дали не поддался обаянию кумира публики и, в отличие от всех, с презрением смотрел на молодого поэта. «Подумаешь, поэт. Сколько их было, есть и будет, мода пройдет, и все тебя забудут. Миру нужны более величественные фигуры, такие как Наполеон, которые останутся на века благодаря своей особой избранности». Но когда поэт начал читать, все критические мысли Сальвадора рассеялись при первых же строках.
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Как это необычно. Чем-то стихи Лорки напомнили его восприятие мира.
Сто звезд зеленых
плывут над зеленым небом,
не видя сто белых башен,
покрытых снегом.
«Как зеленые звезды могут плыть над зеленым небом, не видя сто белых башен, покрытых снегом?! Как он прекрасно выразил свое видение этого мира!» – уже через мгновение восхищался Сальвадор. Мало кто понимал его живопись, а тут несколько строк так ясно показали, что этот молодой поэт видит мир таким же, как и он.
И чтобы моя тревога
казалась живой и страстной,
я должен ее украсить
улыбкой красной.
Едва поэт закончил читать, как зал взорвался оглушительными аплодисментами. Публика была заворожена стихами и молодым поэтом, гений и магнетизм которого покорили сердца и души присутствующих.
– Как тебе этот поэт? – сквозь шум услышал Дали восторженный голос Луиса.
В зале все аплодировали, кричали, старались поближе подойти к Лорке и пожать ему руку. Женщины не сводили глаз с молодого красавца, который пробуждал в них затаенные желания.
– Послушай, Луис, познакомь меня с ним! – вдруг резко сказал Дали.
– Тебя? Познакомить с Лоркой? – Бунюэль был крайне удивлен тем, что его немного странноватый друг захотел познакомиться с поэтом. – Ладно! Но это будет трудно сделать.
Они протиснулись сквозь толпу к поэту.
– Извините! – начал Луис. – Разрешите, пожалуйста, познакомить вас с моим другом-художником! – он запинался, робея в присутствии такой легендарной личности.
Но тут Дали отодвинул Луиса в сторону:
– Разрешите представиться: Сальвадор Дали, величайший художник современности! – и он бесцеремонно протянул поэту руку.
Бунюэль покраснел и с опаской смотрел, как Лорка отреагирует на такую наглость.
– Ну что же, рад знакомству с гениальным человеком! Художники – это те же поэты, которые умеют выразить слова в красках, – ответил Лорка.
– Хорошо сказал! – Дали сразу перешел на «ты». – Если у тебя будет время, давай об этом потолкуем, мне понравились твое стихи.
Луис, пораженный такой фамильярностью своего друга, не знал, что и делать.
– Хорошо, Сальвадор! Ты где учишься?
– В университете на факультете живописи.
– Я заеду как-нибудь! До свидания, Сальвадор!
Толпа стала оттеснять Дали и его друга от поэта.
– До свидания, друг! – крикнул Дали.
Толпа совсем отодвинула молодых людей в сторону.
– Пойдем отсюда, Луис! – сказал Дали. – Здесь делать уже нечего.
По дороге Бунюэль долго ругал друга:
– Ну разве так можно общаться с великими людьми?
– А что, разве я не такой же великий, как он? – возмутился молодой художник.
Луис хотел рассмеяться, но, посмотрев на друга, решил, что лучше этого не делать. Дома Сальвадор долго не мог заснуть, находясь во власти стихов Лорки.
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Глава 6
Сестра Дали стала первой моделью для его необычных полотен, однако уловить смысл произведений молодого художника для многих зевак представлялось неразрешимой задачей. Новый стиль живописи был на слуху, но, как всякое новое направление, часто подвергался отторжению и невосприятию. Сюрреализм Дали далеко выходил за рамки обычного восприятия, но ничего в картинах гения не писалось просто так.
Покоренный стихами Лорки Дали впитывал смысл каждого слова. Ощущая родственную душу, он раскрывал тайны поэта, его сокровенные мечты и страхи, от которых он пытался избавиться. Дали знал, что он тоже пришел в этот мир не просто так: «Моя жизнь – это миссия, с которой послал меня Бог на эту землю, и что могут эти обычные смертные судить о моих картинах, оценивать все те тайны, в которые посвятили меня высшие силы». И вновь читая стихи Лорки, художник чувствовал мистическую силу, которая должна была связать их.
Проходили дни, а Лорка не появлялся. И Дали перестал ждать. Каждый день он много рисовал у себя в комнате. Однажды он попытался нарисовать один эскиз, но работа не пошла, а мысли разбегались в его голове, как тараканы. Стук в дверь переполнил чашу его терпения. Он отбросил кисточку в сторону и с негодованием метнулся к двери.
– А, черт, опять кого-то носит! Не дают собраться с мыслями! – Дали открыл дверь, готовый обрушить весь свой гнев на нарушителя спокойствия.
– Здравствуй, художник! – в дверях стоял веселый поэт. – Ты вроде как меня приглашал?
– Гарсиа?! Не может быть! – вот этого Сальвадор точно не ожидал. Он затащил поэта в комнату и обнял его. – Как я рад видеть тебя, дружище!
Их было не остановить, они разговаривали друг с другом так, как будто были лучшими друзьями с самого детства. Сальвадор показал свои картины.
– Дааа! – протянул Лорка. – В них есть что-то манящее и в то же время ускользающее! Слушай, не знаю почему, но они мне очень близки.
Все свободное время они проводили вместе и стали близкими друзьями. Они оценивали поэзию и обсуждали великих писателей и художников, говорили о Франции и осуждали Германию за то, что она часто вторгалась на территорию Франции, и за это оба ненавидели немцев. Сальвадор как-то попросил Гарсию стать моделью для его новой работы, и они начали часто ездить к морю, где так любил писать Дали.
– Почему ты рисуешь такие странные картины? Тебя что-то беспокоит? – спросил однажды Лорка.
– Нет, мой друг. Я не хочу насиловать ту форму, которую я вижу своим ощущением и переживанием, а ползать перед моделью и повторять все ее очертания, лишь бы это сочеталось с общепризнанными стандартами, – это не мое. В мою душу вползают свои образы тех вещей, которые я ощущаю своим каким-то шестым чувством.