Страница 7 из 12
Бегом сломя голову я его всё-таки обогнал, и бросил верёвку прямо перед ним. Так, на всякий случай, потому что похоже было, что добыча от меня почти ушла. Чешуйник сделал несколько шагов, и верёвка натянулась. Я дёрнул и почувствовал, как крюк впивается в кожу ящера. Зверь рванулся и чуть не свалил меня с ног. Я потянул. Земноводное мотнуло головой, и верёвка едва не вылетела у меня из рук.
Я привязал свободный конец к дереву, присел, и расслабился. Вовремя вспомнилось, как на Дону сомов ловили. Пусть теперь дёргается, пока из сил не выбьется.
Энергии чешуйника хватило ещё на целых три часа и всё это время мне пришлось просидеть в трансе, отслеживая и прогоняя местных хищников. Одного слишком настырного рогатого леопарда даже пристрелил. Тот никак не хотел внять голосу разума в моём лице и отойти в сторону.
Наконец, рывки хвостом и лапами в ручье стали гораздо слабее, и я рискнул вновь потянуть верёвку. Чешуйник рванул, чуть не выдёргивая конец из ладони, но было понятно, что этот рывок тварь совершила уже из последних сил.
Потом не меньше получаса ушло на то, чтобы вытащить упирающуюся тушу на берег. Веса в ящере было никак не меньше пятидесяти килограммов. Пока справился, взмок с головы до ног. И что обидно, ведь вот он, ручей. Казалось бы, нырни, обмойся. Но нельзя. Потому что, раз здесь водится чешуйник, это верный признак, что и пресноводный наездник тоже тут.
Я снял камуфляжную куртку, майку, достал полотенце, и тщательно обтёрся по пояс. Затем вынул свой старый нож разведчика, привезённый ещё из того мира. Нож этот отличался особенно удобной заточкой, его и делали в расчёте, что придётся обрезать зацепившиеся стропы, или убирать растяжки.
Всё это время чешуйник не сводил с меня круглых, коричневых глаз. Я раз десять пытался подобраться к его хвосту, и постоянно проклятый ящер дёргался, иногда сбивая меня с ног, или же резко отводя хвост далеко в сторону.
Наконец эта борьба вымотала и меня самого, и я тяжело плюхнулся под дерево. Отдохнув пару минут, достал Беретту, и недолго думая, выстрелил животному в голову. Пуля с визгом отрикошетила, сбив с дерева на другой стороне ручья ветку. Тварь отчаянно замотала головой, беззвучно открывая рот, как вытащенная из воды щука.
Я вошёл в транс и ткнул ящера пулей в глаз. Чешуйник задёргался так, что сорвался с крюка, совершенно невероятно для его телосложения подскочил, и ринулся обратно в ручей. Верёвка натянулась, раздался звон, и я едва успел увернуться от выскочившего из тела крюка.
Земноводное сделало десяток торопливых шагов, сунуло голову в воду, и замерло. В воде вокруг шеи медленно начало расплываться, сдвигаясь вниз по течению, тёмно-красное кровавое облако.
Я подождал ещё с полминуты. Никаких движений не происходило. Тогда, снова взяв нож, я попытался отрезать кончик хвоста. Он выделялся более светлым оттенком и полным отсутствием чешуи. Нож с трудом входил в толстую кожу животного. Казалось, будто я пытаюсь прорезать автомобильную покрышку. У меня ушло не меньше десяти минут на то, чтобы отделить часть хвоста с нужной железой. Наконец, дело было сделано, я зажал трофей в левой руке, правой, как смог, смотал верёвку, сунул нож в ножны, и побрёл назад, к мопеду. Сил не было.
Новая Земля. Территория Американской Конфедерации. Форт-Джексон. 26 год, 4 месяц, 16 число. 26:00
Доктора Эндрюс в больнице не оказалось. Обыскав все помещения, я встретил лишь сонную медсестру, которая чуть не кулаками вытолкала меня на улицу. Напрасно я объяснял, что принёс железу чешуйника для вакцины. По-моему, по-английски она понимала гораздо хуже меня.
Единственное, чего я смог добиться, адрес доктора.
– Мистер Стрин, это вы? – мисс Эндрюс в шёлковом халате, облегающем её выдающиеся формы, была великолепна.
Я кивнул, протягивая контейнер с кончиком хвоста.
– Что же вы стоите? Проходите немедленно. Вы наверняка устали. Никто ещё не мог добыть железу за один день.
– Так ведь профессор, – оправдывался я, не отрывая взгляд от распахнутого ворота халата. – Надо же быстрее.
– Всё равно без чашки крепкого тонизирующего чая я вас не отпущу, – она хитро улыбнулась.
Я скользнул в транс, и попробовал войти в резонанс с её вибрациями. Там были удивление, радость, и почему-то тоска. А поверх этого, медленно перекрывая остальные эмоции, расплывалось багровое облако желания.
Похоже, в гостиницу я сегодня не попаду, подумал я.
– Ну, где там ваш чай, мисс Эндрюс?
– Просто Рут, Геннадий.
– Тогда уж и меня зовите просто Гена.
Глава 3
Новая земля. Территория Ордена. Порто-Франко. 26 год 4 месяц 16 число. 18:40
Гостиница Юрабе понравилась. Маленькая, уютная, похожая на семейные отели в туристических территориях Японии. Хозяйка гостиницы, миссис Шпильке, была улыбчива и немногословна. Она передала гостю ключ, и молча исчезла за служебной дверью. Никаких тебе портье, никаких лифтов. Японец сам, в два приёма, занёс чемоданы в номер, принял душ, переоделся, и только тогда решил посмотреть, что за трофей достался ему после дорожного нападения.
В пакете были золотые украшения – две цепи и четыре кольца с крупными камнями. Пятьдесят экю мелкими пластиковыми купюрами и одна золотая монета в сто экю. В самом низу пакета лежало что-то бесформенное, завёрнутое в несколько слоёв в русскую газету.
Юраба, не торопясь, аккуратно развернул свёрток, и перед его взором предстал маленький чёрно-коричневый пистолет с пятиконечными звёздами на щёчках.
Раз звёзды, значит, скорее всего, русский. Тем более, буквы на обёртке русские, кириллица. Вряд ли американец или немец завернул бы своё оружие в русскую газету. Да и где бы он её достал, подумал Юраба.
Он несколько минут рассматривал так неожиданно попавшее к нему оружие, пытаясь понять, как его заряжают и как стрелять. Кнопки выброса обоймы не было. Предохранитель тоже не был похож ни на что виденное ранее – не кнопочный переключатель с маркировкой красным цветом, а металлический угловой переводчик, который с трудом удалось перещёлкнуть вверх-вниз. Юраба заглянул в ствол и удивился ещё сильнее. Такого мелкого калибра у пистолетов он ещё не встречал. В отверстие не лез даже мизинец.
Через некоторое время он наконец разобрался с обоймой – на нижней стороне рукоятки была примитивная пружина, которую следовало отвести назад, и тогда магазин сам выпадал наружу. Осмотрев его, японец удивился ещё сильнее. Пистолет заряжался не патронами. Это была игрушка – пневматическое оружие, стреляющее маленькими металлическими шариками.
Вот, почему патрульный не упаковал его в оружейную сумку, а просто завернул в бумагу, подумал Юраба. И что теперь с этой игрушкой делать? Только то же, что и с ювелирными изделиями – попытаться продать.
Мысль была здравая, и японец открыл путеводитель по городу. Оба оружейных магазина, и ювелирные лавки нашлись сразу же. Юраба решил не тянуть время, и сходить туда прямо сейчас.
Из пары оружейных магазинов он выбрал тот, что назывался «RA guns’n’ammo», справедливо рассудив, что с русским пистолетом, пусть и игрушечным, лучше идти туда, где торгуют вооружением Русской Армии.
Магазин был невелик, деревянная дверь мелодично звякнула привешенным сверху колокольчиком, и из-за стойки поднялся настоящий воин. Немолодой человек, с коротко стриженой седеющей головой и впечатляющим шрамом через щёку.
– Добрый день. Меня зовут Юраба Ринеру, – поклонился японец.
– Ксавье, – угрюмо буркнул продавец.
Юраба достал пистолет и заметил, как напрягся человек за стойкой, увидев оружие, принесённое не в опечатанной сумке, а просто так, в кармане пиджака.
– Опасности нет, – поспешил успокоить его японец. – Это игрушечный пистолет. Он стреляет шариками.
Привычным уже движением Юраба вынул обойму с баллоном и остатком дроби, и тренированным жестом крутнул пустое оружие на пальце. После чего положил его на стойку и спросил: