Страница 65 из 86
Она по достоинству оценила гробовую тишину в салоне автобуса.
– Все подробности узнаете по приезду.
Она подала знак водителю и автобус, заняв место в веренице еще пяти таких же, выехал за внешние ворота Дра’Мора.
Марори не смогла удержаться от желания обернуться. Как странно. С момента поступления этот мрачны, окруженный странными кровавыми деревьями, скалами и гейзерами замок казался ей то убежищем, то клеткой, а то и тюрьмой. А теперь в груди появилось странное щемящее чувство, как будто она надолго покидает родной дом.
– Я – Изара, – сказал над ухом приятный девичий голосок. – Можно просто Иза.
Марори с удивлением обнаружила, что место около нее уже не свободно, и там сидит симпатичная девушка с короткими, украшенными колечками рогами и странной прической из, наверное, тысячи кожаных шнурков и косичек.
Марори представилась и выждала время, пока девушка что-то активно выискивала в своей необъятной сумке.
– Ух, а я думала, что забыла его. – Она, со счастливым видом, продемонстрировала находку: какую-то потертую желтую косточку на цепочке. При близком рассмотрении, оказалось, что это какой-то видевший виды сустав какого-то животного.
– Талисман? – догадалась Марори.
– Угу, – кивнула девушка, – все, что осталось от мамы. – С этими словами она накинула цепочку на шею, спрятала талисман за пазуху и легонько похлопала себя по груди. – Так она всегда со мной.
Марори предпочла не комментировать такое проявление любви. Судя по виду, девушка была дьяволицей, но с какой-то разбавленной кровью, потому что кроме рогов и странного золотисто-красного цвета волос, ничто не выдавало в ней проклятую кровь. У дьяволов не было принято хоронить свою родню, напротив, они всячески порицали «низменное гниение костей». Возможно, таким образом девушка Иза отдавала дань памяти матери. Или просто у нее были не все дома.
– Нам все врут, – сказала странная соседка, как только Ирри Данва отвернулась. – Везут нас на заклание, как овец.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда же, откуда и все, – ответила Иза с таким видом, будто Марори спросила что-то до невозможности бессмысленное. – В Дра’Море глаза и уши есть не только у стен. – Она выдержала паузу, давая собеседнице сказать-то в ответ, а когда поняла, что его не будет, пригнулась к уху Марори. – Там огромный разрыв. Говорят, от концерна камня на камне не осталось. Десять возмущений Плетения за последние сутки. Рассекателей бросили в мясорубку, и наших парней заодно, чтобы помогали удерживать периметр. А нами заткнут дырки поменьше.
Ее слова были бы актуальны, не будь за плечами у Марори разорванного Круга и порождений Хаоса, которые шатались по всему Дра’Мору. Ясное дело, что в приграничных землях они будут в прямом контакте со смертельной опасностью, вот только Марори уж столько раз смотрела ей в лицо, что при встрече собиралась сказать «Привет» и справиться, как дела.
Кроме того, все сказанное сильно смахивало на бред. Разве могут студентов подвергать таким рискам? Вопрос родился сам собой: могут, еще как могут. Для этого-то всех их и готовят: стать теми, кто в случае опасности первым примет на себя удар. Именно об этом говорила Магстресса Эльхайма: Потрошители – не просто громкое название, они – стена, которая, если потребуется, заградит собою тех, кто не может сам о себе позаботиться. И не только Потрошители – все драморцы. И она в том числе.
– Тогда нам лучше повторить все заклинания, – сказала Марори, как только мысли улеглись.
– Кстати, да, – на удивление быстро согласилась девчонка – и тут же уткнулась носом в потрепанную книгу под названием «Третья эпоха войны». Вряд ли там было хоть слово о том, как вести себя в случае лобового столкновения с парой десятков порождений Хаоса.
В свою очередь, Марори выудила книгу, достала тетрадь, куда прилежно вносила все более-менее ценные заметки, включила плеер – и отгородилась музыкой симфонического металла от жужжащих соседей. Ехать часов пять, так чего время зря терять?
Попытки выудить хоть что-нибудь о своей тамакате нельзя было назвать совсем уж бесплотными, но и пользы от найденного было чуть. К своему удивлению, Марори почти сразу нашла свою Энигму – более дурацкого имени и не придумать, но оно прицепилось как банный лист – в старом талмуде «Хроники Преисподней». Коса была собственностью Баатеза, Шестого Лорда-демона, а он, в свою очередь, получил ее в подарок от жены по случаю их брачного союза. В книге говорилось, что Баатез так и не смог покорить тамакату и вскоре сошел с ума, и, впоследствии, его нашли совершенно обезумевшим, вырезавшим собственную семью и часть стражи, которая, увидев буйство господина, попыталась вмешаться. Разъяренные родственники жены усмотрели в произошедшем повод разворошить какую-то старую вражду. В результате клан Шестого Лорда-демона стерли с лица земли, а его самого подвергли жестоким пыткам. О дальнейшей судьбе как виновника, так и его зловещего оружия, книга умалчивала. Как умалчивала она и о том, с какого перепугу клан Второго Лорда-демона Асмэя опустился до столь невыгодного брака, да еще и одарил не слишком презентабельного жениха столь ценным подарком. Каким образом Энигма попала в руки Асмэя «Хроники Преисподней» умалчивали. Не нашлось ее и в первом томе справочника по артефактам. Потому Марори взяла в поездку и второй, а заодно толстенную и тяжеленную «Летопись Андар-да-крун-Асмаэт», описывающую становление одного из самых жестокий и беспощадных кланов Преисподней. Если верить «Хроникам Преисподней», Второй Лорд-демон Асмэй был выходцем из Андар-да-крун-Асмаэт, и Марори полагала, что найдет подсказку именно в этих летописях.
Тем временем Ястина перебралась на сиденье перед Марори. Автобус, рассчитанный на большее количество студентов, ехал полупустым. Суккуба выудила наушник из ее уха, бесцеремонно задрала книгу, чтобы прочитать название.
– Ну и мудотня, – изрекла она, и по-свойски захлопнула толстенный талмуд. – Зачем оно тебе?
– Я должна знать, откуда взялось мое оружие. – Марори бережно вложила закладку между страницами, положила том на колени. – Не люблю быть мартышкой с гранатой в руке. Кроме того, если я узнаю, кем был ее прежний владелец, я, возможно, узнаю, почему он решил. отдать ее мне.
– Ты же ее приручила, что еще? Ну узнаешь, чье оно – и что? Какую часть твоей реальности изменит это знание?
– Например ту, в которой я не свихнусь, не слечу с катушек и не пойду в разнос.
– Все равно не о том думаешь. Нас вот-вот затолкают в мясорубку, где твоя железяка может стать единственным способом выцарапать жизнь у смерти. И будь у меня такая же игрушка – я бы чувствовала себя в куда большей безопасности, чем с простыми игрушками по двадцать монет за штуку. – В подтверждение своих слов Ястина выудила из сумки ножны, из достала из чехла кинжал: в самом деле простой, фабричный. – Представь, что у тебя – вот такая же зубочистка. Представила? А теперь вспомни марового слизня.
Марори успела подумать, что не припоминает, чтобы сильно распространялась на тему своего «поединка с неравным противником», но вовремя вспомнила Эашу, который пообещал сделать все, чтобы эта новость облетела весь Дра’Мор и повысила к пришлой простокровке градус общей любви. По его измышлениям, это должно было благоприятно сказаться на их тотализаторе. Вспоминать об этом сейчас было до судорог больно где-то в области сердца.
– Выбрось ты всякую дурь из головы, – как-то слишком подкупающе искренне посоветовала Ястина, – по крайней мере пока мы здесь будем выковыривать собственные останки из зубов Хаоса.
Через несколько часов автобус сделал остановку в поселении шахтеров. Воздух здесь был красным от пыли, глаза щипало и постоянно хотелось чихнуть. Местные, большей частью люди, смотрели с неприкрытым интересом, но матери на всякий случай быстро загнали ребятню в дома.
Еще через пару часов автобус въехал в Хардис. Марори все-таки выкроила время поинтересоваться что это за место и чем знаменито. Все путеводители на перебой называли его раем для любителей острых ощущений. Хардис располагался вокруг запечатанного вулкана, из которого добывали массу полезных, редких материалов и эссенций. И филиал «Возрождения», специализирующегося на генной инженерии, занимался их непосредственной очисткой, разложением на составляющие и, попутно обеспечивал бесперебойный поток бесценных компонентов для дорогостоящих опытов.