Простокровка из Дра'мора

– Новенькая что ли? – студентка лениво выдула из жвачки розовый пузырь, хлопнула его и, собрав языком остатки хлопьев с губ, вздохнула. – На регистрации была?

– Да.

– В конверте должен быть пропуск, смотри в документах.

И пошла по своим делам, вслух сетуя на то, какие бестолковые пошли первокурсники и куда подевалась старая добрая система испытаний стихиями.

Среди полученной кипы документов действительно оказался запечатанный конверт, внутри которого лежал простой кожаный браслет, шириною в палец, по внутренней стороне испещренный символами. К нему прилагалась краткое руководство: надеть символами внутрь и дождаться слияния. От предположения, чем может грозить это слияние, ожог заныл с новой силой. К счастью, все обошлось безболезненно. Стоило нацепить браслет на руку, как тот стянулся точно по размеру запястью. На этот раз, когда Марори протянула руку, Стражи молчали.

Внутри, в зале рядом с дверью, висела доска. С одной стороны имена и фамилии студентов, напротив – номер их комнаты. По комнате на человека, роскошная жизнь. Вот только, вопреки всем стандартам и принятым нормам, в Дра’Море было одно общежитие и для парней, и для девушек. Марори тут же придушила воображение, которое охотно подкинуло пригоршню всяких нехороших мыслей по этому поводу.

За ней значилась комната номер сорок девять. Девушка довольно улыбнулась, радуясь пусть маленькой, но победе – по крайней мере, хоть с чем-то она разобралась самостоятельно. Правда, тут же нарисовалась новая проблема: полное отсутствие ступеней и дверей, кроме тех, что вели на улицу. Вместо этого в противоположном конце зала пульсировал желтым ряд световых столпов, возле каждого из которых значились цифры этажей: первый, второй и так до пятого. Стоящие особняком два красных столпа не имели никаких опознавательных знаков.

Марори выбрала четвертый и, не мешкая, вошла в него, крепко прижимая вещи к себе. Столп налился светом, стал плотным, и на несколько мгновений девушка перестала видеть дальше его границ. Когда же все успокоилось, она оказалась в просторном коридоре, по обе стороны которого в шахматном порядке располагались двери. Тяжелые и массивные, из темно-красного дерева, с коваными ручками и петлями. Девушка нашла свою, с радостью обнаружив, что ее комната находится в самом конце коридора, рядом с выходом на террасу.

На двери не оказалось замков, зато стоило подойти, как поверхность браслета засветилась, и дверь со щелчком открылась. Марори шмыгнула внутрь, перевела дух – и замерла, с отвисшей от удивления челюстью. Сказать, что комната была роскошной – не сказать ничего. Резная мебель, бархат, шелк, вышитая вручную тюль на окнах, драпированная мягкими складками. Подобрав челюсть, девушка избавилась наконец от чемодана и отправилась в путешествие по своему новому жилищу. Оказалось, что комнат не одна, а целых две: главная, обустроенная как гостиная пополам с учебной комнатой, и спальня, к которой примыкала гардеробная и ванная. Все, конечно, компактных размеров, но меблировано со вкусом. Двуспальная кровать под балдахином манила в свои шелковые объятия.

Эта сторона гостеприимства Дра’Мора Марори понравилась значительно больше всего остального, что ей пришлось пережить за день. Правда, она по-прежнему не могла отделаться от мысли о возможном подвохе. Но не может же, в самом деле, везде и во всем быть одна только ложь и западня?

Час спустя, вымытая и переодетая с дороги, она распаковывала чемодан. Большая часть книг и конспектов остались с неудачной поездки в Эльхайм, здесь они без надобности и потому перекочевали на самое дно. Вещам в шкафу было явно сиротливо: пара джинсов, несколько рубашек и футболок, три пары удобной обуви для каждодневной носки и единственные туфли на приземистом каблуке. Одно-единственное платье.

Письменные принадлежности – а вот этого добра было действительно много, она щепетильно разместила на столе. Каждая вещь лежала именно там, где нужно, чтобы в любой момент взять ее, не глядя.

Последними на полку встали безделушки: морская раковина, привезенная с единственного в жизни Марори морского путешествия; пара гладких камней причудливой формы и цвета; кукла с головой-тыквой. Вещи, которые будут напоминать о доме.

Доме. В груди снова зародился комок тоски и сожаления об ушедших днях. Теперь они казались такими спокойными, такими счастливыми. Мама, сестра.

За всеми этими заботами Марори пропустила вечер. Когда выглянула в окно, оказалось, что на небо высыпали первые звезды. Живот громко заурчал, требуя еды. В документах нашелся буклет о внутреннем распорядке. В нем значились часы работы столовой, согласно которым Марори впритык, но успевала к ужину. Вот только куда идти?

Все тем же порталом она спустилась на первый этаж, где на этот раз оказалось довольно людно. Из обрывков фраз Марори поняла, что и другие студенты направляются в столовую. Молодежь группами входила в правый красный портал и исчезала, уступая место следующим. К одной из таких групп она и пристроилась, о чем тут же пожалела: рогатые, хвостатые и клыкастые обитатели Дра’Мора громко и весело обсуждали клеймо, которое Марори даже не перевязала. Аптечку она, как положено, по рассеянности забыла. Судя по разговорам студентов, темного эльфа звали Аситаро, и он успел прославиться тем, что направо и налево клеймил тех, кого считал ниже себя. Ощущение, что она не одинока в своем позоре, не слишком успокаивало, но хотя бы давало надежду найти союзников в лице таких же обиженных.

Портал вывел в самый центр столовой, на платформу, от которой во все стороны расходились лестницы. Студентов было немного, поэтому, стоило Марори спуститься в поисках свободного стола, как на нее тут же, словно черт из табакерки, налетел Эашу. Как добычу, змееглазый тут же сграбастал девушку в охапку и смачно чмокнул в щеку. Марори только сейчас заметила широкую ленту татуировки, опоясывающую его шею. Символы вперемешку с орнаментом – что-то о том, что он всегда свободен.

– Устроилась уже, моя цыпочка? – плотоядно улыбаясь, осведомился Эашу.

– Да, – ответила она в промежутках между попытками избавиться от его объятий.

Но чем сильнее дергалась, тем крепче на ней сжимались руки инкуба. При этом сам Эашу не скрывал, что наслаждается процессом. В конце концов, она едва могла пошевелиться и, когда в последней отчаянной попытке выпростать хотя бы руку зацепила свежую рану, вскрикнула от боли. Эашу перехватил ее руку, посмотрел на клеймо.

– Вот гад, – прошипел сквозь стиснутые зубы.

– Я не знала, что это. Он сказал, что нужен пропуск, иначе Стражи меня не пропустят. – Марори сама не знала, для чего объясняет свою очевидную глупость и доверчивость.

– Не ты первая на это повелась. – Эашу осмотрел клеймо, покачал головой. – Болит?

Она утвердительно кивнула. Инкуб усадил ее за ближайший стол, где Марори оказалась в уже знакомой ей компании. Младший дьявол осклабился.

– Этот урод ушастый испортил мою цыпочку, – довольно грозно известил собравшихся Эашу, тыкая в запястье девушки. Марори с трудом, но все же смогла высвободиться из его хватки. – Тупые шутки.

– Не кипятись, Эш. – Гаст лениво приоткрыл один глаз, громко втянул через трубочку остатки содержимого пластикового стакана. – Сколько их уже было.

– Но это – моя цыпочка! И никто не будет ее трогать. – Эашу, как змей-искуситель, буквально обвился вокруг девушки, водрузив голову ей на плечо. – Нужно придумать, как проучить ушастого урода.

– Не заводился бы ты с ним, – поддержал гаста младший дьявол. Потом, как бы между прочим, перевел взгляд на Марори. – И она пусть его стороной обходит. Если не давать Аситаро повода – он скоро сам отвалится, как известно, что с сапог.

Девушка собиралась напомнить, что говорить о человеке в третьем лице в его отсутствии неприлично, но вместо этого заговорил ее живот. Громкое урчание услышали все. Гаст брезгливо отодвинулся, будто боялся заразиться.

– Моя цыпочка проголодалась, – Эашу скорчил расстроенную мину, снова чмокнул Маррори в щеку и ушел, пообещав принести что-то «вкусненькое».