Страница 11 из 12
Шаккар был рядом и больше не трогал меня, но смотрел так, что даже прикосновения мне не показались в тот миг такими личными, такими проникновенными.
– Майрам! – В его голосе послышались хриплые нотки, которые почему-то отозвались в моем теле странным покалыванием и жаром.
А затем мужчина стал раздеваться. Поднялся на ноги, стоя на ложе рядом со мной, и, развязав пояс, отбросил его в сторону. Я сглотнула, продолжая лежать навытяжку, и понимала, что сейчас увижу его тело, его обнаженное тело.
Одновременно было и страшно, и… любопытно. Сама не ожидала от себя, что мне будет интересно увидеть нагого мужчину! Но меж тем стало страшно, и я зажмурилась.
– Открой глаза! – последовало резкое, и я повиновалась. Моему взору предстало странное зрелище, и я даже не поняла в первый момент – нравится мне или напротив… Хотя нет. Отвращения не было и в помине.
Шаккар уже избавился от халата и короткой безрукавки, что была надета под ним, и стоял передо мной в одних широких штанах, продолжая медленно раздеваться. Сейчас его руки медленно развязывали веревки, удерживающие на талии шаровары, а я скользила взглядом по широкой, загорелой почти до черноты груди варвара. Мышцы бугрились под темной кожей. Я разглядела множественные шрамы, белыми росчерками расчертившие тело. Их было множество, маленькие, едва заметные, и несколько глубоких, широких, которые, впрочем, не уродовали красоты мужского тела.
«Красоты!» – сказала себе и поняла, что мне нравится его грудь с широкими темными сосками, чуть поросшая черными волосами.
Он был огромен, этот варвар, мой муж. Но совсем не так страшен, как мне показалось при первой нашей встрече.
«Не бойся!» – повторила про себя, но от вида мускулистой горы, что возвышалась надо мной, где-то внизу живота закрутился тугой жгут, и я снова ощутила, как липкие, словно паутина, лапки страха заползают под разгоряченную танцем и вином кожу. А затем Шаккар закончил с завязками и сбросил штаны, встав передо мной обнаженный, невероятный и ростом, и силой, что, казалось, перетекает по его венам вместо крови. Мужчина-камень, не человек, но темные глаза горят жизнью и… чем-то, чего я еще не понимала.
Краснея, опустила взгляд и уставилась расширившимися глазами ниже пояса мужчины. Сглотнула и снова задрожала.
«И это будет во мне? – Я стала приподниматься. – Он просто разорвет меня!» Я тихо вскрикнула, когда варвар опустился на колени рядом, потянулся своими руками и, захватив в плен хрупкую щиколотку, потянул на себя, и я заскользила к нему навстречу по ткани покрывала, такой мягкой и тем не менее шершавой, что она легонько царапала мою кожу на бедрах.
«Он меня раздавит!» – и пискнула, словно мышка. Шаккар опустился сверху, упершись руками по сторонам моего тела, навис, опасно сверкая взглядом, словно у изголодавшегося хищника. Сама не знаю, зачем подняла руки и выставила перед собой, ладонями прикоснувшись к его груди, горячей и твердой, словно камень.
– Не бойся, – повторил он мои собственные мысли, а затем опустил тело сверху, но при этом удерживая его на своих руках. Я почувствовала только, как волосы на его груди прикоснулись к моей коже, защекотали.
Шаккар пригнулся к моей шее, а затем провел губами дорожку из легких поцелуев от уха до ложбинки между грудей. Одна его рука скользнула мне под спину, приподняла, заставив выгнуться навстречу мужским губам. Правый сосок тут же попал в плен его влажного рта, мужчина втянул его в себя и чуть прикусил, и я снова задрожала. По спине пробежали мурашки, когда Шаккар, оторвавшись от моей груди, снова вернулся к губам. Нежность уступила место более сильному натиску. Мне казалось, что варвар едва сдерживается, чтобы не причинить мне боль. Словно он не привык к подобному проявлению нежности и оно ново для него.
Свела ноги, когда ладонь заскользила по телу, мимо груди, мимо живота, и легла осторожно на темный треугольник волос.
– Расслабься, жена, – хрипло шепнул мне в ухо варвар и зачем-то прикусил мочку. Не ожидая подобного, выгнулась, подавшись вперед, а палец мужчины соскользнул ниже, и я вздрогнула, когда он проник в мое лоно.
«Нет!» – мелькнула жалкая мысль в голове, произнести ее вслух я не могла. Все слова Тахиры, ее просьба уступить натиску мужа умчались прочь, словно табун диких скакунов, и я закаменела, только разгоряченный варвар не перестал ласкать меня, заскользил в глубину, пока не застыл, почувствовав преграду.
– Ты уже готова принять меня, – сказал он, и голос принца звучал довольно.
Готова…
Я закрыла глаза. Мужчина снова навис надо мной, но теперь вместо пальца его руки к моему лону прижалось нечто другое. Горячее, огромное, защекотало завитки и медлило перед вторжением.
– Прикоснись ко мне, – то ли приказал, то ли попросил Шаккар.
Я послушно подняла руку и положила ее на широкую грудь мужа.
– Ниже, – шепнул он, и его голос стал еще более сиплым.
Ладошка заскользила по мужской груди, опустилась на твердый живот, миновала лунообразный глубокий шрам и замерла, не решаясь двинуться дальше.
– Майрам! – почти захрипел он, и я поняла, чего именно он хочет, но не знала, хочу ли сама этого! Боялась или мне претило касаться мужа там, где это стеснялся сделать даже мой взгляд.
Выдохнула и решительно опустила ниже ладонь, чуть приподнялась, понимая, что иначе не достану. Обхватила пальцами горячий ствол и почувствовала, как он содрогнулся в моей руке, а Шаккар застонал.
«Что я делаю?» – стыдливая мысль опалила лицо и шею огнем, но рука мои мысли не слушала. Ладонь сжала член мужа сильнее и скользнула вниз, к самому основанию.
– Майрам! – Мужчина охнул и убрал мою руку, а затем стал медленно протискиваться в узкое лоно, наполняя его собой, растягивая и причиняя боль – то, чего я так боялась. Я взглянула в лицо Шаккара – его глаза были закрыты, но по всему было видно напряжение. Внутри всю меня распирало от чужого проникновения, а затем принц двинул бедрами, и низ живота опалила острая боль. Не удержавшись, закричала, и мой мучитель замер, но ненадолго. Совсем скоро он начал двигаться. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Я закусила губу и отвернула лицо и тут же почувствовала, как горячие губы мужа обожгли кожу на шее, и при этом он не переставал двигаться во мне, переполняя и разрывая на части.
Хотелось кричать, но я лишь кусала губы и сжимала ладони в кулаки.
Тахира сказала, что будет больно. Я не знала, что так сильно. Как только получилось не расплакаться – сама не знаю, а Шаккар все двигался и двигался, увеличивая темп проникновения в меня, а затем застыл и, закинув голову, закрыл глаза. Зарычал так, словно превратился в дикого зверя. Еще один толчок, более сильный, чем все предыдущие, затем снова и снова, и все закончилось. Внутри разгоралась боль, по бедрам потекло что-то горячее до отвращения.
Мужчина осторожно перекатился и лег рядом, тяжело дыша. Вся его грудь была усыпана бисеринками пота, а глаза по-прежнему закрыты.
Я тоже закрыла глаза, мечтая о том, чтобы это никогда не повторилось.
Что там говорила Тахира о том, что мне ЭТО может понравиться? Да никогда! Как же больно!
Открыв глаза, попыталась сесть, но тут же тяжелая рука придавила меня к ложу. Шаккар привстал и осмотрел меня с каким-то удовлетворенным блеском в темных глазах.
– Лежи! Я прикажу рабам принести воды, чтобы ты могла помыться, – сказал он и сам встал, да как был, в чем мать родила, так и направился к выходу из шатра. Я проследила взглядом за его спиной, широкой, темной, опустилась ниже на тонкую талию и ягодицы, взглянула на длинные ровные ноги, но стоило мужчине обернуться и шагнуть назад, к ложу, я зажмурилась.
Мужчина приблизился и опустился рядом. Потянулся ко мне и пальцами коснулся сомкнутых глаз.
– В следующий раз будет иначе, – сказал он, и я вздрогнула. Мне совсем не хотелось этого следующего раза. Пусть идет к своей Сарнай, а меня оставит в покое. – Посмотри на меня, Майрам! – приказал он. Не попросил, а именно приказал, и я, подчинившись, распахнула глаза и увидела склоненное над собой лицо варвара. Он смотрел пристально, но больше ничего не произнес до тех самых пор, пока в шатер не вошли его люди, тащившие бадью, наполненную водой. Только укрыл меня покрывалом, скрыв от чужих глаз, а когда мужчины вышли, снова раскутал и легко, как пушинку, поднял на руки и понес к бадье.