Страница 9 из 23
До тех пор, пока Ивар не накрыл мою руку своей.
– Вы можете на меня рассчитывать, – просто сказал он.
– Ну разумеется. Вы же не можете отказать лорду Фраю.
– Хотел бы я посмотреть на того, кто может ему отказать.
Спустя миг у меня на глазах все-таки выступили слезы. Я чувствовала себя на редкость по-идиотски, давилась смехом на одной из самых проникновенных трагедий, но остановиться не могла. Радовало одно: меня все-таки отпустило. Отпустило не полностью, но я даже позволила себе натурально всхлипнуть и принять из его рук платок.
– Надеюсь, если я вытру глаза, мне не понадобится противоядие?
Он нахмурился, но уголки губ задрожали.
– Я оставлю этот трюк вам. Так что вы хотите сделать?
Герои отмучились, и зал взорвался шквалом аплодисментов.
Я самую капельку подалась вперед и прошептала так, чтобы слышал только Ивар:
– То, что должна была сделать сразу. Развестись.
6
Вырваться из оперного театра после представления не проще, чем из переполненного вагона третьего класса. Пестрый людской поток тек бесконечной рекой. Перед глазами мутилось, но, к счастью, рядом был Ивар. Он держал крепко, не сказать даже, что держал – скорее, поддерживал. Я же смотрела исключительно под ноги и надеялась только на то, что больше не увижу Анри. По крайней мере, сегодня. Миновав залитые светом лестницы, мы уже направлялись к выходу, когда к нам подскочил капельдинер в форменном темно-красном сюртуке с черными манжетами.
– Мадам Феро, прошу прощения. Вам письмо от графини д’Ортен.
Я приняла из затянутой в белоснежную перчатку руки бледно-голубой конверт. Благоухал он тонким ароматов цветов, точно мы разом перенеслись на весенние горные луга. Если честно, не представляю, как пахнут горные луга весной, но по ощущениям приблизительно так. На природе все окрестные шмели были бы моими, а заодно пчелы и осы.
Я поблагодарила кивком головы и спрятала конверт в ридикюль.
– Не хотите прочесть?
– Не здесь.
Стоило оказаться на улице, вздохнула с облегчением и запрокинула голову. Яркий свет, льющийся из окон оперы Руале, не позволял увидеть звезды, небо над нами было темнее самых черных чернил. Поданный экипаж остановился прямо напротив входа, Ивар помог баронессе взойти на подножку, а после обернулся ко мне. Я представила, как бодро трясусь по мощеным ольвижским улицам, беседуя на светские темы, потом поднимаюсь в номер, чтобы предаться воспоминаниям о случившемся, и мне поплохело. Слегка.
– Я лучше пройдусь.
– Одна? По улицам Ольвижа? В такое время?
– Тут недалеко.
Ивар покачал головой, будто всерьез сомневался в моих умственных способностях.
– Тетушка, вы не возражаете, если я провожу графиню де Ларне?
– Разумеется, нет, – она помахала мне и расплылась в улыбке, – буду рада снова свидеться, милая.
Я выдавила ответную – надеюсь, она не выглядела так, будто я зажевала десерт свежей кисликой – северной ягодой с говорящим названием, Ивар захлопнул дверцу и махнул извозчику. Экипаж отъехал, на смену ему подкатил следующий, мы же направились по улице в другую сторону – туда, где под мостами в черной воде Лане переливались зыбкие светлячки фонарей. Идти было не то чтобы близко, но и не очень далеко: сразу за мостом князя Лунгера квартал до рю де Руан, а там уже по прямой.
– Вы это всерьез?
Признаться, ждала этого вопроса. Хотя ответа на него не было, равно как и на многие другие. В частности, как я смогу играть рядом с Анри, когда вся моя выдержка рассыпается тленом, стоит мне взглянуть в его глаза. Я почти убедила себя в том, что все получится, но разговор в нише срезал мою уверенность под корень, как неопытный садовник кустовую розу.
– Серьезнее некуда.
– Развестись? Именно сейчас?
– Согласна, это надо было сделать намного раньше.
– То, что вы творите, не поддается никакому описанию.
– Если бы я творила то, что описанию поддается, он бы ни за что мне не поверил.
– Не стоит все рушить, Тереза.
Я чуть было не сказала, что все рухнуло уже давно, но вовремя опомнилась. Он говорит о другом, я же просто смешна. От злости на себя захотелось побиться головой о бронзовые перила – благо мы как раз взошли на мост. Подсвеченные фонарями прямоугольные колонны возвышались над нами подобно окаменевшим колоссам, а застывшие на них изваяния в светлых мраморных тогах слепо и бесстрастно взирали вниз. Мимо с грохотом прокатил экипаж, поглотивший шаги немногочисленных прохожих и шелест платья.
– Помните историю этого моста? – Если хочешь сменить тему – говори об архитектуре.
– Загорский князь не только лично спроектировал, но и оплатил все расходы по его возведению в качестве свадебного подарка королю Гавари Пятому, с которым был очень дружен.
– Вот только свадебный подарок был достроен как раз к рождению первенца королевской четы.
– Хорошая попытка. Но мы говорили о делах.
Не отвяжется ведь, налипень болотный.
– Вы должны оставаться замужем, и вы это прекрасно знаете.
– Я никому ничего не должна. Мы с лордом Фраем заключили соглашение, в котором не было ни слова о том, что я останусь графиней де Ларне. Мне нужно войти в окружение Симона Эльгера, и я это сделаю. Как – не вашего ума дело. Это вообще ничьего ума дело.
Я отняла руку и зашагала быстрее, но на спуске с моста под ногу не вовремя бросилась ступенька. Полет вниз был недолгим: Ивар перехватил меня за талию и крепко прижал к себе. Рванулась – тщетно, держал он так, словно стальными цепями опутало. От неожиданности заморгала, а в следующий миг меня резко развернули, и его лицо оказалось непростительно близко от моего.
– Вы влюблены в человека, рядом с которым нужно работать, – говорил Ивар быстро, будто опасался, что перебью либо начну вырываться, но у меня и в мыслях не было. Я рассматривала мотылька, колотящегося о манящий золотым светом фонарь. Светом, настолько ослепительным, что резало глаза. – Дело не столько в том, разведетесь вы или нет. Дело в том, что вы чувствуете рядом с ним. Вам придется выбрать, Тереза.
С реки ощутимо потянуло прохладой: не осенней свежестью, а продирающей до костей ледяной сыростью, от которой потом долго не можешь согреться. А может, прохладой потянуло изнутри.
– Это уже точно не ваше дело. – Я прищурилась. – Или вы решили, что я увидела мужа с другой женщиной, и у меня напрочь отшибло ум?
Ивар кивнул.
Ну ладно, отшибло. Ненадолго.
Но сейчас уже все в порядке. Почти.
Снова прогрохотал экипаж, чьи-то шаркающие шаги по левую сторону моста доносились словно из другого мира. Там, где угольно-черная тень наползала на ступеньки, был бессилен даже свет. Так почему я постоянно сомневаюсь в себе?
– Страх – это нормально, – он наклонился ко мне еще ближе. Теперь между нашими лицами даже лист бумаги не вставить.
– Я не боюсь.
– Боитесь. Себя, когда рядом он.
Перед глазами всплыло досье, которое Анри составлял на меня. Интересно, у лорда Фрая тоже такое есть? Почти наверняка. Подозреваю, что Ивар с ним ознакомился перед тем, как приступить к работе. Я рванулась – на сей раз он этого не ожидал, поэтому освободиться удалось на удивление легко. Тьма поглотила меня жадно и быстро, теперь между нами была только размытая граница. В свете фонарей его волосы стали почти медными: обжигающий, яркий цвет, а вот лицо казалось бледным, как у фольклорного вурдалака.
– В свободное время тоже препарируете людей? – даже не представляла, что мой голос может быть настолько жестким.
– Ну что вы. По сравнению с лордом Фраем я просто шалун.
Не дожидаясь ответа, Ивар быстро шагнул ко мне, в тень. Блики на волосах погасли, прежде чем я успела отпрянуть, он перехватил мои руки, сцепив запястья за спиной, и поцеловал. Горячо, сумасшедше, остро… запретно. От яростного напора перехватило дух, а когда его язык скользнул между пылающих губ, размыкая их, сердце с силой ударилось о ребра. Я подалась вперед, отвечая, извернулась и с силой вонзила ногти в его ладонь. Ивар дернулся, от хлесткой пощечины на его коже мигом проступил след. В рассеянном, исполненном желтизны свете темный, как суть моей силы.