Страница 21 из 52
— Так вот где живет этот старый пират! — проговорил Брискет. — Ну, подтянись, старина!
Он громко постучал кулаком в дверь.
Внутри дома гул голосов мгновенно смолк, кто-то крикнул: "Войдите!" — и, вступив в комнату, Брискет увидел всех трех своих жертв, играющих в вист с капитаном Бауэрсом.
Тредгольд и Чок приподнялись; Стобелль, опершись обеими руками на стол, смотрел на него с разинутым ртом.
— Добрый вечер, джентльмены! — проговорил задушевным голосом Брискет и, схватив руку м-ра Чока, потряс ее. — Рад видеть вас, сэр. Погляди-ка на него, Питер!
Но м-р Деккет, конфузливо улыбаясь, жался у двери.
— Это он! — воскликнул Стобелль, переведя дух: — это Брискет! Это Брискет! Поверните-ка ключ в замке, Чок! А теперь я должен сказать вам пару слов. Я не видел вашу безобразную рожу со времени…
— Катастрофы! — громко и поспешно прервал Тредгольд.
— Со времени…
Сознание вернулось к м-ру Стобеллю. С секунду он колебался, а затем, с искаженным от гнева лицом, бессильно опустился на место. Месть ускользала из его рук.
— Мы с Питером высадились только сегодня и поспешили сюда, — сказал Брискет.
— Знаю, знаю, — сказал Тредгольд, вставая я подавая ему руку; — мы очень рады, что вы спаслись.
Он не без труда пожал руку Деккета, так как этот джентльмен, побуждаемый смутным опасением, пытался выдернуть у него руку, и сам Брискет поглядел на него подозрительно, опасаясь ловушки.
— Значит, вы не пошли ко дну вместе с кораблем? — спросил очень заинтересованный капитан Бауэрс.
Брискет онемел от изумления, но Тредгольд, стоявший спиной к другим, выразительно подмигнув ему, проговорил, что если капитан Брискет и не потонул, то он, без сомнения, был последним, покинувшим корабль, а м-р Деккет — предпоследним.
М-р Деккет, не доверяя этим любезностям, с тоскою поглядывал на дверь, и Брискет начинал подумывать, что над ними потешаются.
— Расскажите, как вы спаслись, — продолжал Тредгольд, — или, быть может, вы желаете знать сначала, как спаслись мы?
— Пожалуй, так будет лучше, — произнес недоумевающий Брискет.
М-р Тредгольд поспешно передал обстоятельства, при которых произошло крушение "Красавицы Эмилии". Ни один мускул не дрогнул в лице капитана Брискета, но перемена в лице м-ра Деккета и его мимика были так поразительны, что рассказчик терял по временам нить повествования.
— Ну, конечно, вы спаслись в другой лодке и не заметили вас в темноте? — нервно заключил м-р Тредгольд, косясь в сторону Джозефа, подавшего виски и медлившего у дверей.
Мозги Брискета усиленно заработали в указанном ему направлении. Он развязно сел, скрестил ноги и широко улыбнулся.
— Вы правы, сэр, я не заметил вас в темноте.
— Славный вы капитан, нечего сказать! — воскликнул негодующий капитан Бауэрс: — бросаете корабль и предоставляете пассажирам спасаться, как хотят!
— Я держу ответ только пред моими хозяевами, — ответил Брискет. — Имеете ли вы ко мне какие-нибудь претензии, джентльмены?
Тредгольд и Чок поспешили успокоить его, и капитан Брискет, после некоторого колебания, проговорил, что им с Деккетом было бы очень приятно получить часть жалованья.
— Жалованья?.. — повторил пораженный Тредгольд.
Брискет выразительно подмигнул в сторону капитана Бауэрса и ответил, что они удовольствовались бы двадцатью фунтами — в счет жалованья.
Тредгольд, переглянувшись с друзьями, предложил Брискету зайти завтра для переговоров, но Брискет настаивал на немедленной уплате двадцати фунтов. Остальное можно выслать. Они уезжают сегодня же.
— Но нам необходимо о многом переговорить, — сказал Тредгольд, думая о шхуне: — я хотел кое-что узнать о… о корабле.
— Я готов сообщить вам все, что угодно, сейчас же, — некстати согласился Брискет, — только позвольте нам сперва деньги.
К счастью или в несчастью, Тредгольд побывал сегодня в банке, и, не слушая убеждений капитана Бауэрса и брани Стобелля, он, посоветовавшись с Чоком, вынул бумажник и, отсчитав деньги, передал их Брискету.
— А вот вам чек на остальные, — сказал он, пытаясь улыбнуться, и написал несколько слов на лоскутке бумаги.
Брискет взял его с довольною улыбкою, и Диккет прочел через его плечо: "Где "Красавица Эмилия"?"
— Не дадите ли вы мне расписку? — многозначительно спросил Тредгольд, подвигая к нему бумагу и карандаш.
Капитан Брискет подумал, пососал карандаш, затем стал писать и, окончив, заставил подписаться и Деккета.
М-р Тредгольд улыбнулся такой предусмотрительности, но улыбка мгновенно исчезла с его губ, когда он взял в руки бумагу — простую расписку в получении двадцати фунтов. О "Красавице Эмилии" — ни слова.
— Да, тяжелое время мы пережили, — сказал Брискет, укладывая деньги в бумажник и глядя прямо в глаза Тредгольду: — когда корабль сел на мель, я пошел во дну вместе с ним. Не помню, как я выплыл, — Питер вытащил меня за волосы — спасибо ему. К несчастью, сэр, нас отнесло течением в другую сторону; через шесть дней нас подобрал корабль, направлявшийся в Мельбурн. Там матросы все разбрелись, кто куда, и мы с Питером остались вдвоем. С тех пор мы не расставались…
— И не расстанемся, — сказал с волнением м-р Деккет, выразительно поглядывая на оттопырившийся грудной карман капитана.
— Как только я подумаю об этой чудной маленькой шхуне, лежащей теперь на дне морском, сердце у меня надрывается! — сказал Брискет, по-прежнему глядя прямо в глаза м-ру Тредгольду. — Ну, а теперь — мое почтение, джентльмены!
— Мы еще увидимся завтра, — поспешно сказал Тредгольд.
Брискет покачал головою. Они с Питером очень торопятся. Они намерены пустить в ход свои небольшие сбережения и приобрести шхуну…
— Шхуну? — со странным взглядом проговорил Тредгольд.
— Да, прехорошенькую маленькую шхуну, и если вы, джентльмены, ничего против этого не имеете, мы с Питером желали бы назвать ее "Красавицей Эмилией". Питер немного сентиментален, но я не осуждаю его за это… Покойной ночи!
Он медленно открыл дверь, и сентиментальный Деккет, все еще державший сверток с сапогом м-ра Стобелля, радостно проскользнул в нее. Капитан последовал за ним, но затем приостановился и просунул в комнату свое красное лицо.
— Еще одно, — проговорил он лукаво:- она необыкновенно похожа на нашу погибшую "Красавицу Эмилию". Доброй ночи!
Дверь захлопнулась, но Тредгольд и Чок не шевелились. Они тупо уставились на дверь, и их неподвижность обеспокоила даже м-ра Стобелля, отличавшегося тугим соображением.
— Случилось что-нибудь неприятное? — спросил капитан Бауэрс.
Ответа не было. Стобелль, тяжело поднявшись с места, двинулся к выходу. Тредгольд и Чок машинально последовали за ним и, остановившись в дверях, безмолвно смотрели на дорогу, ведшую к долине "Солнечных Часов".
Капитан Брискет и его верный помощник исчезли.
Перевод с англ. О. Ч., под редакцией Сем. Г.
Рассказы
Сынок
День уже клонился к вечеру, когда изрядно проголодавшийся Джонс брел потихоньку по Альдгету, зорко высматривая в уличном сору или в сточных желобах чего-нибудь такого, что могло-бы пригодиться ему на ужин. Он искренно сожалел, что не приберег ничего от своего обеда, состоявшего из куска черствого хлеба и прелого яблока.
Альдгет оказался бесплодным, и он повернул в более спокойные края, по Минорной улице, искусно избежал подзатыльника, почти машинально преподнесенного ему стоявшим на углу полицейским, и погрузился в созерцание отчаянных усилий, производимых какой-то бродячей дворняжкой, чтобы втереться в милость к избранному ею прохожему. Намеченная жертва сначала ругалась, потом замахнулась на собачонку, наконец, даже бросилась за ней с палкой — ничто не помогло! В конце-концов прохожий, человек, по-видимому, очень добродушный, имел слабость погладить по голове робкого искателя его милости, который отвечал ему страстным лизанием руки и усиленным маханием хвоста. Это решило его участь; прохожий взял собачонку на руки и понес ее, очевидно, к себе домой.