Страница 269 из 295
К сожалению, не все было так радужно. С каждой новой неделей, с каждым новым днем Барти со всё увеличивающейся скоростью менялся в худшую сторону. Защитный артефакт, не рассчитанный на постоянное использование, неуклонно сводил Барти с ума. Все реже и реже после тренировок он рассказывал мне веселые и поучительные истории из своей молодости или важные тонкости политической жизни магического общества, причем не только британского. Зато бессвязные речи о величие Господина и пользе постоянной бдительности становились все длиннее и длиннее. Его лицо при этом ужасно дергалось и кривилось в отвратительных гримасах, будто отражая происходящую внутри борьбу между родной и наведенной памятью. А я ничем не мог помочь тому, кто спас мне жизнь.
Пользуясь более-менее наладившимися отношениями я попробовал закинуть Краучу мысль, что если ему для его планов и требуется жертва, то под нож лучше пустить какого-нибудь иностранца. Благо, в этом году их число в Хогвартсе зашкаливает любые пределы. Но здесь я просчитался. Барти еще не настолько сошел с ума, чтобы повестись на отговорки хаффлпаффскостью и не вцепиться в как-то замыленный последними событиями факт моей встречи с призраками Основателей.
Пришлось в общих чертах рассказать ему о стребованных с меня Основателями обетах, в ответ на что он немного проникся и пообещал подумать. Быть может, так Седрику удастся уцелеть. Большего, увы, я сделать для него не смогу.
Крауч, с каждым днем все больше и больше теряющий человеческий облик, а также ударные дозы знаний и тренировок, к сожалению, оказались не единственной моей проблемой. Беда, как это всегда и бывает, пришла совершенно внезапно и совсем с неожиданной стороны. Без особых причин резко оборзел Драко.
Вот даже и не представляю, чего такого случилось в последние дни, чтобы Малфой-младший стал вести себя так. То ли Драко не может жить спокойно, если никого не прессует, а Поттер в последнее время опять в Хогвартсе стал "в авторитете". То ли его возмутила собственная социально-политическая беспомощность, когда он не смог организовать мне свидание с Забини. То ли у него просто от зависти окончательно снесло крышу, но факт есть факт - Малфоеныш стал точить зубы об меня. Причем, точить по уму, то есть с использованием моей вассальной клятвы, о которой я по вполне естественным причинам как-то уже и подзабыл. А началось все следующим образом.
- Мистер Крэбб, - как-то раз обратился ко мне Драко. Выбранное обращение не "лорд", а нейтральное "мистер", намекало, что ко мне сейчас обращается равный или старший. И дальнейшие слова Малфоя подтвердили мою догадку. - Вассал. Словом принесенных тобой клятв, - я почувствовал, как невидимая нить обета намекающе плотно сжалась у меня на правой руке, - я приказываю тебе исполнить мою волю. Сегодня, от пяти до семи вечера, сходи в Ванную Старост и принеси мне оттуда забытый там нерадивыми старшекурсниками артефакт. Мой артефакт. Он выглядит, как шкатулка для благовоний. Пароль от ванной старост на сегодня - "Нимуэ".
Задание, поначалу, совсем не показалось мне таким уж и сложным: просто сходить и взять, что может быть проще? Наоборот, это даже в чем-то полезно: на ровном месте я получил повод наведаться и осмотреться в знаменитой Ванной Старост. А вдруг мне там понравится? Но все оказалось совсем не так радужно. Уж что-что, а глупо было недооценивать Драко настолько, чтобы верить в поднесенный мне за красивые глазки допуск в святая-святых старост.
Намек на подвох я почуял только тогда, когда, зайдя в предбанник ванной комнаты, услышал веселые голоса. А когда зашел в зал с бассейном, то понял, что конкретно попал. Попал на вечеринку старшекурсниц.
Действовать пришлось очень быстро. Схватив стоящую на столике шкатулку, я метнулся в угол и замер там, прикрывшись самым мощным магическим щитом, какой только мог поднять. Вряд ли можно было ожидать от застуканных голыми ведьмочек, сейчас пока еще визжащих от страха и ярости, чего-нибудь иного, как не боевых заклинаний и мерзких проклятий. И я не ошибся - вскоре они последовали, и в огромном количестве...
Увы. В случившемся, без всяких смягчающих обстоятельств, виноват был я и только я. И именно поэтому, из-за того, что девушки были в своем праве, я сейчас стою вжавшись спиной в угол, а не бегу подальше со всех ног. Лучше уж они сейчас выпустят пар, заодно частично списав мне только что образовавшийся косяк, чем отомстят потом, на трезвую и холодную голову. Жестоко и безжалостно, как могут только несправедливо обиженные женщины. Честно сказать, надеялся я только на то, что когда лопнет последнее Протего и у меня не останется сил поставить новое, они остынут достаточно для того, чтобы меня не убить или не оторвать мне что-нибудь особо нужное. Остальное же придется честно перетерпеть. Заслужил.
Конечно, глупо было бы думать, что молоденькие колдуны и ведьмочки, проходящие через период полового созревания, чем-то отличаются от мальчиков и девочек маггловского мира. И что я первый, кто попал в такую ситуацию. Однако, удовлетворяя свою страсть к познанию, следует помнить золотое правило: "любопытство неистребимо, но наказуемо". Особенно, если попадешься вот так вот по-глупому...
Скандал мог бы разразился страшный, но директору удалось задавить его в зародыше. Из-за того, что любую отработку я бы послал полем и лесом, в качестве устроившей всех кары, Дамблдор приказал мадам Помфри не долечивать мои синяки и ссадины. Однако, вполне естественно, что в таком небольшом, изолированном коллективе, как школа-интернат, утаить что-либо, тем более такое серьезное по мнению обиженных старшекурсниц, происшествие было совершенно невозможно. Поэтому вскоре я серьезно потерял в репутации и уважении окружающих. Мог бы потерять вообще все, если бы вовремя не рассказал широким массам про свою вассальную клятву. А сидевший рядом Эрни пояснил, спасибо ему за это большое, что в таком случае ситуация не сильно отличается от того, если бы я был под Империо. Чистокровные девушки прикинули что к чему и тут же переключились на Малфоя, за дурную шутку чуть было не оторвав тому яйца. А может и оторвали, ибо пару дней Драко провел в Больничном крыле, отгороженный от остальных больных непрозрачной ширмой.
Удовлетворившись "кровью" Малфоя (судя по тому, что Люциус не оббивал порог директорского кабинета, образумившийся Драко о своем косяке решил отцу не сообщать), девчонки взяли с меня непреложный обет, что о случившемся я буду молчать. Молчать в широком понимании, то есть в том числе и не распространять воспоминания об увиденном, так как на стирание памяти я не согласился ни при каких условиях. Ведь стирать и смотреть, что именно стирать, должны были за пределами Хогвартса...
И это было только начало. Поумневший после проведенных на больничной койке суток, теперь Малфой-младший старался моими руками других учеников унижать не особо сильно. Но то - других. Для меня же все как один его приказы были максимально неприятными. И ведь не откажешься... Гребаная магия! Сколько раз я мысленно и вслух проклинал чертова Крэбба, отдавшего своего сына в рабство, не передать и сосчитать!
В итоге пришлось наступить на горло своей гордости и, в надежде на нелюбовь Круча к Малфоям, пожаловаться на оборзевшего Драко Барти. Увы. Этим я чуть было не сделал себе только хуже. Узнав подоплеку дела, Крауч не только не защитил меня, а еще от себя добавил! Как по-иному расценить жестокую тренировку, после которой, упившись зельями, я пластом провалялся в своей комнате два выходных? Предателей он люто ненавидел. А я, по его мнению, именно это и пытался сделать своим ябедничеством: отказаться от данного слова.
Никогда бы не подумал, что мне придется в таком серьезном возрасте осваивать навыки, которые школьные изгои вырабатывают уже ко второму классу! А именно - пересекаться с субъектом травли как можно реже. К счастью, классической "омегой" стать мне было абсолютно не суждено. Спасибо заработанному кровью авторитету, а также тому факту, что совершенно безнаказанно гнобить меня мог один только Драко Малфой. Всем остальным, лишенным такой эффектной защиты, как вассальная клятва, меня дразнить было, вспоминая судьбу близнецов и эффектную дуэль с немцем, банально страшно. Почувствовавший было слабину и полезший насмехаться надо мной Мэтью Барнетт был сначала прилюдно, при всем факультете, словесно расплющен в тонкий блин, а потом отловлен один на один в коридоре, лишен палочки и, без следов и последствий, сильно и обидно бит, не глядя на разницу в возрасте и весовых категориях. Спиливать отрастающие рога и зубы следует сразу же, как только они проклевываются, иначе процесс этот будет происходить с гораздо большими хм... потерями для обеих сторон.