Страница 8 из 11
Пластинок скопилось без малого восемь, когда новая идея озарила сознание. К тому моменту по моим расчетам я провел на небесах почти полтора месяца. В то время как на Земле для Беллы прошло всего пять с небольшим дней… Демон не возвращался. И я решил, что наилучшим действием станет найти того, кто эти пластинки распределяет. Отправиться к истокам ленты и умолять, просить, требовать изменить дату смерти моей дорогой жены. Пока я сидел возле самого колеса – мало что мог сделать, кроме того как складывать стопкой каменные плитки, выигрывая у судьбы каждый раз всего по сотне часов.
У меня было пять дней на то, чтобы достигнуть начала ленты. Узкий туннель с шершавыми, похожими на пещерные, стенами, заполненный непрозрачной серой мглой, тянулся в бесконечность. Я шел много часов, но так и не достиг конца. Внутренние часы подсказывали, что пора возвращаться, чтобы я успел вновь отвратить трагедию. И я бросился назад, на этот раз со всех ног, обнаружив, что могу развивать, вообще-то, нечеловеческую скорость. Одной лишь силой мысли я перенесся к грохочущим Жерновам, вырвав у судьбы еще пять дней жизни любимой женщины.
Мне нужен был точный математический расчет, не действовать наобум, не рисковать. На кону стояло самое драгоценное! Прикинув расстояние между пластинами и умножив их на количество живущих на Земле людей, я понял, что мне придется двигаться к началу ленты… полтора года! Но у меня же была сверхскорость. Благодаря отца за то, что в юности он принудил меня закончить экономический факультет, и измерив свою новую скорость с помощью нескольких упражнений, я понял, что мне необходим промежуток не меньше восьми дней, чтобы успеть.
Случай представился через две недели. Четыре дня туда, два дня на то, чтобы убедить Создателя помочь мне, четыре обратно. Я не особо верил в успех, но не мог же сидеть сложа руки. Я мчался без устали и передышки, благо голод, холод и жажда теперь никогда не беспокоили меня, я стал забывать, что это вообще когда-то сопутствовало моей жизни. Особенно холод, голод и боль – словно никогда не испытывал их, мой организм легко привык к отсутствию физических страданий. Но, например, приятные моменты… по ним я скучал. Как и по сексу с любимой женой. Иногда на языке возникал вкус пива, холодной шипящей струйкой льющегося в горло. Пряный запах жареной индейки с чесноком. Сладкие взбитые сливки с клубникой, которые Белла ложечкой совала мне в рот, чтобы затем поцеловать мягко и сочно. В такие моменты мой рот наполнялся слюной, а тело вдруг вспоминало человеческие потребности. Но даже они… со временем тускнели, оставляя лишь легкий шлейф тоски по утраченному.
Грохот давно остался позади, меня окружала безмолвная пустота. Легкое гудение, с которым продвигалась лента, было единственным звуком на моем пути. Даже мои шаги оставались неслышными. Впереди стало светлеть, а затем серый туман расступился, и лента кончилась. Дальше был только тупик. Моему разочарованию не было предела: ни самого Создателя, ни каких-нибудь работавших на него ангелов, бездушным росчерком пера решающих, кому сколько жить и когда умереть, не было здесь. Холодная каменная стена и край ленты, упрямо двигающейся вперед. Пластины появлялись прямо из воздуха, миг назад часть ленты была абсолютно пуста, и вот уже в паззле новая каменная штука с именем и датой. Я попробовал сунуть руки туда, откуда двигалась лента – похожая на громадный эскалатор судьбы. Где находятся те, кто отвечает за смерть и рождение? Кто пишет имя и выбивает число? Или машина работает сама по себе? Технология этого механизма была совершенно мне неподвластна!
Но зато появилась мысль, что машину есть способ обмануть! Зря я не захватил с собой одну из восьми вытащенных пластин.
Что ж, от идеи до воплощения проходит не так уж много времени. Я так привык к неторопливому течению здешнего существования, к грохоту колеса и скучному одиночеству, что уже не считал дни. Я ждал «окно» размером в восемь и больше суток. Оно выпало спустя еще десять дней. И тогда я, забрав все пластины, что были, на случай неудачи, бросился в длинный путь к истоку моих терзаний.
Ничего не изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз: тот же тупик из грубо отесанного камня, та же лента, с гудением выплывающая из пустоты. Я лихорадочно примерился пластиной и ткнул ею в паззл… со звуком, похожим на защелкивание замка, камень легко вошел в проем, накрепко засев там. А машина с легким скрежетом продолжила выдавать новые имена и даты, будто бы и не заметила подлога. Что, прокатило?! Я не верил ни разуму, ни глазам. Тут был какой-то подвох. Слишком просто…
Но пластина с именем Беллы продолжила двигаться среди других таких же пластин, с датой смерти, которой срок давным-давно вышел. Может, я ничего и не изменил? Это было гигантским, безумным разочарованием! Моя фантазия иссякла. Я ничего не мог сделать с колесом судьбы, не мог отвратить смерть – но мог обгонять, позволяя Белле жить… а сам оставаясь в этом мире. Если демон позволит, конечно. Но его не было, чтобы о чем-то спросить. Или молить его об услуге, когда я вернусь на Землю, взять на себя роль спасителя моей жены. Согласится ли он? Мог ли я ему доверять? Его все еще не было, он исчез… Прошло уже одиннадцать дней на Земле, и почти три месяца на небе! Сколько еще требуется демону, чтобы вдоволь отдохнуть? Не слишком ли надолго он оставил свою работу? Когда я увижу его вновь? Я сделал все, что мог, и начал скучать по смертной человеческой жизни, по нежной улыбке любимой жены. Которая сейчас наверняка с ума сходит над моим неподвижным или даже бездыханным телом.
Вернулся я ровно в срок, когда предыдущая пластина Беллы Каллен собиралась попасть в безжалостные жернова. Чувствуя сильную усталость от бесполезной борьбы, я отточенным движением влез в колодец и в момент, когда лента, ослабившись, выпустила жертву, привычно выдернул бездушный кусок камня. Отчаявшись, ничего уже не ждал. Но машина вдруг с натужным скрежетом… остановилась. Замерев в шоке, я напряженно ждал не менее, чем возмездия от самого Бога. Механизм постанывал, словно его закоротило, или в его лопасти попал инородный предмет, сломав всю систему. А затем, преодолев сопротивление, лента могуче продолжила путь, обдав меня снопом ярких жалящих искр.
Я все еще не двигался, не понимая, что же такое сделал. Вроде все, как обычно. Но затем, когда осмелился выползти наверх и проверить все ближайшие дни, то… не обнаружил имени Беллы ни на одной из плиток! Не веря, вернулся и внимательно изучил снова каждую пластину в ближайшие десять… пятнадцать… тридцать дней. Ликование в моей груди росло по мере продвижения. И, наконец, я кинулся в конец ленты, чтобы удостовериться: я сделал это! Обманул судьбу!
- ДА-А!!! – закричал я, найдя пластину с именем Беллы много позже камня с моей собственной смертью. И заплакал от счастья, как дитя! Дата на пластине Беллы Каллен была изменена, смерть настигнет ее в очень преклонном возрасте. Рыдая, я впервые молился, вознося благодарность богу за то, что он услышал меня! Я был до сумасшествия рад, испытывал всеобъемлющее облегчение. Оставалось лишь ждать… Ждать, когда демон вернется… </p>