Ласточкин хвост

Девочка в ответ покачала головой.

— Не хватятся или нет родителей? Не заставляй клещами вытаскивать.

— Только тётя. Она знает, — кашлянув в кулак, Гёда зачем-то пояснила, — ну, про Всплеск и остальное.

— Надеюсь, больше никто?

Замешкавшись с ответом, девочка скользнула взглядом по трещинам в паркете. Те напоминали собой причудливую паутину, что тянулась из одного угла комнаты к противоположному, где красовался массивный книжный шкаф. Врала она из рук вон плохо, а потому пришлось, чуть подумав, всё же сознаться:

— Ещё байкеры из «Свинцового братства».

По лицу Рейнарта пробежала тень, однако он промолчал, лишь медленно кивнув — не ей, а собственным мыслям.

Гёделе тем временем осторожно разглядывала будущего наставника — как ей хотелось верить. Тот стоял на паркете босиком, зато подбородок терялся в горле растянутого серого свитера. Светлые, давно не видевшие ножниц волосы падали на лицо, а глубоко посаженные глаза терялись в тенях, рождённых неверным светом огонька.

Один едва заметный жест, и в камине у дальней стены заполыхал огонь. Гёда с завистью вздохнула — ни лишнего времени, ни видимых усилий. Сколько лет должно пройти, прежде чем она так сможет?

— Останешься на ночь, — достав из ящика шкафа одеяло, он бросил его на кушетку. — Всё равно от тебя сейчас толку немного.

Помолчал, смерив девочку долгим взглядом.

— Да и от меня тоже. Не могла найти другого времени для визита?

Не успела она открыть рот, как Рейнарт махнул рукой.

— Не отвечай. Говорить тебе придётся завтра и много. Так что воспользуйся шансом и выспись.

— Спасибо, — не найдя, что ещё сказать, Гёда шагнула к лежанке и тут же отшатнулась. Из-за шкафа мимо неё метнулась белая молния и в несколько быстрых прыжков оказалась в коридоре. Неужели котёнок? Она бросила удивлённый взгляд на хозяина. Не слишком-то он напоминал любителя животных.

— Это Лива. Смышлёная девочка, — слова уже не звучали резко, скорее устало. — Но лучше не трогай, пока не привыкнет. Чужих она не жалует, может и цапнуть.

Взяв со стола подсвечник, он замер на пороге.

— Располагайся, мефрау… как тебя там.

— Гёда, — отозвалась она. — Гёделе де Мас.

Кивнув, он скрылся в глубине дома, и снова воцарилась тишина. Присев на край кушетки, девочка скинула промокший плащ, оставив его на спинке стула. Пламя в камине весело плясало, слизывая кору с поленьев. Тени всё так же метались по стенам, но страшно уже не было. Будто невидимый обруч, до сих пор сдавливавший грудь, вдруг распался на мелкие звенья, что рассыпались у ног. Умом Гёда понимала, что пройдена была лишь первая ступенька и всё самое сложное лежало впереди. Но вот сердечко, улучив минуту между сном и явью, тонко запело, стоило щеке коснуться подушки.

А потом она полетела вниз. На сей раз уже не в пустоту — в мягкие облака сновидений.

ГЛАВА 1 ЭНЕСС

I

За окном моросило. Рабочий день ещё не перевалил за половину, а Энесс уже вовсю клонило в сон. Кружка с утренним кофе давно опустела, а ровные строки, выскакивающие из-под каретки пишущей машины, ничего кроме зевоты в ней не пробуждали. Унылая статья о замене устаревших единиц городского транспорта тянулась, как тянется за ботинком липкая весенняя грязь. Конца ей пока что не предвиделось: впереди ждало увлекательное интервью с клерком компании «КИТ» о будущем пневматического метро.

Потянувшись, Энесс окинула взглядом пустующий стол напротив. Подлец Гвидо снова где-то прохлаждался. Загляни сейчас Кейпер в их каморку — и ей придётся отдуваться за двоих. А уж брать некрологи Гвидо в довесок к своему материалу она точно не собиралась. И без того оставалось двое суток, чтобы сдать в печать готовый номер.

Поднявшись из-за стола, Энесс сделала пару шагов, оказавшись в углу крошечного кабинета. Включила в розетку старенький чайник, и тот спустя минуту ворчливо зашипел, подрагивая носиком. Хрустнув пальцами в ожидании, она перевела взгляд на запотевшее окно, за которым пыхтел сизым дымом грузовик. Соседство со складскими помещениями мало кому здесь было по нраву, но переезд редакции в многоэтажку рядом с Норберт-плаатс всё откладывался, и «Вести Ньив-Дармуна» продолжали ютиться в некогда просторном особняке Ленартсов, что перешёл в муниципальную собственность после смерти последнего владельца. Зданию сравнялось недавно полтора столетия, и выглядело оно соответствующе. Кое-где кусками отваливалась штукатурка, местами прохудилась крыша, а в окна задувало так, что порой приходилось сидеть за машинкой в пальто.

Не то чтобы Энесс любила жаловаться. Скорее уж наоборот. Сгущала краски она лишь для того, чтобы посмеяться над всеми бедами разом. Да и плюсы тоже находились. Недавно вон шеф принёс ей новенький «Триумф» вместо старой неподъёмной канцелярской машины, что весила как целый гроб вместе с покойником. О тугие клавиши она порой сбивала пальцы, когда кожа под ногтями лопалась к концу дня и приходилось заклеивать ранки, дабы не испачкать отпечатанный экземпляр. Благо, те мрачные времена остались позади.

Глядишь, пройдёт ещё пару десятков лет и ей наконец доверят стоящий материал. А быть может, и собственную колонку — помечтать Энесс любила, чего уж греха таить.

Плеснув кипяток в жестяную кружку, она потянулась за сахаром. Где-то в коридоре хлопнула дверь. Сразу потянуло сквозняком. Энесс набросила на плечи шаль, специально захваченную с собой из дома, и только успела вернуться за стол, как в кабинет влетел Гвидо.

— Несса, беги!

Запыхавшись, он опёрся плечом о косяк. Впалые щёки покраснели, огромные глаза лихорадочно блестели на маленьком ассиметричном лице.

— Что, пожар? — Энесс вскинула глаза, не спеша подув на безвкусное варево, что звалось у них в конторе чаем.

— Хуже! В смысле, лучше, — от переизбытка чувств он махнул рукой за спину, — ДМБ-шники там!

Варево плеснуло через край, и крашеная столешница тут же задымилась. Вскочив, будто ужаленная, журналистка вмиг оказалась у двери.

— К Кейперу пришли?

— Уже уходят. Ещё успеешь догнать, если только… — сброшенная шаль полетела Гвидо в лицо, не дав закончить. Да он, вроде, и не возражал против ударившего в нос аромата фиалок.

Выбежав в коридор, Энесс перегнулась через перила. Фигуру следователя в тёмно-сером костюме она узнала бы из сотни.

— Менэйр Ван дер Гасс, постойте! — невысокие каблуки застучали по витой лестнице, спускавшейся в холл. — Менэйр Ван дер Гасс!

Она замахала рукой, привлекая внимание, когда тот обернулся. Видимо, её полный энтузиазма голос подействовал на Дитриха столь удручающе, что хмурые брови сошлись в почти болезненной гримасе.

— Рад видеть вас неизменно цветущей, Энесс, — волшебник чуть приподнял шляпу в знак элементарной вежливости. Однако иллюзий девушка не строила — не те были меж ними отношения.

— Вы как всегда галантны, Дитрих.

Обмен любезностями был чем-то вроде ритуала, после которого обычно кончалась лесть и начиналась рабочая неприязнь двух людей, что преследовали разные цели.

— У Департамента появились новости? — догнав следователя, она шагала теперь рядом с ним, изо всех сил стараясь не отстать. — Что насчёт дела об исчезнувших принцессах?

— Так вы это называете? — уголок губ, пересечённый шрамом, дрогнул в кривой усмешке.

Останавливаться ради разговора Дитрих явно не собирался, и Нессе пришлось пойти на отчаянные меры. Забежав чуть вперёд, она замерла у резной колонны, фактически преградив путь к парадной двери. Только сейчас, бросив цепкий взгляд снизу вверх, журналистка заметила, каким усталым выглядел Ван дер Гасс. Темневшие под глазами круги и несвежий пиджак красноречиво говорили о том, что предыдущую ночь Дитрих провёл не в постели.

— Давайте обойдёмся без излюбленных штучек, я не в настроении. К тому же, мой напарник уже ждёт в машине, — карие глаза смотрели на Энесс с укором, как смотрят родители на капризных чад, устав втолковывать им прописные истины.