Наперекор судьбе

С кровати донесся стон. Кристофер резко повернулся и, пройдя через комнату, встал рядом, сцепив руки за спиной. Элизабет лежала с закрытыми глазами, но ее голова слегка покачивалась из стороны в сторону.

“Сохрани ей жизнь”, – молча взмолился он.

Постель была удобной, в комнате – тепло. Приоткрыв тяжелые веки, девушка увидела мерцающие розовые блики. Должно быть, в комнате горел камин. Элизабет очнулась.

Действительно, угли в камине раскалились докрасна, на них танцевали яркие языки пламени, а клубы дыма исчезали в трубе. Рядом с кроватью на столике стояла зажженная свеча. Неяркий свет пробивался в окно. Похоже, наступало утро.

Девушка не смогла сразу вспомнить, где находится. Она успела заметить, что комната была квадратной, с высоким потолком. Полог над кроватью был из зеленой парчи, которая слабо мерцала при свете свечи. Балдахин над ее головой тоже был зеленым. Возле окна кто-то стоял, но ей не удалось разглядеть, кто именно. :

Элизабет повернула голову, и боль пронзила её тело. Она услышала свой стон и снова закрыла глаза. Боль пульсировала в висках, словно по ним стучали молотком. Она, по-видимому, ушиблась, потому что обычная головная боль не могла быть такой нестерпимой. Девушка попыталась осторожно ощупать свое тело. Правое колено саднило, как будто было оцарапано или порезано, так же как и правый локоть. Ребра сильно болели.

“Я, наверное, упала, – подумала Элизабет, – и кто-то оказался настолько любезным, что уложил меня в кровать и раздел”. На ней была удобная теплая фланелевая рубашка, но Элизабет не привыкла носить вещи из фланели.

Она открыла глаза и снова увидела огонь и отражавшиеся на парчовом балдахине блики света. Элизабет осторожно, не поворачивая резко головы, стала смотреть на стоявшего у окна человека. Но он уже ушел оттуда и теперь молча стоял возле кровати, глядя на нее. По крайней мере ей так показалось. Свеча отбрасывала тени на его лицо, а пробивавшийся в окно слабый свет делал его совершенно неразличимым.

Это был высокий, широкоплечий мужчина с тонкой талией.

Его темные волосы нуждались в стрижке, а может, и нет. Такая прическа тоже шла ему. Он казался необыкновенно привлекательным, хотя лица его она так и не разглядела. Мужчина стоял очень тихо. Он не двинулся с места, не наклонился к ней и ничего не сказал.

Она была незваной гостьей. Похоже, она доставила ему беспокойство, когда с ней произошел несчастный случай возле его дома и он был вынужден принять ее у себя. Как неловко!

– Где я? – спросила девушка.

Молчание продолжалось. Затем приятный мужской голос ответил:

– Ты в Пенхэллоу. Мы были недалеко отсюда, когда с тобой произошло несчастье.

– Несчастье? – переспросила она.

– Ты выпала из экипажа, – пояснил мужчина. – И ударилась головой о камень,

– Вот почему такая боль, – произнесла девушка, закрыв на мгновение глаза. Потом ее глаза снова открылись, и она посмотрела на него. – Кто вы?

Мужчина так долго и молча смотрел на нее, что Элизабет подумала, что он не собирается отвечать. Затем он обошел кровать и встал так, чтобы она могла хорошо видеть его лицо. Это было суровое, немного узкое лицо с орлиным носом, тонкими губами и пытливыми глазами. Кажется, голубыми. Похоже, этот человек редко улыбался, на лице отразилось страдание. Удивительно привлекательное лицо, подумала она, очень волевое, хотя его трудно назвать красивым.

– Кристофер Атуэлл, – ответил он. – Граф Тревельян. Кристофер. – Это имя не подходило ему. Имя было веселое, а этот мужчина не похож на счастливого человека. А может, он просто встревожился из-за нее? Ведь с ней произошел несчастный случай. Наверное, она была без сознания? Возможно, он беспокоился, что она долго не приходила в себя? Но почему он заботится о ней?

Неожиданно Элизабет охватил страх. Несколько глубоких вдохов помогли ей взять себя в руки. Она облизнула пересохшие губы.

– Кто я? – спросила она, непроизвольно выпалив вопрос. Ей показалось, что эти слова произнес кто-то другой.

Молчание на этот раз оказалось еще более долгим; мужчина смотрел на нее. Выражение его лица совсем не изменилось. Правда, девушка заметила, как на его виске запульсировала жилка.

– Элизабет, – произнес он наконец. Она увидела, как сжались его губы. – Элизабет Атуэлл. Графиня Тревельян. Моя жена.

Исчезновение невесты с собственной свадьбы произвело в Лондоне сенсацию. Почти весь цвет общества находился уже в церкви, когда Мартин Ханивуд торопливо прошел по проходу и что-то тихо сказал жениху; затем они оба скрылись, чтобы переговорить со священником. Присутствующие начали перешептываться – ведь невеста опаздывала уже на пятнадцать минут. Шепот перерос во взволнованный гул, когда Мартин всем сообщил о случившемся.

Вскоре Ганновер-сквер была заполнена народом: на одной стороне собрались представители высшего общества, на другой толпились бедняки и случайные прохожие. Все оглядывались вокруг, словно надеялись увидеть незнакомца в маске, скрывшегося вместе с леди Элизабет Уорд. Все, кто видел похищение, высказывали свои версии случившегося. Их слушателями были те, кто видел то же самое. Гости, пришедшие на церемонию бракосочетания, делали вид, что не замечают этих людей.

Едва произошло похищение, Мартин тотчас же прыгнул в карету герцога и попытался догнать всадника, но, пока ее разворачивали, сводная сестра и похититель скрылись из виду. Все решили, что неподалеку от площади их поджидал экипаж. Мартину пришлось вернуться. Он направился в церковь, где ему предстояло выполнить весьма неприятную обязанность – сообщить присутствующим о случившемся.

Все решили, что мотивом похищения было желание получить солидный выкуп. Гости разошлись по домам в ожидании новостей. Без сомнения, герцог Чичели заплатит назначенную сумму. Все знали, что он богат как Крез и без колебаний отдаст все ради спасения дочери. Но всем не терпелось узнать, каков же будет размер выкупа.

Основные участники этих событий вели себя так, как и предполагалось. Старый герцог рвал и метал. Но его гнев не имел смысла, пока похититель не был пойман. Герцог божился, что не даст ни пенни этому негодяю,но все знали, что, когда дойдет до дела, он выложит требуемую сумму.

Кристина горько и безутешно плакала. Но никто не обращал на нее никакого внимания, кроме тех, кому за ее присмотр хорошо платили.

Манли Хилл, лорд Пул, был вне себя от ярости. Он повторял Мартину, что закрыл глаза на прошлое и выбрал леди Элизабет в жены, а тут такое! У этой женщины удивительная способность быть участницей скандалов.

– Вряд ли ее можно считать виновницей двух скандалов, в которые она оказалась вовлечена, – заступился Мартин. Но негодование лорда Пула было понятно: его публично унизили. Лорд возглавлял партию вигов в столице, а военные победы правительства тори нанесли большой ущерб авторитету их партии. Не так давно он надеялся, что его партия победит: ей помогут народные выступления против войны. Лорд Пул был очень амбициозным человеком, он наверняка рассчитывал поднять свой авторитет, женившись на представительнице семейства сторонников тори.

– Кто бы это ни был, – гневно выговаривал он Мартину, – пусть и не думает обращаться ко мне за выкупом. Элизабет еще мне не жена и, может, никогда ею не станет. Возможно, они сговорились. Откуда нам знать, что все это не подстроено и что похититель не ее любовник?!

Из всех присутствующих о случившемся переживал только Мартин. Чопорные гости и горожане оживленно обсуждали похищение, которое на время даже затмило победные торжества. Отчим Мартина думал только о публичном оскорблении. Кристина хотела утешения для себя. Лорда Пула заботил собственный авторитет и достоинство.

Только один Мартин думал об Элизабет, по крайней мере ему так казалось. Он корил себя за то, что согласился привезти се в Лондон прошлой осенью, ведь они столько лет мирно и спокойно жили в поместье. Ему следовало уговорить ее оставаться там, хотя Элизабет было трудно переубедить, если она что-то решила. Он корил себя за то, что не так крепко держал сестру за руку, когда помогал ей выйти из экипажа, за то, что не смог предугадать намерений всадника, который застал их врасплох. Ведь он мог снова втолкнуть ее в экипаж, но не сообразил.