Наперекор судьбе

Герцог опустил ноги на пол и ухватился за подлокотники кресла.

– Кристина в опасности, папа, – продолжал Мартин. – Она исчезла. Я забежал в детскую, после того как нашел это письмо в комнате Лиззи; я забежал туда как раз перед тем, как спуститься сюда. – Он протянул письмо герцогу и тихо стоял, пока тот читал.

– Он не может жить без своей дочери, – повторил герцог, продолжая читать. – Он увозит ее в Пенхэллоу. Если Элизабет захочет снова увидеть ее, то должна тоже отправиться туда. Уж я позабочусь, чтобы его повесили за это.

Мартин прокашлялся.

– Вероятно, он пошел на это из-за любви, папа, – предположил он.

– Молчи! – снова заревел герцог. – Ты найдешь оправдание каждому, Мартин. Пора тебе уже повзрослеть и научиться видеть грубые стороны человеческой натуры. Этот человек – негодяй. Письмо появилось после того, как Элизабет отправилась на прием. Значит, это случилось не так давно. Он не мог далеко уехать с девочкой. Я перехвачу его еще до того, как он покинет Лондон. Позвони прислуге. Чего ты ждешь, глупец?

– Вы собираетесь послать за ним людей? – спросил Мартин. – Это превосходная идея, папа. Мы вернем Кристину домой еще до того, как Лиззи узнает обо всем. Я тоже поеду. Кто-то же должен вернуть маленького бедного ребенка.

– Хорошо, поезжай, – ответил герцог. – Я прикажу своим людям привести Тревельяна сюда, и он пожалеет о том, что родился. Я буду смотреть, как его вздернут, Мартин. Ты слишком чувствителен для подобного зрелища, а я нет.

Шесть преданных слуг герцога, а также Маклин и сопровождавший их Мартин через полчаса кинулись вслед за экипажем Кристофера, который должен был следовать по западной дороге.

Едва окраины Лондона остались позади, экипаж замедлил ход и тащился черепашьим шагом. Антуан правил лошадьми. Кристофер находился в карете один, размышляя, далеко ли еще придется проехать, прежде чем развернуть экипаж. Он был уверен, что не ошибся, предвидя следующий шаг Мартина. Погоня наверняка уже близка. Кристофер не видел Джона с того момента, как отъехал от отеля, но он был уверен, что прекрасный кавалерист находится неподалеку от дороги и не потеряет их из виду. Да при всем желании нельзя не заметить еле ползущий экипаж.

Кристоферу не пришлось долго размышлять. Он не услышал приближавшихся сзади лошадей, но неожиданно возросшая скорость передвижения предупредила его о том, что наконец показались преследователи. А когда шум погони можно было услышать, несмотря на стук копыт лошадей и грохот экипажа, раздался выстрел.

Кристофер потянулся за пистолетом в кармашек на стенке экипажа. Он надеялся, что перестрелки не будет, если Мартин и другие преследователи были уверены в том, что в экипаже вместе с ним Кристина. Он услышал, как Антуан громко выругался на козлах, и обрадовался, поняв, что по крайней мере он не убит. Лошади остановились, и дверца резко распахнулась.

– Выходи! – раздался грубый голос. Это говорил не Мартин. – Ребенка оставь в экипаже. Бросай оружие на землю! Нас восемь человек. Экипаж под прицелом.

Кристофер отбросил пистолет и выдохнул. Дело принимало неожиданный оборот. Они ведь могут застрелить его, увидев, что Кристине не грозит опасность. Кристофер спрыгнул на дорогу.

– Руки за голову, Тревельян, – произнес Мартин. – Я уже преподал урок твоему кучеру, так как он не остановился сразу, как ему приказали.

Антуан продолжал ругаться по-французски. Он прижимал левую руку, но она не висела плетью. “Похоже, его только задело”, – предположил Кристофер.

– Что все это значит? – вежливо поинтересовался Кристофер, оглядываясь кругом.

– Это значит, что похищен ребенок, – сказал Мартин. – Внучка герцога Чичели и дочь моей сводной сестры.

– Она и моя дочь, – напомнил Кристофер, приподнимая брови. Мартин навел на него пистолет.

– Она больше не твоя, Тревельян. Моя сестра развелась с тобой шесть лет назад. Ты ответишь за это преступление по закону. Эти люди доставят тебя назад, в Лондон, к герцогу. А я верну Кристину ее матери.

Кристофер непонимающе нахмурился.

– Так ты считаешь, что моя дочь со мной в этом экипаже? – спросил он. – Довольно позднее время для прогулок с ребенком. Я уверен, что она давно уже спит в своей кровати в “Палтни”.

– В “Палтни”? – Тут Мартин нахмурился, в свою очередь. Затем он резко кивнул одному из слуг: – Посмотри внутри экипажа, Маклин. Отойди в сторону, Тревельян.

Кристофер послушно отошел. Маклин заглянул внутрь и покачал головой.

– Пусто, сэр, – ответил он.

Кристофер снова недоверчиво приподнял брови.

– Ага, – заговорил Мартин. – Так ты решил перехитрить нас, Тревельян? Мы заберем ее из отеля. Не важно, находится она там или в твоем экипаже, это все равно похищение, о котором ты писал в своей трусливой записке к моей сестре.

– Моя дочь останется на месте, – произнес Кристофер. – Она находится там потому, что я ее туда пригласил. И с полного согласия моей жены.

Мартин хмыкнул.

– Это будет решать суд, – сказал он. – Тебе конец, Тревельян. На этот раз ты зашел слишком далеко. – Даже в темноте было видно, как злорадно сверкнули глаза Мартина. – И хватит называть мою сестру своей женой. Подумай лучше, что тебя ждет.

– Графиня Тревельян – моя жена, – повторил Кристофер. – Она стала ею сегодня утром, после того как обвенчалась со мной. Джон был свидетелем на нашей свадьбе.

– Связать его! – приказал Мартин собравшимся слугам. – Хватит с нас. Я должен спасать свою племянницу.

– Я действительно был свидетелем, – раздался в темноте голос Джона. – Так что видишь, Мартин, если тебе это интересно, как и всем присутствующим, лорд Тревельян имеет полное право оставить свою дочь в “Палтни” или даже забрать ее в Пенхэллоу, с согласия своей жены или нет. А в данном случае у него есть это согласие.

Мартин обернулся и уставился на Джона, который привычно сидел на лошади и улыбался.

– Уберите пистолеты, – приказал он слугам своего отца. – Эта сцена напоминает плохой фарс и может быть неверно истолкована теми, кто случайно окажется рядом. Это явно досадное недоразумение. Лорд Тревельян выехал на прогулку в экипаже, а я верхом. Леди Кристина Атуэлл в полной безопасности находится со своей тетей в отеле, и ее не следует беспокоить ночью. Вы все можете вернуться домой.

Кое-кто из слуг заколебался, но слово виконта Астона для них было равносильно слову самого герцога, и уж конечно, оно было важнее приказа Мартина. Вскоре все семеро направились в сторону Лондона.

– Так ты, Тревельян, – заговорил Мартин, – выставил меня и моего отчима полными идиотами. Понимаешь, Джон, он оставил записку в комнате Лиззи, где говорилось, что он забрал Кристину. Естественно, раз никто не сказал нам о сегодняшней свадьбе, мы решили, что произошло похищение. Папа просто потерял голову, как ты понимаешь. Я предложил ему отправиться вслед за Тревельяном. А почему никто не сообщил мне о свадьбе? Лиззи ведь знала, что я буду очень рад этому.

– Мартин, больше у тебя ничего не выйдет, – сказал Джон; его улыбка исчезла.

– Я бы не стал отговаривать ее, – продолжал Мартин. – Она знает, что я не поддерживал папино решение о разводе.

– У тебя больше ничего не выйдет, Мартин, – громче повторил Джон. – Ничего.

Мартин неуверенно взглянул на него.

– Это ты нанял женщину, которая заявила, что она моя любовница и мать моего ребенка, – сказал Кристофер. – Ты поспешно отправил ее в Америку, как только было решено дело с разводом. Ты заплатил Родесу, чтобы тот сказал, будто видел меня с той несчастной шлюхой, которая вскоре умерла. Ты распространил совершенно немыслимую выдумку о том, будто я обыграл бедного Моррисона в карты. И сделал ты это после того, как единственный в Лондоне свидетель этого происшествия отправился в Ирландию. Ты безжалостно и преднамеренно разрушил наш брак, Мартин.

– Какая нелепость! – воскликнул Мартин. Он повернулся к Джону: – Ты видишь, каков он? Он все врет.

– У нас есть доказательства всему этому, – ответил Джон. – Кроме того, ты избил и изнасиловал Нэнси в Кингстоне. Ты превратил ее жизнь в сущий ад и лишил меня шанса быть счастливым с ней.