Страница 65 из 70
Мэддокс уже был готов сдаться, так его захлестывало отчаяние, но удивленный смешок Валории снова привлек его внимание.
— Как печально, — сказала она. — Если бы ты обладал магией, способной помочь живым, племянничек.
Всю свою жизнь Мэддоксу указывали, что делать и как себя вести. Его научили только бояться. Он уклончиво реагировал на испытания, справляясь с различными трудностями на пути, но никогда не отстаивал что-либо. Никогда не защищал себя. Когда — то он предпринял несколько попыток, но Ливиус так избил его, что Мэддокс утратил всякую уверенность в себе, а затем потешался над ним, отчего парень чувствовал себя униженным. Ливиуса никогда не пугала магия Мэддокса, потому что Мэддокс никогда не показывал, на что он в действительности способен.
— Вы правы. — ответил он. — Моя магия не может помочь живым. Но она может убивать живое.
Собрав всю свою уверенность в кулак, он призвал оставшуюся в нем магию смерти и полностью направил ее на богиню, показывая, что на самом деле означает быть некромансером.
Валория выдохнула, хватаясь за горло.
— Что…что это? — ее лицо побледнело, зеленые глаза сияли как изумруды. — Отпусти… меня!
Он покачал головой, медленно и непреклонно. Его наполнило спокойствие, странное ощущение безмятежности, ясности, пока магия исходила из него.
— Я не хочу делать этого. Я — не убийца. Но Вы не оставляете мне выбора. Моя магия — магия смерти. Я не хочу убивать, но могу и сделаю, если не будет другого выхода.
Ее глаза изумленно расширились. Он понял, что богиня поверила его словам. Валория приложила руку к смерти его настоящей матери. И Мэддокс с твердой уверенностью осознавал, что с ней он мог бы также поступить. Едва лишь парень высвободил оставшуюся темноту внутри него и подумал полностью перекрыть ей воздух, она превратилась в воду. Водяная форма выплеснулась на землю, освобождаясь от его хватки, прежде чем темнота превратилась в поглощающую воронку, и исчезла в небе.
— Мэддокс! — закричала Бэкка.
Он порывисто обернулся. Бэкка сумела увернуться и отлететь от чудовищного громадного призрака, пока он возился с Валорией, но все же темный дух загнал ее и она оказалась на волоске от его хватки.
Мэддокс начал обыскивать землю в поисках кольца, но его нигде не было видно.
— Проклятие! Мне нужно что-нибудь серебряное. — прорычал он. — Немедленно.
На земле возле ритмично вращающихся тенистых врат лежала книга. Он подбежал к ней и, взглянув на бронзового ястреба на обложке, схватил ее и выставил перед собой, как щит.
— Дух! Я призываю тебя к себе! — прорычал он снова. — Уйди от нее сейчас же!
Изменившийся дух застыл на месте. Испустив леденящий душу оглушительный крик, он подлетел к Мэддоксу черной лентой и влетел в обложку, исчезая в бронзовом ястребе.
— Значит, это работает не только с серебром. — пробормотал Мэддокс про себя. — Приятно это знать.
«Что теперь? Лучше быть в безопасности, чем сожалеть.» — подумал он и швырнул тяжелую книгу прямо во врата. Когда она попала туда, тени закружили быстрее, становясь меньше и меньше, пока не осталась лишь магия, украденная у Мэддокса, и этот кружащий маленький смерч подлетел к нему, как послушный щенок.
Мэддокс подбежал к Барнабасу и вытащил его из грязи, пока тот не утонул совсем. Вместе с Барнабасом, измазанным по шею в грязи, они помогли выбраться Камилле и Сьенне. Сестры обнялись, плача от радости.
— Мэддокс, — начал запыхавшийся Барнабас — нам нужно поговорить.
— Согласен. Но подожди пока. — Мэддокс повернулся. — Бэкка, подойди сюда.
В мгновение она оказалась рядом с ним, ее лицо пылало от пережитого ужаса и облегчения.
— Это было невероятно! — выдохнула она. — Я так горжусь тобой!
— Спасибо. — ответил Мэддокс. — Спасибо, что ты так веришь в меня.
Ее улыбка была такой ослепительной, что ему стало больно.
— Всегда пожалуйста.
— Бэкка, у меня для тебе подарок.
Она приподняла брови.
— Правда? И что же это?
Он вытянул вперед руку. Водоворот теней, как маленькое грозовое облако, кружился у него на ладони. Взгляд Бэкки метнулся к нему.
— Но врата закрылись. Я видела своими глазами.
Он качнул головой.
— Эти врата были не для тебя. Я полагаю, этой магии достаточно, чтобы отправить тебя домой, но долго удержать ее я не смогу.
Голубые глаза наполнились болью.
— Как бы я хотела провести больше времени с тобой.
— Я тоже.
«Но я должна уйти!»
По щеке скатилась мерцающая слеза.
— Я буду очень сильно по тебе скучать. Я никогда тебя не забуду, Мэддокс, никогда.
Его горло настолько перехватило, что стало больно говорить.
— Бэкка, поспеши. Я не смогу долго держать.
Она кивнула и положила свою руку на его. Мэддокс взглянул на нее изумленно. Он чувствовал ее, теплую и живую! Из плоти и крови.
— Что это? — спросила девушка затаив дыхание, видимо, она ощутила то же самое.
Улыбка коснулась уголка его губ.
— Магия.
Свободной рукой он коснулся ее шеи, под шелковой косой, и прижался губами к ее губам, отдавая ей свое дыхание. Пробуя на вкус ее губы, слаще, чем он предполагал.
И внезапно, так быстро, как и материализовалась, она исчезла. Его руки были пусты, и он распахнул глаза. В глазах предательски щипало.
— Она ушла. — прошептал он сдавленно.
Барнабас утешающее похлопал его по плечу.
— Мне жаль.
— Она…она должна была уйти. — он попытался согласиться, напоминая себе, что это единственная правда для них обоих. — Здесь не ее дом.
— Но от этого не легче.
«Нет, определенно, нет.» — подумал он, ощущая тяжесть сердца в груди.
— Чтобы ты знал, — сказал Барнабас после продолжительной паузы, — я очень любил твою мать. Я любил всем сердцем и душой. Я сделал бы что угодно для ее спасения. И когда я ее потерял, моей главной задачей стало уберечь тебя. Разум твердил, что тебя нужно спрятать, поэтому я нашел такое место, где, как я думал, о тебе хорошо позаботятся, и ты вырастешь счастливым. Мне очень жаль, что все так обернулось.
— Жаль? О чем ты жалеешь? О том, что хотел, чтобы я был в безопасности и счастлив? — Мэддокс потряс головой. — Не извиняйся за это.
— Но все пошло не так, как я хотел. И я пойму, если ты больше никогда не захочешь меня видеть.
— Возможно, это стало бы самым разумным решением в моей жизни. Моя жизнь разлетелась вдребезги после встречи с тобой.
— Да. — кивнул Барнабас спокойно. — Я понимаю.
Мэддокс тоже понимал, что сейчас ему необходимо что-то важное, чем можно занять мысли, чтобы не сходить с ума от потери любимой девушки. Девушки, которую он больше никогда не увидит.
«Нет, — подумал он яростно. — Клянусь, однажды я найду тебя, Бэкка Хэтчер. Я верю в счастливый конец, как и ты.»
— Знаешь, Барнабас, — сказал он, когда снова обрел силы говорить, — мы все еще не нашли дочь короля Тадеуса. У меня внезапно проснулось огромное желание отправиться на ее поиски, мы посадим ее на законный трон и победим наконец Валорию, на этот раз навсегда.
— Мы?
— Да, мы. — Мэддокс сумел даже улыбнуться, хотя сердце ныло и болело. Бэкка помогла ему поверить в себя, в свою магию, так что он просто должен начать делать что-то хорошее с помощью своей силы. — Ну, что скажешь?
— Обычно, чтобы создать проблемы и хаос, мне не требуется компаньон, — отозвался Барнабас. Затем широко улыбнулся — Но я счастлив сделать исключение в этот раз.
Глава 27
Кристал
Фотограф может многое рассказать о человеке по его улыбке. У Фаррелла Грейсона в арсенале имелось несколько разных улыбок. Самоуверенная ухмылка; холодный, жестокий изгиб губ и чарующая кривая, которая пробралась в ее сердце, пока он счастливо не растоптал его.
Однако у Маркуса была всего одна улыбка и на первый взгляд она казалась искренней. Он улыбнулся ей, стоя возле отца и сестры в коме.