Страница 27 из 70
— Я подумывал об этом. — ответил Фаррелл, вытирая рот. — И…нет.
— Я так, просто спросил. — Сэм улыбнулся и покачал головой. — Это же ваше печень.»
Сэм был дружелюбен, надежен и даже больше, вытаскивал его из различных трудных ситуаций. Фаррелл ценил это больше, чем мог высказать вслух.
— Нет, Сэм. Не беспокойся и не жди меня, так как я не имею ни малейшего представления, насколько задержусь. — сказал Фаррелл. — Иди, поужинай где-нибудь, а я позвоню, когда освобожусь.
Не опоздав ни на минуту после отъезда Сэма, рядом с Фарреллом на тротуаре появился Лукас. Он протянул ему руку, приветствуя, и Фаррелл сжал ее в ответ.
- Готов к встрече? — спросил Лукас.
— Да, черт возьми. — Фаррелл изучал взглядом замысловатое здание и указал на него.
— Может, мне нужно исповедоваться во всех своих грехах вначале? Признаюсь, давно не исповедовался и несколько грехов у меня поднакопилось.
Лукас ухмыльнулся.
— Следуй за мной.
Он повел Фаррелла к тыльной стороне собора, где обнаружился вход, напоминающий вход в метро, только неотмеченный и заблокированный строительной лентой и деревянными досками. Он отодвинул панель, за которой оказалась опускная дверь.
— После Вас. — сказал Лукас, поднимая дверь.
Заинтригованный, Фаррелл приподнял бровь.
— Там внутри темно.
— Конечно. Очень темно. — Лукас терпеливо ожидал, будто бросал невысказанный вызов. «Ты трус, Грейсон? Или ты стоишь чего-то?»
— Пошли. — пробормотал Фаррелл, затем ступил через дверь в кромешную темноту, пытаясь нащупать ступеньки. Он натолкнулся рукой на холодную бетонную стену, когда начал спускаться. Дверь вернулась на место, и Лукас спустился за ним.
— Мне нужно несколько секунд, чтобы адаптироваться к темноте. — сказал Лукас. — Затем я быстро проведу нас в назначенное место.
— Да, конечно. Моим глазам тоже необходима минута.
— Но не так, как моим. Во всяком случае, пока.
— О, я люблю, когда ты говоришь загадками. Это меня раздражает. — Фаррелл продолжал спускаться по лестнице, двигаясь медленно, чтобы не упасть и не подвернуть лодыжку. Наконец он дошел до чего-то, что определенно можно было назвать первым этажом. Он видел отблеск флуоресцентного света примерно в пятидесяти шагах впереди и последовал за Лукасом в том направлении.
— Итак, сколько человек входит в этот круг? — спросил Фаррелл, пытаясь начать беседу, чтобы отвлечь самого себя от всяких мыслей и предстоящей неизвестности в конце пути перед ним.
Лукас покачал головой.
— Я не могу посвятить в детали, пока тебя официально не примут.
— И что произойдет потом? Я получу приз? Тату на груди… я не знаю, ну что там еще… может ястреба и копье?
Перспектива получить очередную татуировку не волновала его. У него уже было две. Одна — цитата из его любимого корейского боевика (на корейском, конечно) — «Свет-жизнь. Тьма-смерть.» — на левом боку над ребрами. И на внутренней стороне бицепса правой руки он вытатуировал корону, напоминая себе, что он — властелин собственной жизни, и никто его не контролирует.
— Никаких тату. — ответил Лукас. — Сам увидишь.
— Ты так мне помогаешь. Во всяком случае. — начал Фаррелл, игнорируя то, что Лукасу запрещено отвечать на его вопросы. — кто вошел в круг первым? Ты или Коннор?
— Я. Меня пригласили за два месяца до Коннора. И кстати, это я предложил его, но Маркус уже фактически сам рассматривал его кандидатуру.
— Он нормально справился с этим? Тем, что его вот так выбрали?
— Я думал, да.
— Он стал настоящим придурком перед… — Фарреллу пришлось заставить себя сказать это вслух. — перед своей смертью. Он очень изменился, стал противоположным тому, каким был до этого.
— Правда? Я не заметил ничего.
— Да, он из чудесного парня превратился в полного идиота. Могло ли на это повлиять посвящение в ваш тайный круг? Сделали ли там что-нибудь с ним?
— Например, что? — Лукас искоса посматривал на него. — Заставили его убить себя? Ты на это намекаешь?
— Ты прав. Это не имеет смысла. Я просто пытаюсь выяснить.
— Поверь мне, Фаррелл. Никто из нас не хотел больше чем я, чтобы твой брат жил дольше. Я был его лучшим другом. Но я не увидел никаких изменений, даже когда Малори порвала с ним. А если бы я заметил что-то, я, черт возьми, сделал бы все, слышишь, все, чтобы остановить его.
Эти слова, именно эти слова Фарреллу было необходимо услышать от Лукаса. Но тон, каким он говорил, был ровным. Лукас говорил без единой эмоции, как будто ему было все равно. Как будто сказал это, делая одолжение и чтобы Фаррелл замолчал. Ужасная мысль прокралась Фарреллу в голову. «Ты причастен как — то к смерти моего брата, Лукас?»
— Я полагаю, ты и я могли бы стать друзьями, тем более что вскоре у нас будет больше общего. — добавил Лукас. — Что интересно, я всегда считал тебя придурком.
— Взаимно. — Фаррелл не знал, как понимать этот разговор, но знал, что не хочет отталкивать Лукаса далеко. Лучше будет подружиться с ним, чтобы добраться до реальных событий в последние дни жизни брата. Ему требовалось вытрясти правду — если и была хоть какая — нибудь правда, о которой ему могли рассказать — из этого парня так непринужденно, как он только мог. — Но мне нужны друзья по жизни. Я практически сбежал от людей, чтобы позаплетать косички и потолковать с забавными парнями.
Они оба рассмеялись, Фаррелл пытался, чтобы его смех звучал, как можно более натурально, пока они двигались по лабиринту тоннелей. Проходы теперь были освещены, но все же намного слабее, чем в тоннелях под рестораном, ведущим к театру Маркуса.
— А эти все тоннели связаны? — спросил он.
— Я не знаю. Возможно.
Фаррелл пристально посмотрел на него, получив еще один не — ответ.
— Как насчет того, что я задам все эти вопросы уже после того, как меня примут?
В бледном свете он увидел, как дернулись губы Лукаса.
— Хорошая идея.
Они прошагали в тишине какое-то время, Лукас шел впереди по тоннелям, становившимся то уже, то шире, затем все уже и уже с каждым поворотом. Наконец Фаррелл решился заговорить снова.
— Дашь какой — нибудь совет по поводу моей встречи с Его Величеством?
— Конечно. Будь честен. Отвечай на его вопросы честно, и только честно. Он узнает, если ты солжешь.
— Хм, не знаю. Обычно я вру очень убедительно.
— Он узнает. Также будь честен с тем, чего ты хочешь. Если ты не хочешь входить…
— Хочу. — перебил Фаррелл, прежде чем Лукас смог закончить предложение. Провал был не для него. Он зашел так далеко и отказывался уйти, не будучи принятым в круг. Каждый шаг, сделанный им, был похожим на то, что делал его брат. Так или иначе, Фаррелл поставил цель выяснить правду.
Лукас передернул плечами.
— Тогда я не вижу проблем.
Фаррелл рассеянно повертел золотой знак общества, который он приколол к лацкану голубой рубашки под кожаным пиджаком. Невероятно, но тайный круг существовал годами, и все же он ничего не слышал о нем до субботней ночи.
- Как долго он присматривался ко мне?
- Год. — ответил Лукас.
«С тех пор как не стало Коннора.» — подумал Фаррелл. От этой мысли мускулы на его лице дернулись, но также всплыл другой вопрос.
- То есть я займу место брата?
— Я тоже так думал вначале, но однозначно, нет. Маркус верит, что видит в тебе что-то особенное.
Фаррелл обдумывал такой ответ. «Особенное, значит?» Это стало бы новостью для его матери.
— Что в нем привлекает тебя? Что ты имеешь из этого, являясь членом круга Маркуса?
— Я служу Маркусу. — сказал Лукас так, словно это было очевидным.
— И все? А почему не работать в клубе Red Lobster тогда? Поменьше крови и смерти, которые нужно убирать. Больше чаевых, кстати.
Зубы Лукаса сверкнули в улыбке в свете факелов.
- Иди, иди, Грейсон.
Они прошли еще немного, минуя мерцающие лампочки в потолке каждые двадцать шагов. Там было сыро и холодно, как зимой, словно идешь через морозильную камеру. Пол был скользким, покрытым тонкими пластинками льда. Наконец они достигли витой железной лестницы, выглядевшей практически один в один с той, у театра, за исключением, что эта была выкрашена в красный цвет, а не черный.