Страница 5 из 39
— Ты опять забываешь, что на Дальнем Востоке сейчас ночь, — рассмеялась девушка. — В темноте нам трудно будет показать Охотскую приливную станцию. Давай лучше нашу ближайшую соседку — Мурманск.
В наступившей тишине раздались короткие щелчки переключений.
Поразительная перемена совершилась на экране. Почти с птичьего полета я увидел плотину, перегородившую узкую горловину залива. Изогнутая подобно луку, она упиралась обоими своими концами в скалистые берега. Волны Баренцова моря разбивались о ее бетонную громаду. Белый ободок пены четко вырисовывал контуры этого огромного сооружения. Мощные линии электропередачи, отмеченные силуэтами мачт, тянулись от плотины к распределительной станции, а оттуда, идя вдоль берега, скрывались из поля нашего зрения.
— Не удивляйтесь тому, что мы видим станцию сверху, — поясняла мне девушка: — один из телепередатчиков установлен на вершине прибрежной скалы. Строители станции использовали здесь очень удачные природные уеловия, — продолжала она. — приливная гидроэлектростанция.
Приливная волна достигает здесь почти десяти метров. В момент прилива миллионы тонн воды напирают на плотину, стремясь прорваться в залив. Но мы не даем воде свободного хода. Мы пропускаем ее сквозь турбины, которые установлены в теле плотины. Когда же уровень воды в зализе сровняется с уровнем воды в океане и океан начнет отступать, мы возвращаем ему воды залива, опять пропуская их сквозь турбины.
Склонившись над картой, девушка продолжала:
— Взгляните на тёмно-синие точки, рассыпанные по берегам океанов, омывающих страну. Это все приливные станции. Огромное количество энергии дает нам «синий уголь», добытый только за счет прилива и отлива. Ведь в теле одной этой плотины работает свыше сотни турбогенераторов!
— Теперь вы понимаете, почему электроэнергия в нашей стране стала основой развития любой техники? — вмешался в разговор юноша, напоминая мне разговор в электромобиле. — В конечном итоге мы ведь используем здесь не что иное, как силу воздействия Луны. Ведь это она создает морские приливы и отливы. Она притягивает к себе колоссальное количество воды, разлитой в морях и океанах по поверхности нашей планеты. А мы у этой воды отнимаем энергию.
— Кстати, мощность Охотской станции значительно больше, — перебила юношу Нина Алексеевна. — Там высота приливной волны превосходит одиннадцать метров — цифра, как видите, значительная… Гидротурбогенераторные установки мы смотреть не будем, — продолжала девушка. — Они обычны. Я покажу вам лишь работу автоматических жалюзи. Они переключают направление движения воды в турбине в зависимости от разности уровней океана и залива.
Новая смена картин произошла на экране. Изображение стало почему-то плоским, похожим на схематический рисунок. Но это был все же «живой» рисунок. Отдельные его детали двигались, изменяли форму. Было видно, как вздымаются волны и лижут бетон плотины, как они устремляются в тоннели, чтобы попасть на лопасти водяной турбины.
Как зачарованный, смотрел я на необычайную картину движения воды в каналах плотины. Самым удивительным было то, что плотина представлялась мне как бы в разрезе. Словно меня замуровали в серую толщу бетона, и я гляжу из него на вещи, которые иначе и увидать невозможно. Темными линиями вырисовывались поднятые стальные двери шлюзов, улиткообразные каналы для направления воды к лопастям турбины.
Видимо, заметив мое удивление, Нина Алексеевна пояснила мне причину необычного зрительного ощущения:
— Мы используем в данном случае радиолокационный метод воспроизведения изображения. Помещенные в толще плотины небольшие радиолокаторы передают почти полный профиль разреза плотины. Это изображение и транслируется сюда по проводам высокого напряжения.
Сейчас как раз вы имеете редкую возможность рассматривать плотину изнутри. Однако у нас так еще много зрелищ впереди, что я не буду задерживать вас на изучении подобных туманных картин. — Девушка рассмеялась.
Николай сделал ряд новых переключений на панели. Изображение морского прибоя немедленно пропало, как бы скрывшись за фосфоресцирующую поверхность экрана.
— Теперь перенесемся на юг, — продолжала моя собеседница, — Я хочу показать вам самую мощную нашу установку, работающую на «голубом угле»… Помогите мне, — обратилась она к Николаю. — Ключи от станций находятся у вас под руками… Знаменитые электростанции, — повернулась она ко мне. — Вот уже несколько лет они работают на Кавказе, в районе Новороссийска. Это удивительное место нашего Союза. Как будто оно специально создано природой для подобной цели. Здесь, а также в районе Баку, да еще в некоторых арктических областях проносятся самые мощные в стране воздушные потоки. Кроме того, они более или менее постоянны по своей силе и направлению. Итак, вот вам Новороссийский узел.
Я перевел глаза на экран.
На ажурных, но, видимо, прочных башнях, установленных в седловине горного перевала, покоились яйцевидные корпуса ветроэлектростанций. Они стояли плотным строем.
Серебряные круги стремительно вращающихся лопастей, казалось, были приклеены к обтекаемым кожухам ветросиловых агрегатов.
Экран приблизил одну из установок, и я поразился ее размерам. Маленькая фигурка человека стояла на решетчатом балконе со стороны, противоположной вращающимся плоскостям.
По всей видимости, это дежурный электрик пришел проверить очередной агрегат. Но каков был ветряк-великан, черпавший своим могучим трехлопастным винтом энергию голубого океана'
— Подобно ряду гидротурбин приливной установки, — пояснила мне девушка, — вся эта группа ветряков вносит свою долю в ЕВС. Генераторы ветряков-гигантов соединены электрической сетью с общей повысительной подстанцией, а она, в свою очередь, подключена к кольцевой сети — Единой высоковольтной. Лишь изредка бывают дни, когда мы полностью отключаем ветроустановки. Ищи ветра в поле, когда наступает полное безветрие…
Оторвавшись от пульта управления, в разговор вмешался Николай:
— Такими словами вы можете вызвать недоверие к этому замечательному энергетическому источнику. А он-то как раз необычайно могуществен. Достаточно сказать, что энергия ветра на земном шаре превышает энергию всех видов ископаемого топлива в два с половиной раза. Следует отметить, что эта энергия, занимающая первое место по мощности своих запасов, так же неистощима, как и энергия воды. Кончатся когда-нибудь уголь, нефть, но ветры будут существовать до тех пор, пока солнце будет греть своими лучами землю. Источник этой энергии — солнечное тепло. Это оно, различно нагревая в разных частях планеты воздушные массы, заставляет их перемешаться.
— Но есть у нас все же такие станции, — продолжала Нина Алексеевна, — которые упорно не желают, да и не могут работать круглосуточно, хотя ежедневно дают свои мегаватты в нашу сеть. Я говорю о станциях, использующих «желтый уголь» — энергию солнца. Хотите, мы покажем вам мощную батарею гелиоустановок? Николай, включите, пожалуйста, каракумскую солнечную станцию, — обратилась к юноше девушка диспетчер. — Вы знаете, конечно, что солнечная энергия неистощима и количество ее, поступающее на нашу планету, огромно. Один Узбекистан получает, например, столько энергии солнца, что ею можно было бы заменить работу многих тысяч Днепрогэсов. Однако раньше использовать эту энергию в промышленном масштабе не удавалось. Но в конце концов мы все же добрались до солнечного тепла. Смотрите, вот наша гелиостанция Кара-Кумского энергетического узла. Она работает параллельно с Узбойскими гидроэлектростанциями, принимая на себя часть нагрузки в часы пик — в часы, когда нужды промышленности и хлопководства требуют наибольшего количества энергии. К счастью для нас, это происходит днем.
Как бы в ответ на мои мысли, экран приблизил к нам один из солнечных параболоидов.