Страница 2 из 5
Ведь не успеет же?
Что ж, похоже, сегодняшний день можно по праву считать самым неудачным днем его актерской карьеры. Возомнившая себя невесть кем главная актриса, глупый счет за новые туфли, в которых она все равно едва могла ходить, а теперь еще нужно тащиться за этой дурацкой собакой, которую ему навязали против воли и которая уже успела разнести полдома и второй день подряд не давала нормально выспаться.
Не хватает лишь очередной жалкой статейки, где Люку предвещают громкий провал. Что-то ему подсказывало, что авторами двух предыдущих были приятели бывшей жены, но устраивать новые разборки как-то не было ни малейшего желания. Все равно ничего хорошего он этим не добьется и лишь выставит себя в еще более невыгодном свете.
— Ладно, сожми кулаки и улыбайся, — едва слышно выдохнул Люк. Может, когда Флер наконец-то справится с чувством вины, она закончит свои бесконечные нападки и перестанет выставлять его последним мерзавцем, только бы почувствовать себя хоть чуточку лучше? Во всяком случае, он очень сильно на это надеялся.
Сам же Люк мог кардинально изменить общественное мнение лишь одним-единственным способом. Но на это он никогда не пойдет. Тем более дотошные журналисты наверняка быстренько сумеют вывернуть все с ног на голову, чтобы облить его очередным ушатом грязи.
Люк глубоко вздохнул. Всего три дня. Ему нужно терпеть эту собаку еще три дня, а потом тетя вернется в Лондон, и зверушка обретет новый дом И сам Люк наконец-то сможет от нее избавиться и сосредоточиться на работе, чтобы сделать такой фильм, после которого уже ни Флер, ни ее приятели не смогут ничего ему предъявить.
Добравшись до офиса, он рассчитывал найти там Аишу Милан, но встретил лишь новую помощницу, имя которой так и не расслышал. А это плохо. Он же когда-то поклялся, что никогда не станет заносчивым снобом со звездной болезнью и не забудет, что значит начинать с самых низов. Обычно он был весьма вежлив и старательно следил, чтобы все, с кем ему приходится работать, понимали, как он ценит их вклад в общее дело. А сегодня он вел себя отвратительно.
— Мистер Маккензи. — Помощница плотно сжала губы. — Пришли за собакой?
— Да.
Он уже хотел извиниться за то, что все так получилось, но она просто не дала ему возможности и рта раскрыть.
— Знаете, мне плевать, что вы мистер Знаменитость и что вы можете нажаловаться Аише, и меня уволят, но я не могу молчать. Вы отвратительно обращаетесь с собакой и вот так просто взяли и бросили ее на совершенно незнакомого человека, не позаботившись даже прихватить миску, еду или игрушку. — Люк и сам все это понимал, но помощница еще не до конца выговорилась. — А моя сестра и подруга считают вас лучшим в мире актером… — Судя по этим словам, сама она явно так не считает. — Но, как бы там ни было, хозяин собаки из вас ужасный.
С этим не поспоришь.
— Согласен. Я вообще о собаках ничего не знаю. — Он немного помолчал и добавил: — Балу не моя собака.
— Не твоя?
— Я за ней временно присматриваю, пока тетя не вернется через три дня из Америки. У меня просто нет выбора.
— Так. — Она нахмурилась. — А почему у тебя нет выбора?
— Не важно. В любом случае я ее забираю. Ты свободна. — Люк уже предвкушал все ступени ада, через которые ему предстоит пройти в ближайшие семьдесят два часа. А если вспомнить, что надоедливая зверюга еще и сжевала сценарий… Зачем она вообще постоянно все грызет? Но, несмотря на все это, у него как-то не получалось злиться на собаку, которая при одном его появлении радостно прыгала и махала хвостом, а теперь преданно сидела возле его ног, растянув пасть в некоем подобии зубастой улыбки.
— Почему у тебя нет выбора? — мягко настаивала помощница.
Бог ты мой, как же просто было бы сейчас ответить и наконец-то выговориться, но он даже этого не мог себе позволить. Нужно сосредоточиться и не отвлекаться на мелочи.
— Неужели твоя тетя не знала, что ты на этой неделе занят? Почему она не забронировала номер в собачьей гостинице?
— Потому что она не принадлежит и моей тете. — Люк ответил прежде, чем успел прикусить язык.
— Так как же получилось, что твоя тетя попросила тебя присмотреть за Балу? — Помощница удивленно приподняла бровь.
Это длинная-предлинная история.
В таких случаях лучше быстро перевести разговор на что-нибудь другое.
— Извини, утром я не расслышал, как тебя зовут.
— Джесс Гринэйкр.
— Джесс. — Это от Джессики? Короткое, отрывистое и немного грубоватое имя. Такое же, как и ее поведение с утра. Но сейчас она казалась немного мягче и добрее, а еще на ней совсем не было косметики, даже туши, чтобы подчеркнуть поразительные изумрудные глаза.
Черт, ну и зачем он об этом думает? Люк устало тряхнул головой. Новые отношения сейчас его совершенно не интересовали, да и в любом случае больше он никогда не станет встречаться ни с одной девушкой, имеющей даже самое поверхностное отношение к киноиндустрии. Ему и одного раза с лихвой хватит, да и журналисты еще не скоро оставят его в покое. И это притом, что изменил и разрушал брак вовсе не он.
Но он соврал. Одна маленькая-маленькая ложь, но если она когда-нибудь станет достоянием общественности…
Люк снова покачал головой:
— Джесс, извини, утром я был весьма нетерпелив, даже груб. У тебя же сегодня первый рабочий день?
Она явно удивилась, что он это заметил.
— Да, мистер Маккензи.
— Зови меня Люком. И добро пожаловать в команду.
Джесс скрестила руки на груди.
— Что ж, похоже, манеры у тебя действительно не такие уж плохие, правда, что-то мне подсказывает, что сейчас ты специально разыгрываешь из себя пай-мальчика.
Люк вдруг громко рассмеялся.
А немного успокоившись, задумался. Когда он вообще в последний раз смеялся? Или хотя бы просто радовался или приятно удивлялся?
И когда ему в последний раз прямо говорили все, что думают о его поведении, вместо того чтобы плясать вокруг на цыпочках? Похоже, все это было ужасно давно, еще до того, как его брак полетел ко всем чертям.
Джесс Гринэйкр стала настоящим глотком свежего воздуха. А еще она впервые за очень долгое время сумела его действительно заинтересовать. На вид она была постарше обычных помощников, значит, до этого она уже наверняка успела где-то поработать… Так почему она сейчас занимает здесь низшую должность?
Ладно, в принципе все это к нему вообще никакого отношения не имеет.
— Сейчас я не играю, и… и обычно я совсем не такой, каким был утром.
— Но твоя собака только что сгрызла туфли ведущей актрисы, вокруг которой потом еще всем пришлось долго и упорно плясать с бубнами, а время и так поджимало. Все на тебя давили, и ты сорвался.
Что ж, похоже, если она все это сама поняла, то ко всему прочему она еще и весьма сообразительна.
— Балу не моя собака, но да, во всем остальном ты права. Мими наотрез отказалась репетировать в присутствии собаки, поэтому мне пришлось запереть ее в переноске. Но тогда она принялась отчаянно выть, и это уже не понравилось режиссеру. Я ее выпустил, и какое-то время она просто за нами наблюдала, а потом, дождавшись, когда я отвернусь, стащила и зверски изгрызла туфли. И почему я заранее не подумал о чем-то подобном? Она же за последние два дня буквально разрушила мой дом…
— Разрушила твой дом?
— Я решил с утра сходить за круассанами, оставив ее всего на десять минут. За это время она успела открыть все шкафы на кухне и растерзать каждый пакет и упаковку, до которых только сумела дотянуться. Ты просто не представляешь, на что похожа смесь из риса, макарон, овсянки и муки. А уж сколько времени мне потребовалось, чтобы все это убрать…
— Неужели ты ей даже одной игрушки не оставил?
— А они к ней и не прилагались. — Люк вздохнул. — А еще она выпотрошила три диванные подушки, в клочья растерзала две газеты и съела сценарий, и в довершение всего она мастерски открывает двери, поэтому вместо того, чтобы спать в собственной постели, лезет ко мне в кровать.