Кометы Оорта

— Ты любишь плавать? — спросила она.

Деккер обдумал вопрос. Вероятно, существовала такая возможность, что где-то существует марсианин, обладающий умением поддерживать на воде свое тело, но Деккеру подобный человек никогда не встречался. Этого он однако не сказал.

— Нет, не умею.

— Я тебя научу, если хочешь. Это так просто, смотри.

Он стал смотреть и обнаружил, что дитя, Доррис Нгемба, на самом деле давно уже не ребенок. Когда она скинула купальный халат, чтобы нырнуть в воду, оказалось, что под ним почти что ничего нет. Взгляд Деккера не отрываясь следил за каждым ее движением. И взгляд не только Деккера. Масаи с рогаткой тоже жадно наблюдал за ней, пока не заметил, что Уолтер смотрит на него в упор. Тогда масаи смущенно улыбнулся, повернул прочь и прежде, чему уйти, наугад выстрелил куда-то из своей рогатки.

Доррис переплыла весь бассейн и вернулась, теперь она вылезала на бортик и улыбалась Деккеру.

— Ну как? — спросила она.

— А как насчет того, чтобы не показывать грудь перед этими масаи? — сердито спросил ее брат.

— А, масаи, — сказала она, одним словом отмахиваясь от целого племени. Во всяком случае, я не с тобой разговариваю, Уолли, милый. Я говорила с Деккером. Как насчет урока плавания?

— Завтра, может быть, — за своего гостя ответил ей брат. — Деккеру теперь надо принять душ и переодеться к обеду. И тебе тоже лучше поспешить, потому что отец не любит, когда его заставляют ждать.

Обед мистера Нгемба никто не задержал. Впрочем, этого едва не произошло, потому что, когда Уолтер обнаружил, что у его гостя нет смокинга, ему пришлось перерыть гардеробные в помещении для слуг, чтобы найти смокинг какого-то бывшего дворецкого масаи, чтобы он подошел Деккеру. По крайней мере, подошел настолько, чтобы это сошло за обедом, хотя бывший дворецкий масаи, был гораздо толще Деккера, и смокинг болтался на его худых плечах.

За обеденным столом их сидело шестеро: супруги Нгемба, Уолтер и Доррис, Деккер и средних лет дама в жемчугах — шестеро за столом и, Деккер видел, восемь человек слуг, присматривающих за тем, чтобы на столе появлялась еда. По слуге за спиной каждого из обедающих, и еще пара, чтобы вносить и выносить блюда. Дорогие побрякушки украшали не только пожилую женщину, у Глории и Доррис в волосах и на коже блестели яркие минералы, и даже на мистере Нгемба толстая золотая цепь поддерживала на шее какой-то золотой медальон. Такой выставки драгоценностей Деккер не видел со времен той давней вечеринки семьи Аннеты Каши в ночь приземления первой кометы.

Чувствуя себя неудобно в разношенном смокинге, Деккер обнаружил, что сидит между миссис Нгемба и пожилой женщиной, которая оказалась компаньоном мистера Теодора Нгембы. Ее звали миссис Кураи. Она много ела, внимательно прислушиваясь к тому, о чем говорили другие — небольшая удача, как решил про себя Деккер, поскольку понятия не имел, какую именно беседу следует вести за обедом.

Уолтер заполнял неизбежно возникающие паузы в разговоре. Он слегка наклонился, чтобы обратиться к отцу.

— Деккера очень заинтересовала библиотека, сэр.

Мистер Теодор Нгемба снисходительно посмотрел на гостя сына.

— Так значит, вы любитель чтения, мистер Де Во?

— Да, сэр, — ответил Деккер, бросив взгляд на Уолтера, чтобы удостовериться в том, что говорит то, что нужно.

— Вот как. И что же вы недавно читали?

Все взгляды обратились на молодого марсианина, а тот задумался. На самом деле, чертовски мало, если не считать, конечно, учебных текстов. А потом он вспомнил подходящую книгу.

— Я читал книгу автора с Земли по имени Марк Твен. Она называлась «Геккельбери Финн». Гек Финн плыл вниз по реке Миссисипи с человеком по имени Джим, сбежавшим рабом, и они говорили о Законе…

С запозданием он заметил, что мистер Нгемба хмурится, и умолк.

— Это, — тяжело Проговорил его хозяин, — оскорбительная книга. Я не допускаю ее в свою библиотеку. В ней содержатся такие слова, которые непозволительно произносить в порядочном обществе.

— Простите, сэр, — сказал Деккер, желая оказаться за тысячу миль отсюда.

Спасла его миссис Кураи. Когда личный ее слуга поставил перед ней тарелку с супом, она довольно дружелюбно сказала:

— Насколько я понимаю, вы собираетесь отправиться работать в Скопление Оорт.

— Надеюсь, — вежливо ответил Деккер, ожидая, какую ложку она возьмет. — Вы владеете Бонами?

Женщину это, казалось, позабавило.

— Несколькими. Конечно, раньше у меня было больше. Думаю, вначале, со всеми так было.

Деккер взглянул на нее с любопытством.

— Но сейчас еще только начало. До окончания проекта еще около двадцати лет.

— Сорока, — вставила Доррис Нгемба, но брат одернул ее.

— Он считает в марсианских годах, детка, — сказал он.

— Так вы полагаете, что проект будет продолжаться, — со своего места во главе стола сказал мистер Теодор Нгемба, отмахиваясь от слуги с блюдом мяса убитого животного. — Но он влетает в неплохую копеечку, так?

Деккер нахмурился.

— Моя мать работает в совете вседемного планирования, — сказал он, — и она ни разу не упоминала о дополнительных затратах.

— Пожалуй, пожалуй. Но конечно, речь идет не только о физических затратах, не правда ли? Существуют еще также затраты денежные… амортизация и вклад. И похоже, существуют иные альтернативы, мистер Де Во. Правда то, что наши фермы не справляются с производством питания, которого бы было достаточно для населения всей планеты, особенно здесь, где все эти охраняемые животные постоянно врываются на возделанные поля…

— Государство оплачивает нам наносимый ими ущерб, — указала его дочь.

— Принято, Доррис. Мы получаем возмещение так, чтобы люди в Найроби смогли живыми сохранить своих драгоценных животных, чтобы показывать их туристам, но не в этом дело. Я говорю о том, что пища, которую мы выращиваем, отправляется в желудки слонов и гиппопотамов, а не людей, — воодушевившись, он оглядел стол. — Ну, мы-то, думаю, здесь не бедствуем. Что не съедаем мы, подбирают слуги. А то, что они сами не способны заглотить, они крадут для своих семей. Полагаю, время от времени нашей кухни пробуют четыре-пять сотен человек. И все же население растет быстрее, чем ресурсы продуктов питания, ведь так? А потому нам необходимо заботиться о будущем.

— Я полагаю, мистер Де Во, — он милостиво обратился к Деккеру, — идея выращивать продовольствие на Марсе поначалу казалась очень привлекательной. Мой отец, боюсь, слишком поддался ее влиянию. Вот почему столь значительную часть нашего капитала он вложил в Боны. Но теперь… — он пожал плечами.

А потом Доррис потребовала, чтобы Деккер рассказал о том, какова жизнь на Марсе, на настоящем Марсе, и у Деккера так и не появилось возможности спросить, к чему относилась это «но теперь».

К полудню следующего дня Деккер узнал много всего, но только не это. Он выяснил, какое именно слово считал столь оскорбительным мистер Нгемба.

— Это нехорошее слово, — оглядываясь по сторонам, Фредерик Пол украдкой сказал ему Уолтер за завтраком. — Мне не хотелось бы произносить его, если его могут услышать слуги, поэтому я произнесу его по буквам. Н-И-Г-Е-Р. Пожалуйста, никогда не употребляй его.

— Я никогда этого и не делал» — сказал Деккер. — И не думаю даже, что кто-нибудь еще говорил нечто подобное, даже на этих уроках гражданственности. В конце концов, в этой истории речь идет о давно прошедших временах. У людей были тогда совсем иные понятия.

— Ну, пожалуйста, Деккер, у нас здесь такого совсем нет.

— Конечно, — отозвался Деккер.

И стал рассматривать поданные блюда. В числе прочего он узнал также, что такое настоящий английский завтрак. Он включал в себя накрытые крышками блюда, содержащие мясо убитых животных, такие как «почки» и «копченая рыба», равно как и огромные количества поджаренного хлеба и чая. Под внимательным надзором Доррис он научился — ну почти научился — плавать, не то чтобы очень хорошо, поскольку на длинном марсианском скелете для плавучести было слишком мало жира. Просто оставаться на плаву уже требовало от него огромных усилий. Он вкусил, хотя и очень ненадолго, «игровой комнаты», где Уолтер показал, чем среди прочего владеют богатые земляне в отношении виртуалов. Он узнал, что такое «теннис», хотя от игры на корте был освобожден по причине неподготовленности, в то время как миссис Нгемба и ее приемные дети гоняли друг друга по корту. Однако от гольфа его никто не освободил. Оказалась, что это — тот вид игры, в какую вполне мог бы играть марсианин — здесь требовались не грубая сила, а умение и точность — и броском в последние воротца ему удалось обыграть Доррис и ее брата.