Спящий принц (ЛП)

И нужна была уверенность в нем. Что он не оттолкнет меня снова.

- Время еще будет, - сказала я, надеясь, что я права.

Он смотрел мне в глаза, тревога залегла морщинками в уголках его глаз. Он медленно склонился и поцеловал меня в щеку, и прикосновение его губ было таким горячим, словно он меня заклеймил.

- Спокойной ночи, Эррин Вастел, - он был так близко, что его дыхание касалось моих губы. – Но… Я сделал выбор. Это ты. Мы, если пожелаешь.

Я хотела запустить пальцы в его волосы, притянуть его лицо к себе. Касаться, пробовать. Но отошла от него.

- Спокойной ночи, Сайлас Колби. Увидимся утром.

Я чувствовала его взгляд, пока уходила.

- Нет, - окликнул он, когда я потянулась к занавеске. – Следующая. А я в четырех комнатах дальше. Если передумаешь.

Я улыбнулась ему и вошла в комнату.

* * *

Хотя я отсутствовала не долго, когда я вернулась, Твайла была в своей постели и была в одежде, кроме сапог, не переоделась в ночную рубашку. Ее накрывали одеяла, она смотрела на стену. Факелы еще горели. Я зажгла от них свечу и потушила их.

- Я не сплю, - сказала она, и я вздрогнула. Она повернулась и приподнялась на локте.

- Хорошо, - сказала я, села на кровать и укутала одним из одеял плечи.

- Прости. Грубо было так уйти от тебя из главного зала. Просто… Похоже, мне нужно о многом тебе рассказать. И начать, наверное, стоит с того, почему я соврала? – сказала она, и я кивнула. – Это долгая история. Начнем с того, что Димией звали девушку, которую Вестник использовал, чтобы разбудить Спящего принца.

Я резко вдохнула. Потому имя звучало знакомо. Я вспомнила людей, что пришли в Алмвик, спрашивая, не видели ли мы девушку и юношу. То была Димия с Вестником.

Твайла продолжала:

- Он забрал ее из замка в Лормере. Она была там слугой. Я слышала, как Вестник пришел за ней. Слышала музыку, которой он манил ее, - она замолчала, хмурясь. А потом глубоко вдохнула. – Имя Димии первым пришло мне на ум, когда я пришла в Скаррон. Часть пути меня сопровождал ее брат Таул. Мерек отправил его и других найти ее. А я не хотела больше быть Твайлой. Я покончила с ней и ее жизнью – жизнями – и когда Джавик спросил мое имя, я сказала, не подумав. Я уже покрасила волосы, так что смогла покинуть Лормеру незамеченной, и все совпало: новый цвет, новое имя. Новая жизнь, - она замолчала, а мне не хватало важного куска истории. Донен Воплощенная была важна для Лормеры. Они ведь ее не отпустили бы?

Словно прочитав мои мысли, она продолжила:

- Я ушла, и если Мерек этого и не хотел, он понял. Я должна была уйти, и он уважал это. Он помог мне. Его деньгами я платила за дом, ими же мы хотели спасти твою маму.

- Ты не была с ним помолвлена?

- Была, - Твайла опустила голову. – Я знала твоего брата, - сказала она, и ее голос изменился. – Когда я увидела тебя на пороге, то подумала сначала, что это он тебя прислал. А потом ты сказала, что ищешь лормерианку по имени Димия, и я поняла, что он тут ни при чем.

- Зачем бы он меня прислал?

Она замолчала.

- Я была помолвлена с Мереком, но недолго у меня… были отношения с Лифом.

- Отношения? С Лифом?

Она кивнула.

- Его назначили моим стражем, мы сблизились. Потому я ушла из замка.

- Что случилось?

- Все оказалось не так, как я надеялась.

- Он тебя ранил? – тихо сказала я.

У нее появилось странное выражение на лице, словно она могла разлететься на кусочки, но в последний миг она собралась и посмотрела мне в глаза с вызовом.

- Я подумала, что ты – это он. Когда ты постучала. Вы одинаково стучите. Даже странно, что именно это у вас семейное. Но такое возможно. Я не удивлюсь, если твои родители так же стучали.

И теперь стало понятно, почему она смотрела с надеждой и страхом, когда открыла дверь, почему была такой печальной у могилы моего отца. Но это не объясняло ее помощь мне.

- Ты была разочарована?

Она глубоко вдохнула и посмотрела на ладони.

- Сердце было. Но не разум. Чаще всего я воюю сама с собой. Обычно разум побеждает. И я рада этому.

- Прости, - сказала я, ведь не знала, как еще продолжить разговор.

- Ты не в ответе за это, - сказала она, хоть и опустила голову. – Он рассказывал о тебе. И твоей маме. О вашей ферме. И об отце.

Мне захотелось плакать, когда я представила, как Лиф в милях от нас рассказывает этой девушке о нас.

- Почему ты решила помочь нам? Если вы с ним… Если все закончилось плохо, зачем тогда помогать нам?

- Я не рада тому, что он мертв, - сказала она, не ответив на мой вопрос. – Что бы ни случилось, я не хочу, чтобы ты так думала.

Она закрыла глаза, словно молилась, а я смотрела на нее в свете свечи. У нее было овальное лицо, аккуратный подбородок. На щеках ее были веснушки, уголки рта опустились, делая ее печальной, хоть лицо ее и было расслабленно. Чем больше я смотрела на нее, тем больше думала, что она красивая, и это удивило меня, ведь сперва я так не думала. Лирис точно была красивой, я всю жизнь видела, как на нее реагируют люди, как они сразу улыбаются, увидев ее красоту. Красота Твайлы подкрадывалась незаметно. Может, и Лиф так ее увидел.

- Что ты видишь? – вдруг сказала она, и я покраснела. Она смотрела на меня зелеными глазами, что были темнее от света. – Скажи, что ты видишь, когда смотришь на меня?

- Девушку, - сказала я, и она улыбнулась. – А что еще я должна видеть?

- Ты похожа на него, - сказала она. – Ты еще не сказала, а я уже поняла, что ты его сестра. Такие же глаза, форма лица. Такая же улыбка. Ты очень на него похожа, - она замолчала и подогнула ноги под себя, сев на кровати. – Знаю, ты хочешь знать, что случилось. И я расскажу тебе все. Обещаю. Но не сегодня.

Я кивнула.

- Твайла, - сказала я неохотно, пробуя ее новое имя. – Когда он жил на ферме, Лиф… никогда не думал ни о чем другом. Когда мы потеряли ферму, он был расстроен. И вел себя ужасно, и… - я замолчала. – Я о том, что если Лиф о чем-то заботиться, то это правда. Все или ничего. Так что он мог на самом деле любить тебя.

Она помрачнела и поджала губы.

- Нет, Эррин, - сказала она напряженно. – Не мог.

Она закрыла глаза, а я глубоко вдохнула. Я не хотела знать больше, не хотела услышать то, что заставить меня думать о нем очень плохо.

- У тебя… есть братья или сестры?

- Братья-близнецы старше меня. Младшая сестра была, но умерла.

- Мне жаль.

- Как и мне.

Мы молчали какое-то время, а потом я сказала:

- Думаю, хуже всего то, что мы теряем часть себя, - я легла на спину и смотрела на темную крышу. – Очень многое обо мне знал только Лиф. У нас было много общих воспоминаний – особенно, о том, что нельзя было делать – но теперь они есть лишь у меня. То, как мы просыпались по ночам и воровали мед на кухне. То, как прыгали в сено на ферме. Никто меня уже такой не увидит. А если я это забуду? Что тогда?

Я посмотрела на нее, а она вытирала лицо.

- Прости, - снова сказала я.

Она покачала головой.

- Нет, ты правильно думаешь, - она сделала паузу. – А сейчас нам стоит поспать, - сказала она. – Завтра будет интересно, видимо, - она посмотрела вдаль и резко отвернулась к стене.

Я слезла с кровати и умылась. Потом я сняла сапоги и переоделась в ночную рубашку, радуясь чистой одежде, а затем задула свечу. Я слышала, как она тихо плачет. Я лежала в темноте и думала о Сайласе в нескольких пещерах отсюда. Он знал, что ее зовут Твайла. И он ждал, что она придет через Алмвик, он ждал ее. Это было из-за Лифа? Он ожидал, что она придет сюда из-за него? Или дело было в том, что это главный город у границы меж двумя странами?

А потом у меня появилась ужасная мысль: потому он подружился со мной? Чтобы добраться до нее?

Я села на кровати и смотрела во тьму. Твайла притихла. Я спрошу его завтра. И даже если причина была такой, разве это уже имеет значение?

Нет. Я легла на кровать. Это ничего не меняло между нами.

Через пару мгновений я услышала еще один приглушенный всхлип и сжала кулаком одеяла. Я чувствовала себя ужасно виноватой за то, что мой брат с ней сделал. Порой мне казалось, что я совсем не знала Лифа.