Страница 13 из 21
Тимур зло глянул на милицмейстера, и тот предпочел заткнуться. Коршунов вновь склонился к умирающей.
– Твой муж что-то сказал? Дор Каррохос что сказал? Повтори!
Женщина шевельнула губами. Еле слышно прохрипела:
– Хаша-раппа. Хашарап…
Глаза ее остановились, остекленели. В уголках слишком больших, непривычно выпяченных губ выступила алая пена.
– Все, – констатировал врач. – Теперь все.
Тимур и сам это понял. Аккуратно накрыл обнаженное тело одеялом. Задумался. Хашараппа, – нелегальная организация традиционалистов, пытающаяся контролировать жизнь в лагерях беженцев. И одновременно оказывающая услуги по шпионажу для правительства Империи Черных Ракшасов. Впрочем, в Кей-Кей знали, что Хашараппа одновременно работает и на Серых Владетелей, и на Республику Багряного Берега, и на десяток прочих ракшасских государств. Различались ракшасы не цветом кожи и не особенностями вероисповедания, а исключительно геральдическими символами и диалектами языка. Но все это второстепенно. А важно то, что Дор Каррохос никогда не оставил бы ночевать у себя в доме человека, которого не знал бы очень хорошо, кому бы не доверял, как самому себе. Тем более, которого бы подозревал в связях с традиционалистами. Нет, убийцы проникли в дом извне. Но как?! Подобраться незамеченной к дому не смогла бы ни мышь, ни птица… Хотя нет, мышь смогла бы.
Коршунов быстро вышел в коридор, поманил за собой Самотеху. Спросил вполголоса, убедившись, что никого из ракшасов нет рядом:
– Где бомбоубежище?
Куратор лагеря округлил глаза, и Тимуру пришлось объяснить:
– Все богатые ракшасские дома оборудуются собственным «бомбоубежищем» – это традиция. Дом градоначальника строили давно, еще до того, как эту должность занял Дор Каррохос. Значит, здесь обязательно есть «бомбоубежище». Где оно?
Самотеха пожал плечами. Признался:
– Я не знаю. Может быть, у местных спросить?
«Спрашивать у местных» Тимуру хотелось все меньше и меньше. Особенно учитывая то, что милицмейстер хоть и прожил на Земле два десятка лет, но родился и вырос на Ракшасе. Однако выбора не было.
Он вышел в переднюю, где тесной кучкой стояли туземные милицмены. Спросил:
– Где в этом доме бомбоубежище?
Ракшасы молчали, только быстро поглядывали на начальника. Тимуру пришлось повторить вопрос, теперь глядя милицмейстеру в глаза:
– Где бомбоубежище?
– В конец корьедор, – прокаркал тот нехотя по-русски, безбожно коверкая слова. – Двер есть заколочен. Нет пользы. Дор не чтил традиции.
Кулаки вновь зачесались. В Кей-Кей велось досье на всех ракшасских функционеров, в связях с Хашараппой старооскольский милицмейстер уличен не был. Но об убийстве бургомистра он явно не сожалел и вряд ли стал бы ему мешать. Почему Каррахос оставил его на ответственной должности? Тонкая ракшасская политика, не иначе… Черт бы ее побрал.
Коршунов прошел в самый конец коридора. Здесь были спальни младшей жены и гостевые, санузлы, кухня. Торцевая дверь и впрямь выглядела запертой. Тимур внимательно осмотрел ее. Пластик, тонированный под композитную сталь. «Бомбоубежище» было ритуальным, а не реальным.
Он оглянулся, скомандовал:
– Прижмитесь к стене, освободите коридор!
Вынул из кобуры короткоствольный патрульный бластер, взялся за ручку двери. Резко дернул. Дверь распахнулась, как и ожидалось, в лицо дохнуло холодом и затхлостью. Дверь была вскрыта изнутри. Убийцы пытались сделать это аккуратно, тихо, чтобы не разбудить домочадцев. Но что-то пошло не так. Или, может быть, Каррахос не спал, развлекался с молоденькой женой? Как бы то ни было, когда подоспела милиция, преступники были еще близко, их можно было взять по свежим следам! Только никто и не пытался это сделать. Слишком многих устраивала смерть своенравного бургомистра.
– Возьми еще двух людей, и за мной! – приказал Тимур Самотехе.
Включил фонарь, принялся спускаться по крутым ступеням.
«Бомбоубежище» было оборудовано в полном соответствии с традициями: общая комната, заставленная столами и стульями, на стеллажах от пола до потолка – коробки с какими-то консервами, бочонки с водой. Две спальни: малая для хозяина и большая, с двухъярусными кроватями – для жен и детей. И везде – паутина, пыль, плесень. Дор Каррахос в самом деле ни разу сюда не наведывался.
Но Тимура оборудование «бомбоубежища» не интересовало. Главное нашлось в углу большой спальни. В стене под кроватью зияла дыра. Рядом – гора свеженакрошенного щебня и штукатурки. Коршунов присел на корточки, затем и вовсе на четвереньки стал. Посветил в дыру. Тоннель. Старый. Свет мощного фонаря тонул в черной бездне.
Он осторожно заполз в него, ковырнул ногтем стену, понюхал. Тоннель в самом деле был очень старым. Канализационная сеть древнего завода.
– Куда он ведет? – тихо спросил у сунувшегося следом Самотехи.
– Понятия не имею. Я о нем вообще не слышал.
– Плохо. А Хашараппа, получается, слышала. Так кто на самом деле курирует лагерь? А, Влад?
Почти час оперативники убили, плутая по вонючим темным коридорам. То находили следы прошедших здесь недавно злоумышленников, то вновь теряли. В конце концов Коршунов сдался. Наверняка преступники уже выбрались из этого лабиринта. В Старооскольском лагере у Хашараппы имелся свой резидент и несколько осведомителей, как и во всех остальных. Следовало их задержать и допросить, если они еще не сбежали. А если сбежали – разыскать, задержать и допросить. Земля не Ракшас, здесь затеряться не получится. Но прежде всего следовало поставить в известность Лорда.
Ко времени, когда они вернулись в дом Дора Каррохоса, там уже было пусто: тела увезли, криминалисты чрезвычайки улетели в город, поработать с полученным материалом, милицмейстер расставил вокруг дома охрану и тоже удалился. Коршунова это устраивало. Оставив рядом одного Самотеху, он вызвал начальника Кей-Кей по закрытому каналу. Часть передней тут же провалилась во мрак, став недоступной для внешнего наблюдателя, буде такой объявится.
Против ожидания, Лорд не спал, хоть в Москве только-только забрезжил рассвет.
– Что у нас плохого? – спросил с ходу.
Коршунов доложил.
– Доигрались, – зловеще констатировал Лорд. – Досюсюкались! Расслабились, устроили, понимаешь, песочницу – «блинчики-куличики»! Я разве для того разделил отдел на сектора, чтобы плодить бесполезных функционеров? Дожили! Какие-то инопланетники знают наш мир лучше, чем оперативные сотрудники Карантинного Комитета.
– Этой канализацией триста лет никто не польз… – взялся оправдываться Самотеха. И прикусил язык, наткнувшись на ледяной взгляд Лорда.
– Значит, так, Коршунов. Игру в казаков-разбойников ты заканчиваешь. Хашараппу выкорчевать с корнем, и немедленно. Арестовать всех – главарей, курьеров, резидентов, вербовщиков, боевиков. Вплоть до стукачей!
У Тимура холодный пот на лбу выступил.
– Но это две с половиной тысячи человек только у меня! А еще Африка, Америка…
– Вот две с половиной тысячи и арестуешь. Африканский и американский сектора получат аналогичный приказ.
– Но это неправильно! Мы столько лет работали, чтобы установить над шпионской сетью тотальный контроль. Опасен не тот враг, которого знаешь, а тот, о ком не догадываешься. После арестов Ракшас снова зашлет к нам шпионов, и придется начинать все заново…
– Хватит мне сказки рассказывать! Контролирует он… Вижу, как ты контролируешь. Если к противнику слишком долго проявлять мягкость, он воспримет это как слабость. И начнет наглеть. Пора ставить зарвавшегося наглеца на место! Показать, кто в этом доме хозяин. Чтобы впредь неповадно было.
– Хорошо, арестуем – не проблема. И что потом с ними делать? Принудительную депортацию начнем? Или концлагеря будем строить?
– Что потом – не твоя забота. Позже разберутся, кому положено. А сейчас я не хочу, чтобы, пока ты «контролируешь», фундаменталисты перестреляли всех наших друзей. Все, действуй. Конец связи!